Кисть ее руки. Книга 1 - Содзи Симада

сцена, которую я видел раньше. Свернувшееся как креветка тело Эрико Кураты с пропитанными кровью волосами лежало на татами к нам спиной. Кровь на татами все еще продолжала растекаться.

– Я… я надежно заперла задвижку! – кричала Митико с обезумевшим видом.

От этого заплакала и молчавшая до сих пор Юки.

Сакаидэ, стоявший передо мной, повернул голову и посмотрел в сад по ту сторону коридора. Там, конечно, никого не было. Впрочем, если стреляли отсюда, то на этот раз убегать можно было сколько угодно. Все жильцы собрались в коридоре. Небольшое количество ушедших находились на месте убийства, а еще один все еще бил в колокол. Раздался очередной удар. Так что Юкихидэ не имеет к этому отношения.

– В чем дело?! – послышался женский крик.

Все обернулись на голос. Икуко Инубо стояла на каменной стене возле статуи дракона. Она кричала, пытаясь узнать, что произошло.

– Бабушка Кику беспокоится и спрашивает меня, что происходит, – сказала Икуко.

– В Эрико Курату стреляли, и опять в голову! – крикнул Сакаидэ в ответ.

– Ах! – С отчаянным криком фигура Икуко пошатнулась и исчезла. После этого Сатоми какое-то время была на виду, но потом внезапно исчезла и она.

– Что вы имеете в виду, госпожа, что именно произошло?! – крикнул Фукуи.

– Я не понимаю! Я не знаю, что произошло! Я крепко закрыла задвижку! – кричала Митико. Юки продолжала плакать. Снова ударил колокол.

4

– Откуда, черт возьми, прилетела эта пуля? – орал Судзуки.

Это было в «Касиваба-но-ма». Как и в прошлый раз, вызвали судмедэкспертов, которые увезли тело Эрико Кураты на вскрытие. Однако результаты его были такими же, как и в прошлый раз. Всемогущая полиция префектуры Окаяма на глазах превращалась в похоронное бюро. Широкой публике об этом не скажешь, но, честно говоря, полицейские терялись в догадках, что же происходит.

– Снова скажут, что это очередная пуля дум-дум тридцатых от «Браунинга»! Может, хватит уже? Сколько уже ими убили?

– Четырех человек, – спокойно сказал Танака.

– Да знаю я, – крикнул Судзуки, – нечего считать. Сколько он должен убить прямо под носом у полицейских, чтобы успокоиться? Даже для сельских бандитов это уже через край. Так мы все станем посмешищем в каком-нибудь телевизионном шоу для домохозяек.

– Одним этим не кончится. Если так будет продолжаться, даже внуки наши не отмоются от позора, – добавил Фукуи.

– В любом случае скажите всем в отделе судебно-медицинской экспертизы, участковому, людям в деревне и всем в семье Инубо, чтобы они молчали. Чтобы информация не утекла наружу, слышишь, Танака? – прокричал Судзуки.

– Я понял.

– И скажи этому писателю по фамилии Исиока, чтобы он не писал лишнего. А если уже написал об этом и отправил издателю, то пусть не попадается мне на глаза.

– Писатель что-то записывает в своей комнате, – сказал Фукуи.

– Что? Танака, надо это остановить!

– Да это просто для памяти. Записки. Уж этого я никак не могу ему запретить.

– Слушай, Танака! Что-то ты разболтался! Из-за этого сочинителя нам только одни проблемы. Танака, ты лично за него отвечаешь, понял?

– Но мы в демократической стране. Мы не можем по любому поводу указывать гражданам и что угодно им запрещать.

– Эй, Танака, не ленись. Если он напишет про нас кучу гадостей, об этом узнают газеты, и это помешает расследованию. Ты, Танака, несешь ответственность за этого писателя. Будет позором для всей полиции префектуры, если он сделает из нас посмешище. Ты тогда хорошей невесты не найдешь!

– Ну, это к делу не относится. Лучше думать о деле, а не об этом.

– Знаю. Я о нем и думаю. Разве нет? Кстати, уже почти девять часов, а Инубо говорил, что приготовит ужин, не важно, насколько будет поздно. Как ты появишься перед всеми? Что было в доме Кураты, где мать чуть не сошла с ума? Мне сказали, что если бы она вернулась домой на день раньше, то была бы в безопасности. Люди винят нас. Ты знаешь это?

– А не могла ли пуля прилететь через рамму? – сказал Танака.

– Не говори глупостей, – Судзуки был в ярости, – это не шутки, там высоко и тесно. Если бы деревянная дверь действительно была закрыта, никто не смог бы никого застрелить. Это совершенно очевидно! Но только сама эта женщина говорит, что закрыла деревянную дверь и даже задвижку. Никто этого не видел. Что, Танака, так было дело? Или не так?

– Так, – спокойно сказал Танака.

– Так почему бы просто не оттащить эту женщину в управление и немного попрессинговать? Я уверен, из нее можно что-то выдавить.

– Ну погоди, Судзуки, тебе стоит подумать об этом немного спокойнее, – сказал Фукуи, – у этой женщины есть ребенок.

– Ну и что? Это просто прикрытие. Что из того, что у нее есть ребенок? С этой женщиной что-то не так.

– Этого достаточно, чтобы ее везти в участок? Судзуки, у тебя, наверное, тоже есть дети. Рядом с тобой любимый ребенок, и ты позволишь кому-то стрелять из ружья рядом с ним, хотя попасть могут в этого ребенка? Ты просто подумай.

– Я говорю это не без основания. Я на этой работе уже тридцать лет.

– И я тоже, Судзуки.

– Я полагаюсь на свое шестое чувство. Шестое чувство профессионала нечасто дает сбой. Эта женщина подозрительна, она не как другие люди.

– Но ты бы позволил кому-то стрелять, если он может попасть в ребенка? Представь своего ребенка. Ты бы разрешил? Подумай, поставив себя на ее место.

– У меня сын такой дурак, что мне плевать.

– Тогда понятно.

– К этому случаю твои рассуждения не подходят. Перед ребенком лежал труп. Два раза. И Накамару, и Курата лежали в одной и той же позе. Не думаете, что это странно? Я уверен, что это работа той женщины.

– В любом случае зачем делать это рядом с ребенком? Если бы это был я, то никогда бы так не сделал. Стоило жертве хоть немного подвинуться, и пуля могла попасть в ребенка. Это не шутки.

– Если бы это был ты, ты бы вообще никого не убил, – сказал Судзуки.

Вспотев от волнения, он стащил с себя пиджак и, размахивая руками, продолжил:

– Не делай неуместных выводов. Почему такая женщина вообще находится в этом доме? Она не родственница Инубо или кого-то еще. Почему она здесь?

– В любом случае ты так взволнован, что не можешь ни о чем думать. Судзуки, я не против тебя, просто послушай. Если эта женщина тебе подозрительна, то как быть с этим?

Фукуи сделал паузу и задумался. Двое его коллег молча ждали.

– Может быть, мы неправильно представляем ситуацию? Действительно ли