Люди Льда. Книги 1-47 - Маргит Сандему

Шама отметил это с восторгом. Сейчас он выпрямился во весь свой огромный рост, и Шира поняла, что до этого он сидел. Она и забыла, какой он огромный. Сейчас она также получила представление о громадных размерах пещеры. «Хорошо, что глаза у него светятся, — подумала она. — По крайней мере, я знаю, где он».

Она хорошенько нацелилась на отблеск факела и устремилась налево. Только бы ей удалось обойти Шаму… Факел, факел, какой слабый свет! Вот он!

Вдруг Map бросил факел. Он полетел вниз.

— Что ты делаешь? С ума сошел? — воскликнул Вассар. — А как же Шира?

— Она мне не хозяйка!

Все бросились к нему. Сармик попытался остановить Мара, собравшегося спрыгнуть с каменной плиты, но тот грубо оттолкнул его. Факел покатился в угол, и Даниэль быстро поднял его. Вассар кричал в отчаянии:

— Ведь она же почти дошла! Ты не можешь все сейчас взять и разрушить!

— Поднимайся, Map! — попросил Ировар. — Прошу тебя, ради моей внучки. Ради всех. Ради всего Таран-гая!

— Ради всего мира, — добавил Даниэль. Люди Льда, на которых лежит проклятие, могут распространиться по миру, а если Тенгель Злой вырвется на свободу… Map, ради всего святого, почему?..

Map с искаженным лицом стоял, не шелохнувшись. Даниэль попытался протянуть ему факел, но он не захотел его брать.

— Map, ответь мне честно, — сказал Сармик спокойно. — В чем дело?

Map стряхнул с себя Даниэля и Вассара, как щенков. Он с горечью прокричал, шипя:

— Я не могу служить сразу нескольким господам! Я не полезу больше наверх! Придется ей обойтись своими силами.

Они переглянулись.

— Нескольким господам? — переспросил Ировар. — Скажи, это имеет какое-то отношение к Шаме?

— Я так думаю. Мне, во всяком случае, был отдан приказ держаться в стороне.

— О, боги! — простонал Сармик. — Это конец! Мы не сможем заставить Мара, если Шама даст ему другой приказ.

— Боюсь, что Шира обречена, — тяжело вздохнул Ировар. — У Шамы есть преимущество, потому что в прошлый раз она заключила с ним соглашение.

Вассар попробовал еще раз.

— Map, Шире нужна помощь. Попытайся!

— Нет. Не могу и не хочу.

— Не стоит, Вассар, — пробормотал Ировар поспешно. — Ведь Map полностью подчиняется Шаме. Шире придется действовать в одиночку, как бы тяжело ни было сознавать это.

Даниэль почти рыдал от бессилия.

— Мы не можем предать ее, не можем! Ведь она боролась так долго! Неужели вы не понимаете, какой одинокой и горькой была ее борьба? И предать ее сейчас, когда она так близка к цели! Map, скотина, сделай же что-нибудь!

Но Map упрямо стоял, повернувшись спиной к стене. Его глаза горели, сухие от усталости. Не в состоянии ничего поделать, они смотрели, как он вытащил нож, чтобы держать их на расстоянии.

Разумеется, Шама тут же отразил ее выпад. Лишь в последнюю секунду Шире удалось ускользнуть из его рук. Она поискала глазами факел, но не нашла. Его загораживал Шама! Нет, все не так просто. О, что же ей теперь делать?

Шама тихо засмеялся.

— Ты забываешь о том, кто твой факельщик. Мой самый верный слуга. Он получил приказ держаться в стороне. Так что, только ты и я, Шира!

— Ты действуешь бесчестными методами! — крикнула она возмущенно. — Ведь было же условлено, что я должна идти за светом. Ты сам это сказал.

— Я говорю, что захочу.

Она проворно ускользнула от него. Оказалось, что ей была дана странная способность чувствовать, когда его руки приближаются к ней, это была как будто звуковая волна. Шира была глубоко потрясена, узнав, что Map отвернулся от нее. Лишь сейчас она поняла, как много значила его помощь. Сейчас ее предприятие стало абсолютно безнадежным. Она могла предположить, что проход в следующий зал еще меньше, чем предыдущий, так как они все время постепенно уменьшались в размерах. А как же она сможет найти этот выход в огромной пещере? Особенно, когда Шама делает все, чтобы загнать ее на середину? Он играл с ней так, как ему хотелось, она понимала это. И она понимала еще одно: он мог видеть в темноте. Его атаки были просчитаны в совершенстве.

Но сдаваться Шира не собиралась. Молчаливая борьба продолжалась, она уже не знала, длилась ли она минуты или часы. Ее измотали безуспешные попытки вырваться, нервы были напряжены до предела, она снова ободрала локти и коленки о стену пещеры, напрасно пытаясь отыскать хоть самое малюсенькое отверстие. Она уже давно утратила способность ориентироваться, она могла сейчас находиться как снова в начале пути, так и у цели.

Шама забавлялся. Он улыбался, слыша, как ее сердце бьется все чаще и чаще — это отразилось в частой россыпи барабанной дроби. Он смеялся над ее учащенным, со всхлипами дыханием, он играл с ней, касаясь ее то там, то сям своими пальцами, дотрагиваясь до наиболее чувствительных мест на ее теле, и радовался, когда она в ужасе отскакивала. Но если он думал, что это станет для нее какой-то эротической игрой, то он ошибался. Шире не дано было испытывать подобные чувства. В таком случае он делал это для собственного удовольствия, и через какое-то время прекратил эту игру, чтобы самому не терять лицо. Она была живучая, Шира! Приятно было иметь дело с таким достойным противником! Будет еще приятнее ее сломить. Долго это продолжаться уже не могло: ее сердце долго не выдержит. И тогда она станет его добычей. Наконец-то! Победа над духами станет величайшим его триумфом!

Вне себя от отчаяния Ировар в последний раз обратился к Мару. Все они по очереди попытались держать факел, но единственным результатом было лишь то, что каждый раз, когда кто-то из них брал факел в руки, пламя почти совсем умирало. Map не реагировал на их мольбы, он был угрюм от недосыпания, с ним было опасно иметь дело. С горящими глазами он стоял, прислонившись к стене, и выбрасывал вперед руку с ножом, если они подходили ближе. Однажды он почти ударил ножом Даниэля, когда тот попытался заставить его взять факел. Даниэль увернулся, но они были потрясены — они поняли, что Map никогда больше не возьмет факел.

Сейчас и они уже не знали, что с Широй. Может быть, они уже несколько дней сидят здесь и ждут, а она, мертвая, лежит там внутри.

О, этот Map!

Опять наступила ночь. Они уже не могли говорить, подавленные и отчаявшиеся, они окружили Мара, умоляя его взять факел, но лицо его оставалось таким же холодным и непроницаемым.

И вдруг Вассар негромко вскрикнул; он стоял ближе всех к выходу.