Библия Раджниша. Том 4. Книга 1 - Бхагван Шри Раджниш

фрагменты могут быть использованы, но умеренно, под контролем. А по-настоящему хорошее еще должно быть выучено. Вы не можете вынести хорошее из природы; его надо заработать, заслужить.

Таким образом, если в течение миллионов лет этот тип обусловливания продолжается и продолжается, то, естественно, в вас возникает своего рода совесть, — но это не осознанность.

Совесть — социальный побочный продукт.

Осознанность — ваша предельная природа.

Для осознанности в вас нет ничего неправильного. Все то, чем снабдила вас природа, может быть использовано для роста самосознания, осознанности. Это — сырье.

Вы видели, как строится дом и используются разнообразные сырьевые материалы? Невозможно постичь, что из всего этого получится прекрасное здание, что из всего этого беспорядка будет создан Тадж-Махал. Вашей незамедлительной мыслью будет: «Для чего нужен весь этот беспорядок? Чистая площадка гораздо лучше». Но вы не знаете, что из всего того, чем захламлена земля, может получиться исключительно красивое здание. Требуется лишь соответствующий архитектор, соответствующие строители.

Существует суфийская школа, которая называется просто «Строители». Название «Строители» было выбрано благодаря тому факту, что человек возникает из природы как сырье. Природа дает вам все, что вам необходимо, чтобы стать богом; она дает вам свободу. Она не навязывает вам божественность, так как если вы созданы богом, изготовлены как бог, то ваша божественность не будет иметь никакой ценности. Тогда вас просто собрали на фабрике.

Нет, вам дано так много свободы, что из одного и того же сырья вы можете создать дьявола, вы можете создать бога; вы можете создать для себя ад, вы можете создать рай. Вы можете пасть до самого низкого, и вы можете вознестись до самого высокого. Но нет ничего неестественного, ни самое высокое, ни самое низкое. Они — ваши возможности, и вы свободны выбирать.

Религии же говорили абсолютную ложь.

Они говорили, что вы рождены во грехе, что ваша природа, в основном, ведет вас все к большему и большему греху. Вы должны бороться с природой, поэтому все естественное становится каким-то образом злом, а все то, что вы делаете против природы, становится добром. Это их определение.

Лишь взгляните на все религии и их определения хорошего и плохого. Они могут расходиться во мнениях относительно определенных вещей — хорошие ли они или нет, — но что касается их принципов, там нет различий.

Вот основной принцип: все то, что естественным путем притягивается к вам, является испорченностью. Вы должны избегать власти природы, естества: природа — это зло, а вы должны стать чем-то сверхъестественным. Тогда, естественно, возникает идея отвержения. Многое должно быть отвергнуто в вас; почти все то, что естественно, должно быть отвергнуто в вас.

Другими словами, это означает, что жизнь надо отрицать, любовь нужно разрушить, смех должен быть подавлен. Вы должны быть сделаны почти как робот, функционирующий согласно принципам, предоставленным вашими псевдорелигиозными пророками, мессиями.

Например, Иисус сказал: «Возлюби врага своего». Ни он сам не может возлюбить, ни его Бог не может. Это такая простая вещь: если Бог любит своих врагов, тогда грешники должны быть посланы в рай, а не в ад. И вся фальшивая теология распадается от одного удара; больше ничего не требуется. Если Бог любит своих врагов, тогда как же насчет дьявола? Дьявол — заклятый враг Бога. Он должен сделать его своим другом, подругой, чем угодно, он должен возлюбить его.

А что тогда люди делают в аду, если Бог любит своих врагов? Если Иисус любит своих врагов, тогда в судный день вначале он должен отобрать своих врагов, чтобы они вошли в рай. Христиане должны быть последними, так как они не его враги; его любовь вначале должна быть направлена на тех, кто против христиан. Но дело не в этом.

Он обещает своим ученикам, что «в последний судный день я буду там, чтобы отобрать своих людей, своих овец». И это знаменательно, что он называет их овцами. Был ли он пастухом или нет — это вопрос, но те люди, определенно, были овцами, — они ими и остались. Действительно, кто, кроме овец, нуждается в пастухе — только не человек.

Иисус унизил людей до овец, заставляя их верить, иметь веру, — не спорить, не сомневаться, не интересоваться. Вы разрушаете человеческое в человеке, и постепенно он становится овощем. Конечно, овощи — великие верующие. Они никогда не спорят, они никогда не сомневаются; даже если вы разрезаете их, они не сомневаются в вас. Вы продолжаете кромсать их, они продолжают верить в вас — и именно этого хочет от людей Иисус.

Иисус не может любить своих врагов. И он прекрасно знает, что его отец, который на небесах, того же мнения, поскольку, когда он был распят… На его последнюю молитву никогда не смотрели с этой точки зрения. Считали, что она прекрасна; с одной точки зрения она выглядит прекрасно, но прежде, чем судить о чем-то, вы должны обойти ее кругом и увидеть ее с другой точки зрения.

Иисус говорит: «Прости этих людей за то, что они не ведают, что творят». Он просит своего отца простить этих людей, которые распинают его, «потому что они не ведают, что творят». Итак, две определенные вещи: прежде всего, он не уверен, собирается ли его отец простить их или нет; иначе, какой смысл молитвы?

Если он любит своих врагов, то он просто обнимет и поцелует этих людей, которые распяли его сына. Нет вопроса о прощении их; иначе вы лишаете их божьих поцелуев, и божьих объятий, и божьей любви. Если он прощает их, то они больше не враги; они не сделали ничего неправильного, поэтому не возникает и вопроса о том, чтобы любить их. А молитва Иисуса определенно показывает то, что он не уверен, что Бог собирается простить их. Он недоверчив; иначе молитва неуместна, абсурдна.

Во-вторых, даже молясь за них, чтобы они были прощены, он продолжает оставаться высокомерным — за это его и распинают. И он вовсе не отказывается от этой черты характера. В конце он опять настаивает: «Прости их…» Почему? «…потому что они не ведают, что творят». Они невежественны, а он — знает. Эта идея о том, что все они невежественны, — просто эгоистична.

И у вас нет никакого доказательства того, о чем вы говорили им. Они