Кузница Тьмы - Стивен Эриксон

ребенок, и она его потеряла. Это известно абсолютно точно. В Ферен есть нечто… странное, и это не просто мои предположения. А теперь, когда она втянула в это еще и тебя… Словом, ничем хорошим дело не закончится. Можешь даже не сомневаться.

– И мой отец сейчас ее убивает?

Аратан шагнул мимо сержанта, но тот схватил парня за руку и развернул кругом:

– Ну что ты, конечно нет. Повелитель хочет вовсе не этого, и, уверяю тебя, Ферен ведет себя не столь вспыльчиво, как ты сейчас. Она спокойно слушает, что ей говорят. С вашими совместными ночами покончено, скоро и сам в этом убедишься.

Высвободившись, Аратан направился в сторону лагеря.

Мгновение спустя Раскан последовал за ним.

– Ничего, все образуется, – утешил он быстро шагавшего впереди юношу. – Я знал, что будет нелегко.

Как только Ферен увидела, что сержант уводит Аратана, она сразу же все поняла. Когда Драконус махнул ей рукой, женщина выпрямилась и сказала брату:

– Смотри, как бы у тебя похлебка не подгорела. Она уже загустевает.

Ринт что-то неразборчиво буркнул в ответ. Ему тоже все было ясно.

Повелитель повел Ферен мимо руин, вокруг подножия холма, на котором были построены дома.

Она решила сразу перейти к сути:

– Я сделала то, о чем вы меня просили, повелитель.

– Снимай железо.

– Прошу прощения?

– Кинжал, меч, пояс.

Ферен не сдвинулась с места.

– Желаете разоружить меня, повелитель Драконус? Хотелось бы знать, с какой целью?

Мгновение спустя она уже лежала на земле, чувствуя, как болят все кости. Женщина не вполне понимала, что произошло: он что, ударил ее? Да нет, вроде бы не похоже. Ошеломленная, не в силах пошевелиться, Ферен ощутила, как Драконус шарит вдоль поясницы, а затем услышала скрежет снимаемого пояса. Неподалеку лязгнул металл. За поясом последовал кинжал.

Нащупав руки обидчика, она попыталась их оттолкнуть, а затем попробовала поднять ноги, чтобы защититься.

Послышалось раздраженное ворчание, и Ферен почувствовала, как повелитель схватил ее за левую лодыжку и, перевернув на живот, поволок по траве. Бедняжка хотела закричать, позвать брата, но поняла, что тогда прольется еще больше крови, а этого она позволить никак не могла.

Если Драконус собирался ее изнасиловать, она не стала бы сопротивляться. Месть могла и подождать, причем очень долго.

Повелитель затащил свою жертву между валунов, и в зернистом полумраке Ферен увидела сложенный из камней вход в курган, низкий и широкий. А потом ночное небо исчезло, сменившись еще более глубокой тьмой.

Она все так же ощущала себя слабой и беспомощной в руках Драконуса. Колдовство? Могущество его возлюбленной, Матери-Тьмы? Неужели оно могло простираться столь далеко, чтобы им с легкостью злоупотреблял фаворит? Нет, это не имело никакого смысла.

Земля внутри тесного кургана внезапно резко ушла вниз, и Ферен почувствовала запах смерти – старый, выветрившийся, высохший.

Драконус подтащил ее к каменному саркофагу.

Пограничницу охватил невероятный ужас.

– Повелитель… – выдохнула она. – Я сдаюсь. Ни к чему…

– Тихо, – прошипел он. – Мы страшно рискуем. – Отпустив ногу Ферен, он перевернул женщину на спину и грубо прислонил к холодному камню. – Лежи смирно.

Склонившись над ней, он опустил руки в саркофаг, у которого, похоже, не было крышки. Послышался шорох, скрип и негромкий треск, а затем – словно бы шелест сыплющегося песка.

