Пять семей. Взлет, падение и возрождение самых могущественных мафиозных империй Америки - Селвин Рааб

правосудия. Еще один пример политической ловкости Коралло проявился в 1968 году, когда он оказался втянут в схему взяточничества с участием близкого помощника мэра Нью-Йорка Джона Линдси. Вместе с бывшим лидером Таммани-холла Кармином ДеСапио Коралло был осужден за подкуп члена администрации Линдси Джеймса Л. Маркуса, чтобы сорвать многомиллионный контракт на обслуживание компании Mob по очистке городских водохранилищ. Этот приговор обернулся для Коралло еще одним двухлетним сроком заключения в федеральной тюрьме.

До этих двух тюремных интерлюдий внимание Тони Дакса в 1960-х годах было обращено на мусор. Вскоре после Второй мировой войны прозорливый Коралло заметил демографический бум в пригородах и установил флаг семьи Луккезе на Лонг-Айленде. Он переехал туда в качестве правящего капо Луккезе, чтобы использовать послевоенную пригородную экспансию. Лонг-Айленд, который до войны был полугородским пригородом, к 1960-м годам пережил бурный рост населения, достигший двух миллионов человек. В 1950-е годы Коралло промышлял там азартными играми, ростовщичеством и, через Джимми Хоффа и других коррумпированных чиновников профсоюза рабочих, вымогательством у армии застройщиков и подрядчиков, возводивших дома и предприятия на огромных территориях острова. К середине 1960-х годов строительная индустрия пошла на убыль, но стремительный рост Лонг-Айленда превратил вывоз мусора из мелкого легального производителя денег в многолетний многомиллионный конгломерат. Коралло осознал его потенциал.

Томми Луккезе умер в 1967 году. Тони Дакс стал его естественным наследником, и, хотя он сидел в тюрьме по обвинению во взятке за контракт на строительство водохранилища, лидерство было закреплено за ним. Капо, специализировавшийся на наркотиках, Кармин «Гриббс» Трамунти, временно исполнявший обязанности босса, пока ему не предъявили обвинения в торговле наркотиками. Выйдя на свободу в 1970 году, Тони Дакс в возрасте пятидесяти семи лет был назначен бесспорным крестным отцом боргаты Луккезе, получив место в Комиссии. Взятки и влияние мафии на охранников за изысканную еду и мягкий режим работы в тюрьме позволили Коралло вести относительно комфортную тюремную жизнь. Он вышел на свободу в добром здравии и с пузом. В соответствии со своим возвышенным положением и известностью Коралло построил дом за 900 000 долларов в шикарном районе Ойстер-Бей-Коув на богатом северном побережье Лонг-Айленда. Выглядя респектабельным и совиным за очками в роговой оправе, седеющий мафиози утверждал в налоговой службе, что его богатство пришло от принадлежащих ему фабрик по пошиву одежды. На самом же деле его казна была переполнена за счет права на процент от всех награбленных семьей денег и новой «дойной коровы» — мусора Лонг-Айленда.

Стержнем контроля над отраслью стала так называемая торговая ассоциация Private Sanitation Industry, Inc, созданная Коралло и его собратьями. Якобы целью группы было ведение коллективных переговоров и содействие развитию каршерингового бизнеса в округах Саффолк и Нассау. На самом деле ассоциация управлялась вассалами Коралло как картель, чтобы вырезать маршруты сбора мусора, подтасовывать заявки на государственные контракты по вывозу мусора, подавлять конкуренцию, а также наказывать и грубить несогласным. Каждый извозчик платил 5 000 долларов в год за привилегию членства в ассоциации, а также за тайные поборы, которые навязывали приспешники Коралло. Выгоды для послушных членов ассоциации были огромны. Им гарантировали ведение бизнеса по тарифам, обеспечивающим значительную прибыль, поскольку все дополнительные расходы или «откаты» мафии передавались через повышение цен их беспомощным клиентам. Еще одним благословением стал мир в трудовых отношениях благодаря союзу Коралло с управляемой Гамбино организацией Teamsters' Local 813, которая представляла большинство работников извозчиков. Тони Дакс и пальцем не пошевелил, сделки с торговой ассоциацией ежегодно пополняли его карманы на сумму от 200 000 до 400 000 долларов, а аналогичные выплаты шли крупным шишкам Гамбино за их помощь в контроле над команчами.

Целью оперативной группы по борьбе с организованной преступностью было найти брешь в броне Коралло, открыть на него дело и доказать его преступную деятельность в сфере каршеринга. У подразделения не было информаторов в семье Луккезе или в ассоциации картеров, которые могли бы подтвердить наличие достаточных оснований для санкционированного судом прослушивания домашнего телефона Коралло. Два тюремных срока усилили склонность Тони Дака к секретности и изоляции. Он не посещал ни один из семейных клубов, хотя и совершал редкие ностальгические вылазки в места своего детства в Восточном Гарлеме, чтобы пообедать в ресторане и побеседовать с Толстяком Тони Салерно. Наблюдательные отряды сообщали, что Коралло регулярно встречался только с крошечным отрядом лейтенантов. Эти встречи часто проходили на парковке, где босс прогуливался, говорил и слушал вдали от посторонних глаз. Обедая с помощниками, Коралло пользовался самыми разными ресторанами и забегаловками, которые он выбирал в последний момент или по своей прихоти. Не имея предварительного уведомления о том, где он может заговорить и скомпрометировать себя «жучком», расследование оперативной группы в отношении Коралло казалось зашедшим в тупик, пока не появился независимый мятежник-извозчик. Им оказался Роберт Кубека, дерзкий доброволец, готовый работать под прикрытием против опасной преступной семьи.

Отец Кубеки, Джерри, открыл небольшой бизнес по вывозу мусора в округе Саффолк в 1950-х годах, еще до того, как у Коралло появился острый интерес к санитарии. С приходом мудрецов Луккезе начались хронические угрозы и вандализм, от которых страдал старший Кубека. Тем не менее он поддерживал свою компанию и отказался вступать в фальшивую торговую ассоциацию извозчиков. В 1977 году изможденный Кубека передал ежедневное руководство компанией своему сыну Роберту и зятю Дональду Барстоу. Роберт Кубека, имевший степень в области управления бизнесом и степень магистра в области экологической инженерии, был сразу же встречен с нескрываемыми предостережениями. Как и его отец до него, он был предупрежден другими картерами и «ломателями ног» Луккезе об опасностях, которые таит в себе отступничество. Но он отказался сотрудничать с гангстерами и группировкой извозчиков. Кубеки предоставляли эффективные и менее затратные услуги, чем члены ассоциации, а лояльная клиентура позволяла их семейному бизнесу выживать. Имея всего восемь грузовиков, Кубеки не могли конкурировать с ассоциацией за крупные контракты. Малочисленность компании стала ее спасением. Хулиганы из Луккезе рассматривали компанию Кубеки как мелкую неприятность, которую можно было раздавить, если бы она бросила вызов картелю в борьбе за высокодоходную работу.

Задолго до того, как на место происшествия прибыла оперативная группа по борьбе с организованной преступностью штата, Джерри и Роберт Кубека обратились в полицию округа Саффолк с жалобами на притеснения и издевательства, которым они подвергались. Их заявления отправлялись в архив, не принося существенных результатов и не восстанавливая положение пострадавших Кубеков. Наконец, в конце 1981 года Роберт Кубека нашел отзывчивое ухо в возрожденной оперативной группе. Один из новых следователей группы, Дик Тенниен, бывший детектив полиции округа Саффолк, был