Чужая жизнь - Лесли Пирс

Казалось странным, что Альфи не назвал имена своих гостей. Вряд ли он молчал только из-за страха перед возмездием. Может, он надеялся, что кто-то из них сможет помочь ему выкрутиться, если он будет держать рот на замке? Тогда Стэна подставили именно по этой причине.

В одном Фифи не сомневалась: если мужчина в «ягуаре» был преступником, то несомненно влиятельным, раз Джона Болтона убили, стоило ему щелкнуть пальцами. Тогда почему он не заставит кого-нибудь инсценировать несчастный случай со смертельным исходом, пока Альфи находится в тюрьме? Это был бы самый надежный способ заставить его замолчать. И кто бы обратил на это внимание? Все без исключения хотели, чтобы Альфи оказался виновным и исчез навсегда из их жизни. Но оставалась еще Молли! Фифи подумала, что два несчастных случая — это уже перебор.

Обдумывание происшедшего действительно помогло Фифи отвлечься от мыслей о том, что ее ждет в будущем. Но когда начало смеркаться, а никто из ее тюремщиков так и не вернулся, она упала духом.

Темнота казалась ей зловещей и опасной. Вокруг сарая завывал ветер, по крыше барабанил дождь, а кроме того, отовсюду доносился писк и шорох, который могли издавать только мыши или крысы. Фифи была так напугана, что ей казалось, будто она сейчас умрет от страха.

Желудок Фифи урчал от голода, но она сомневалась, что сможет что-нибудь съесть в таком состоянии. Она не осмелилась лечь спать, потому что боялась крыс, которые стали бы по ней бегать. Что, если эти люди никогда не вернутся? Она, наверное, будет просто постепенно слабеть от голода и жажды, пока наконец не умрет.

Фифи часто встречала такие ситуации в фильмах и книгах. Но там те, кого запирали, как сейчас ее, всегда находили способ убежать. Она изучила каждый сантиметр клетки, но выйти из нее можно было только через дверь, а на двери висел замок. Они даже не оставили ей ведра, чтобы она могла сходить в туалет, как это обычно делали в фильмах. Фифи пришлось помочиться в углу клетки, и она старалась не думать о том, что будет, когда ей захочется опорожнить кишечник.

Она не могла помыться или почистить зубы. Какой негодяй мог так с ней поступить?

Злость Фифи стала такой же сильной, как и страх. Она никому не сделала ничего плохого. В дом Маклов она пошла только потому, что беспокоилась за Анжелу. К Стэну на работу отправилась потому, что хотела ему помочь. Дэн бросил ее потому, что она солгала ему о письме, но и это Фифи сделала только из благих побуждений.

Если она когда-нибудь выберется отсюда, то пересмотрит свои взгляды на жизнь и будет вести себя по-другому, если снова встретит кого-то, кто попал в беду.

Ее душу переполняла жалость к самой себе, слезы катились по лицу от воспоминаний обо всех придирках и критике, доставшихся ей от матери. Во всем была виновата ее мать. Если бы Клара не встретила Дэна в штыки, Фифи не вышла бы за него замуж так скоропалительно. Они бы никогда не переехали жить на Дейл-стрит, и Фифи никогда бы не узнала о существовании таких людей, как Маклы.

Еще она винила своего отца. Гарри мог бы за нее заступиться. А он только сидел, уткнувшись носом в газету, каждый раз, когда Клара начинала ее бранить. Он сказал, что ему жаль, что она потеряла ребенка, но слова остаются всего лишь словами, если их не подкреплять поступками. Он явно не любил Фифи и вздохнул с облегчением, когда она ушла из семьи.

И потом все эти так называемые подруги в Бристоле! С большинством из них Фифи была знакома с детства. Они приходили поиграть с ней, оставались на чай, иногда даже ночевали у них. Она, конечно, перестала с ними общаться, когда познакомилась с Дэном, но ведь они поступали точно так же каждый раз, встречая нового мужчину.

Для чего они пришли к ним тогда в стельку пьяные, если только не поглазеть на них с Дэном? Ни подарка, ни открытки. Они даже не поздравили ее! Хорошими же друзьями они оказались!

Раздавшийся снаружи звук прервал ее молчаливую гневную тираду. Фифи услышала рев автомобильного двигателя и увидела сквозь щель в дверях свет от фар.

Это Дел и Мартин привезли ей поесть? Или это кто-то другой?

Она закричала изо всех сил, надеясь на последнее.

— Закрой хлебало, — раздался мужской голос в темноте, и кто-то зажег фонарь.

Фифи моргала, ослепленная светом, не в состоянии рассмотреть, кто там стоит. Когда они подошли к ней ближе, Фифи увидела, что это снова Дел и Мартин, но на этот раз они тащили с собой кого-то еще.

Судя по одежде, это была женщина. Ее голова свесилась набок, словно она была без сознания.

— Одного пленника вам недостаточно? — саркастически заметила Фифи. — Что она вам сделала?

— Заткнись, иначе не получишь еду, — резко бросил Дел и, оставив Мартина с женщиной, подошел к двери клетки и начал отпирать замок. — Отойди к дальней стене, — коротко приказал он Фифи, ощупывая клетку лучом фонарика.

Когда он повернулся к Мартину, чтобы помочь ему внести женщину внутрь клетки, луч света скользнул по ее лицу. Фифи просто остолбенела и не могла сдвинуться с места.

— Иветта! — выдохнула она.

— Отойди, — повторил Дел.

Он пятясь вошел в клетку, таща за собой Иветту. Свалив ее на пол, словно мешок с картошкой, Дел быстро вышел и запер за собой дверь.

Фифи опустилась рядом с Иветтой на колени. По щеке француженки текла кровь. Она была без сознания.

— Что вы с ней сделали?! — закричала Фифи, глядя на Мартина, который стоял с фонариком в руке и смотрел на нее. — Иветта бы и мухи не обидела. Зачем вы ее ударили?

— Мы ее не били, нам просто пришлось вколоть ей кое-что, чтобы она вырубилась и перестала визжать. Она будет в порядке, когда проснется, — ответил он, почти извиняясь. — Смотри, мы принесли тебе поесть. И еще воды, — добавил он, доставая пакет.

Фифи не знала, испугалась ли она еще больше или обрадовалась, когда сюда привезли еще и Иветту. Но она знала, что нельзя показывать свой страх, а нужно попытаться повлиять на этих людей.

— Зачем вы ее сюда привезли? — набросилась она на них. Она вела себя гораздо отважнее, чем чувствовала себя на самом деле. — Вы что, собираетесь притащить сюда всех, кто живет на Дейл-стрит? Если это действительно так, то вам нужна клетка побольше.

С какой стороны ни посмотри, Фифи находилась в невыгодном положении. Мартин и Дел оставались в тени, в то время как ее беспощадно освещал свет фонаря. Кроме того, она знала, что выглядит ужасно, с лицом, опухшим от слез, и в помятой одежде. Хотя при данных обстоятельствах ее внешний вид не играл никакой роли, но она намеревалась сделать все возможное, чтобы они запомнили ее надолго.

— Не пытайся острить, — сказал Дел.

— Если я попрошу у тебя ведро, чтобы пописать, ты тоже будешь думать, что я пытаюсь острить? — спросила она с широкой натянутой улыбкой.

— Я принесу его тебе, — ответил он, поворачиваясь и направляясь в сторону двери.

Фифи сгорала от нетерпения, желая осмотреть Иветту, но, оставшись наедине с Мартином, воспользовалась возможностью, чтобы попытаться его разжалобить.