Великое разделение. Неравенство в обществе, или что делать оставшимся 99% населения? - Джозеф Юджин Стиглиц

Идеология и интересы объединились во вредоносную смесь. Наше государство сделало неверные выводы из распада Советской системы. Маятник качнулся в противоположную сторону: от слишком большой роли государства там к слишком незначительной здесь. Корпоративные интересы склоняли к дерегулированию, несмотря на то что регулирование крайне необходимо для защиты и улучшения экологии, безопасности, здравоохранения и самой экономики.

Такая идеология была лицемерной. Банки, одни из самых ярых сторонников политики государственного невмешательства в экономику, охотно принимали от государства сотни миллиардов долларов для спасения их от банкротства, что стало характерной особенностью глобальной экономики с наступлением эпохи свободных рынков и политики дерегулирования, начатой Тэтчер и Рейганом.

Роль денег в управлении американской политической системой чрезмерно велика. Экономическое неравенство трансформируется в политическое неравенство, которое, в свою очередь, еще больше усугубляет экономическое неравенство. Мистер Пикетти считает, так происходит потому, что владельцам больших состояний удается даже после уплаты налогов сохранять высокую доходность относительно темпов экономического роста. Как они это делают? Формулируя правила игры, которые предполагают именно такой результат, то есть через политику.

Мы активно поддерживаем корпорации, но сокращаем поддержку нуждающихся. Конгресс поддерживает субсидирование богатых фермерских хозяйств, в то время как урезаются программы продовольственной помощи малообеспеченным слоям населения. Фармацевтические компании получают сотни миллиардов долларов при том, что мы ограничиваем программу «Медикейд». Банки, которые довели страну до финансового кризиса, получили миллиарды, а домовладельцы и жертвы банковских практик хищнического кредитования – только жалкие гроши. Последнее решение было особенно неразумным. А ведь бездумному вливанию денег в банки в надежде на то, что это приведет к увеличению объемов кредитования, были альтернативы. Вместо этого мы могли напрямую помочь терпящим бедственное положение домовладельцам и жертвам нечестных банковских тактик. Это не только поддержало бы экономику, но и поставило бы нас на путь уверенного восстановления.

Раскол в американском обществе огромен. Сегрегация по экономическому и географическому признакам сделала представителей верхней части общества невосприимчивой к проблемам тех, кто находится внизу. Подобно королям прежних эпох, они относятся к своему привилегированному положению как к абсолютному естественному праву. А иначе как еще можно объяснить недавние комментарии венчурного капиталиста Тома Перкинса, который сравнил критику в адрес представителей Одного процента с преследованием евреев фашистами, или же высказывание Стивена Шварцмана, главы крупной инвестиционной компании, который сравнил инициативу облагать богатых налогом по той же ставке, что и всех остальных, с вторжением Гитлера в Польшу?

Нашей экономике, демократии и обществу пришлось расплачиваться за эти вопиющие проявления неравенства. О состоянии экономики лучше всего говорит не то, какое количество благосостояния богатейших может накопиться в офшорных зонах, а то, насколько благополучны обычные граждане, особенно в Америке, которая преподносит себя как государство с преобладанием в нем среднего класса. Однако медианный доход в сегодняшней Америке ниже, чем четверть века назад. Все результаты экономического роста достались тем, кто наверху, увеличив их долю от всего национального дохода в четыре раза с 1980 года. Деньги, которые должны были просочиться вниз, просто испарились в умеренном климате Каймановых островов.

Учитывая то, что почти четверть всех американских детей до пяти лет растет в бедности, а страна делает так мало для своих малообеспеченных граждан, лишения, выпавшие на долю одного поколения, передаются следующему. Конечно, еще ни одна страна не смогла достичь полного равенства возможностей. Но почему из всех развитых стран только Америка отличается тем, что жизненные перспективы ее детей зависят от уровня доходов и образования их родителей?

Среди наиболее трагичных историй, случившихся из-за разделения общества, те, которые затронули молодых людей, стремящихся попасть в стремительно сокращающийся средний класс. Увеличивающаяся стоимость обучения вместе с уменьшающимися доходами обернулась для большинства еще более тяжелым долговым бременем. А доходы людей, имеющих только среднее образование, за последние 35 лет сократились на 13 процентов.

Огромный разрыв проявляется и в ситуациях, когда речь идет о правосудии. В глазах существенной части своего населения и всего остального мира Америку, страну с пятью процентами от населения земного шара и четвертью всех заключенных в мире, характеризуют массовые тюремные заключения.

Правосудие стало товаром, который по карману лишь немногим. Пока топ-менеджеры на Уолл-стрит использовали своих дорогостоящих юристов для того, чтобы избежать всякого наказания за преступления, которые всплыли на поверхность благодаря кризису 2008 года, банки вовсю злоупотребляли нашей юридической системой для того, чтобы требовать взысканий по ипотеке и выдворять из домов людей, некоторые из которых даже не имели задолженности.

Более полувека назад Америка сыграла значительную роль в продвижении «Всеобщей декларации о правах человека», принятой ООН в 1948 году. Сегодня доступ к здравоохранению считается одним из общепризнанных прав человека, по крайней мере, в развитых странах. Америка, несмотря на «Закон о доступном здравоохранении», является исключением. Она стала страной с вопиющим неравенством в доступе к здравоохранению, продолжительности жизни и состоянию здоровья.

Облегчение, которое многие испытали, когда Верховный суд поддержал «Закон о доступном здравоохранении», было омрачено тем, что далеко не все положительно восприняли решение по «Медикейд». Программа «Обамакер», цель которой – обеспечить всем американцам доступ к здравоохранению, встретила сопротивление: 24 штата отказались внедрить расширенную версию «Медикейд», через которую «Обамакер» и планировала обеспечить доступ к медицине самым бедным слоям населения.

Мы должны бороться не только с бедностью, но и за защиту среднего класса. Решения существующих проблем не предполагают ничего новомодного и оригинального. Как раз наоборот. Если рынки начнут функционировать как рынки – это уже будет отличным началом. Нужно положить конец обществу, в котором процветает рентоискательство, то есть получение самыми состоятельными прибыли, просто манипулируя системой.

Проблема неравенства является не столько результатом теоретической экономики, сколько практической политики. Обязать тех, кто стоит наверху пирамиды, выплачивать адекватный налог, положив конец привилегированному положению спекулянтов, корпораций и богатейших членов общества – одновременно справедливо и прагматично. Отказ от политики алчности совсем не означает принятие политики зависти. Неравенство – это не только про предельную ставку налога для богатых, но и про доступ наших детей к питанию и справедливое правосудие для всех. Если мы начнем больше вкладывать в образование, здравоохранение и инфраструктуру, мы лишь укрепим экономику сейчас и в будущем. Тот факт, что вы слышали об этом и раньше, не означает того, что не стоит попытаться еще раз.