Последний ребенок - Джон Харт

– О чем это он? – Хант нахмурился.

Шеф покачал головой и на мгновение закрыл глаза. Что бы ни имел в виду агент, шеф был с этим согласен.

– Детектив Йокам, вынужден попросить вас поехать с агентами Барфилдом и Оливером.

– Что? – возмутился тот.

– Поедете в Роли. К вам есть вопросы, и задавать их лучше не здесь, а там.

Йокам сделал шаг назад.

– Я в Роли не поеду.

Барфилд поднял руку.

– Все можно сделать тихо и спокойно. Не привлекая внимания.

– А почему бы тебе тихо и спокойно не пойти в задницу? – огрызнулся Йокам. – Никуда я не поеду, пока кто-нибудь не объяснит мне, что тут происходит.

– Вопросы должен задать кто-то, не имеющий отношения к нашему департаменту. Вот я и обратился за помощью к штату.

– Ловкий поворот, – неприязненно отозвался Хант.

Шеф покачал головой. Барфилд положил руку на плечо Йокаму. Жест не был ни агрессивным, ни угрожающим, но Йокам дернул плечом и сбросил ее.

– Не трогай меня.

– Тебя никто не арестовывает.

– Не арестовывает! Так какого…

– Успокойся, Джон.

– Да пошел ты, Клайд. Какие еще вопросы?

Барфилд снова протянул руку, но дотрагиваться до Йокама не стал и лишь указал на дверь. Тот резко отвел ее.

– Я никуда не пойду, пока не узнаю, что это за вопросы.

Барфилд опустил руку.

– Ваше служебное оружие – «кольт» сорок пятого калибра.

– И что с того?

– Где оно сейчас?

– Не ваше дело.

– Детектив Хант нашел гильзу сорок пятого калибра в машине Дэвида Уилсона.

– И что?

Хант осторожно взглянул на шефа, и в животе у него как будто открылась сосущая пустота.

Между тем лицо Барфилда не выражало ровным счетом никаких эмоций.

– На гильзе ваши отпечатки, детектив. Об этом мы и хотели бы поговорить. – Он снова протянул руку, предлагая Йокаму выйти первым. – Сделаем это по-тихому.

И снова тот ударил по руке, но теперь уже сильнее, чем в первый раз, и звонче.

– Тогда так, – сказал Барфилд, и оба агента, действуя в унисон, схватили детектива с двух сторон, заломили назад руки и, заставив наклониться, ткнули лицом в стол. Хант машинально шагнул вперед, к спецагенту Оливеру…

– Отойди, Хант. – Приказ прозвучал громко и твердо.

Детектив оглянулся и застыл на месте – лицо шефа горело от злости. Барфилд уже доставал наручники, а Оливер, навалившись на Йокама, прижимал его к столу. Браслет защелкнулся на правом запястье, и Йокам дернулся. На верхней губе у него показалась кровь.

– Шеф…

– Помолчи. – Тот повернулся к агентам. – Это действительно так уж необходимо?

– Нападение на представителя властей штата.

Надев наручники, они повернули Йокама к выходу. Хант встал между ними и дверью.

– Что бы ни произошло, всему есть объяснение. Не надо с ним так. Там его коллеги. На улице пресса.

– Отойдите в сторону, детектив. – Лицо у Барфилда горело. Оливер демонстрировал безмятежность. – Мы всего лишь выполняем свою работу. И сюда нас пригласил ваш же шеф.

Йокам выпрямился. Рубашка выбилась из-под ремня, одна пуговица расстегнулась, Его ярость ощущалась на расстоянии.

– Уберите от меня ваши гребаные руки, – процедил он.

Хант посмотрел на шефа.

– И вы позволите, чтобы его вывели в наручниках?

– Ты арестовал Кена Холлоуэя за меньшее.

– Там другое.

– Неужели? – Помогать шеф определенно не собирался.

– У нас есть место для двоих, – пригрозил Оливер.

– Это все чушь, Клайд, – сказал Йокам.

– Отойдите, детектив, – повторил Барфилд. – Больше просить не буду.

– Шеф, черт возьми…

– Отойди, на хрен, в сторону.

Хант повернулся к другу. Йокам мотнул головой и плюнул на пол.

– Не надо, Клайд. – Хант не сдвинулся с места. – Отойди.

– Джон…

– Чудный денек для прогулки, – сказал Йокам, и Хант шагнул влево. Дверь открылась, и его напарника вытащили в наручниках.

Провели по участку.

И через переднюю дверь вывели наружу.

За восходом солнца Джонни наблюдал с чердака, сидя у дверцы. Ноги его болтались над темной пустотой, пахнущей землей и мятой травой. Хотелось пить. Болело все – ноги, руки, спина. Бодрствовал он один, остальные спали. Костер давно погас. Солнце появилось вначале розовой линией, потом краем поднявшегося над деревьями желтого круга. Джонни наклонился вперед и посмотрел вниз.

– Только не прыгай, – сказал у него за спиной Джек.

Джонни повернулся.

– Ха-ха.

Джек прошел по чердаку и сел рядом с другом. В волосах у него запуталось сено. Побарабанив пятками по дереву, он тоже высунулся.

– Я тебе жизнь спас, так что ты мне должен.

– Вот что я тебе должен. – Джонни толкнул его в плечо.

– Хрен. – Джек окинул взглядом заросшее сорняками и прибитое ветром и дождем поле. Лес все еще чернел под листьями. Налетевший вдруг порыв ветра принес болотные звуки. – Есть хочется.

– И мне тоже.

– Пора бы домой двигать.

Джонни посмотрел на люк и лестницу, которая вела вниз.

– Думаешь, он с Богом разговаривает?

– Думаю, умирает.

– По-настоящему?

– Да, по-настоящему.

Джонни поднялся, вытер ладони о джинсы.

– Мне надо поговорить с ним.

Джек тоже встал.

– Там воняет.

Внизу и впрямь воняло. Фримантл лежал на боку, подтянув к животу колени. Больную руку он вытянул, и когда Джонни дотронулся до нее, ощущение было такое, словно он прикоснулся к сухой, горячей бумаге. Посмотрел на рану в боку, потом на распухшую руку. Кожа на пальце лопнула, не выдержав давления.

– Я же просто его укусил.

– Человеческий рот – жуткое место.

– Ты же целовал ту, как ее там…

– Это совсем другое. Кроме того, ты прокусил палец до кости, и с тех пор прошло уже несколько дней. Он же нес тело через лес. И поливал рану лекарством для животных. Это было совсем уж глупо.

– Не думаю, что он глуп.

– Нет?