Драконус подтащил труп к краю гроба. На лицо Ферен посыпалась пыль, и она закашлялась.

Повелитель придавил ее обеими ногами к саркофагу, и женщина увидела, как он возится с истлевшим мертвецом – огромного роста, с длинными и толстыми костями рук и ног. Лица Ферен коснулись черные волосы, пахнущие заплесневелой кожей.

Внезапно к животу ее прижалась костлявая рука.

Ферен судорожно дернулась, и Драконус пошатнулся, продолжая держать труп за обтянутое сухой кожей запястье. Тело накренилось и, соскользнув, тяжело приземлилось на ноги Ферен.

– Проклятье! – взревел Драконус. – Давай в сторону, женщина, и подальше! Быстро!

Изо рта трупа вырвался стон.

Охваченная ужасом, чувствуя, как быстро угасает боль в животе, Ферен отползла прочь.

Наклонившись, Драконус взвалил громадный труп обратно. Тот с грохотом упал в саркофаг, подняв облако пыли и треща костями.

– Этого должно хватить, – пробормотал он. – Благословляю тебя и прошу прощения, о Королева. Вылезаем отсюда, Ферен, и поживее.

Мгновение спустя она, выбравшись наружу, увидела над собой яркий вихрь звезд. Споткнувшись, упала на колени, тяжело дыша и сплевывая зловонную пыль.

К ней подошел Драконус, отряхивая одежду. Сняв перчатки, он отшвырнул их в сторону.

– Собери свое оружие, пограничница.

– Повелитель…

– Я видел, как ты вздрогнула. Я почувствовал. – (Она удивленно кивнула.) – Смерть и жизнь не любят соприкасаться. У тебя будет ребенок, Ферен. В тебе растет семя. А теперь оставь в покое моего сына.

Шаря по земле в поисках своего снаряжения и борясь со вновь нахлынувшей невероятной слабостью, Ферен взглянула на Драконуса. Она чувствовала себя так, словно бы измазалась в грязи: с тем же успехом он мог бы ее изнасиловать. Она все еще ощущала отпечаток мертвой ладони на своем животе.

– Да забирай Аратана на здоровье, – оскалившись, прорычала женщина. – Больно он мне нужен.

Ринт в одиночестве сидел у костра. Ужин все-таки подгорел: в похлебке недоставало воды, а повар оказался не слишком внимательным, ибо думал совсем о другом. Ринт прекрасно представлял, что происходит сейчас в темноте, и горячо молился о том, чтобы хватило одних только слов, – но его сестру не так-то легко было запугать. Повелитель Драконус вполне мог обнаружить, что имеет дело с ядовитой змеей, и при мысли об этом Ринта пробирал страх до мозга костей.

«Учти: если ты причинишь ей хоть какой-то вред, тебя ждет война. С пограничниками. Со мной. Видит Бездна, я уничтожу тебя, фаворит, – и плевать на любые последствия».

Вдали послышался возглас Аратана, но слов разобрать не удалось. Впрочем, догадаться было легко. Сын повелителя зашел чересчур далеко в своей страсти, став из мужчины снова ребенком – ну прямо как хотела Ферен. Однако ничем хорошим это закончиться не могло. Драконус вовсе не был слеп и видел, как извращаются его желания. А с противоположной стороны, из-за руин, вообще не доносилось ни звука.

Несколько мгновений спустя из темноты в свете костра возник Аратан. Увидев Ринта, он остановился. Юноша весь дрожал; от него, казалось, исходили волны злости и стыда. На миг их взгляды встретились, а затем сын Драконуса отвернулся.

Позади него появился Раскан. Присев возле котелка, он наклонился, понюхал и нахмурился.

– Прошу прощения, сержант, – сказал Ринт. – Малость подгорело. Воды не хватило.

– Ничего, сойдет, – ответил Раскан, беря миску.

– Где они? – спросил Аратан.

Ринт промолчал. Раскан был занят тем, что