Падший - Рене Ахдие

Может быть, здесь вовсе не было ничего удивительного. Может быть, во все это мы просто не верили.

Шахматная фигура. Игра. Обман.

– Мой дядя обожает шахматы, – говорю я, и слова оседают пеплом у меня на языке. – Он учился играть в шахматы веками.

– Да, он как-то сказал мне то же самое, – говорит Селина. – Во время бала-маскарада.

– Я никогда с ним не играю, и он никогда не предлагает мне с ним сыграть. Однако он когда-то играл с Эмили. Даже будучи маленькой она была одаренной. И все равно она обыграла его лишь раз. За неделю до того, как погибла… – Мой голос умолкает, и повисает тишина.

Одетта зажимает рот руками.

– Mon Dieu[114], – шепчет она. И я знаю, она тоже все поняла.

– Бастьян, что произошло? – спрашивает Селина. – Ты никогда не рассказывал мне, как она погибла.

– По моей вине, – говорю я опустошенно. – Когда я был маленьким, я любил играть с солнечным светом. Любил преломлять лучи света хрустальными фигурками, которые находил в доме. Я собирал хрусталь, даже фрагменты люстр. В солнечный день я составлял их вдоль стены, чтобы появилась радуга. Отец всегда меня ругал за эту игру, постоянно говорил, что в один прекрасный день я устрою пожар. Но я его не слушал, и никто мне не запрещал играть. Даже мальчишкой я получал все, что хотел и о чем просил, обо мне все всегда заботились.

– В тот день, расставив фигурки в нужном порядке, я оставил свою коллекцию хрусталя на кровати наверху, а сам пошел вниз на кухню, чтобы что-то спросить у Эмили. Когда я вернулся в свою комнату, одеяло почернело. В углу кровати билось пламя. Я был маленьким и испугался, что меня за это накажут, поэтому спрятал одеяло в шкаф и закрыл его. Можешь догадаться, чем все закончилось. Я ничего не понимал и очень испугался, поэтому выбежал в коридор и спрятался там в шкафу. – Я закрываю глаза, вспоминая, как начал задыхаться, как не мог ничего разглядеть и не мог позвать на помощь. – Именно Эмили прибежала наверх, прорвавшись сквозь огонь. Когда она меня наконец нашла, огонь уже добрался до лестницы. – Я замолкаю, почти что чувствуя себя человеком, возрождая в памяти прошлое. Снова чувствуя себя бессильным. – Мало чего помню из того, что случилось после. Мне сказали, Эмили укутала меня в одеяло и вытолкнула в окно, так что я приземлился прямо на простыню, натянутую спасателями. Сама она так и не выбралась.

Какое-то время я молчу, а потом с моих губ срывается мрачный смех.

– Никто так и не нашел ее тело. Пожарные сказали, что, вероятнее всего, огонь уничтожил тело моей сестры бесследно. Долгое время я надеялся, что кто-то ее спас. Я умолял дядю и родителей проверить все больницы, расспросить всех докторов. Я не верил, что она погибла. Мне казалось, что если бы она погибла, я бы узнал. Нашел бы какое-то подтверждение. Тело, чувство потери близкого человека. Я был уверен, что она все еще жива. Но мои родители лишь собрали все наши вещи и переехали. Они знали, хотя мне никто этого не сказал, что на нас охотятся враги Никодима. Вскоре после этого моя мать стала вампиром. Тот пожар – пожар, который устроил я, – стал началом конца для нашей семьи.

– Ce n’est pas possible[115], – бормочет Одетта себе под нос. – Эмили… жива?

Печаль плещется в уголках глаз Селины.

– Если она жива, зачем ей причинять боль собственной семье? – спрашивает она.

– Я не знаю. Похоже, она верит, что Никодим оставил ее умирать, хотя понятия не имею, почему она так решила. – Выражение моего лица суровеет. – Но я намерен все узнать.

Одетта хватает меня за запястье.

– И ты будешь делать это в одиночку.

Я киваю и сминаю записку сестры в кулаке.

Сидя на втором этаже pied-а-terre на противоположной стороне улицы, Майкл Гримальди наблюдал, как трое покидают обугленные руины ресторана «Жак». Он дождался, пока они исчезнут из поля зрения, затем поднялся из кресла. Его сердце билось, точно кто-то отбивал ритм на барабане.

Он ожидал увидеть Одетту Вальмонт. Она приходила сюда каждый вечер после заката. Просто бродила среди обломков, словно надеялась отыскать что-нибудь, чего прежде не заметила.

Однако Майкл совсем не ожила увидеть девушку, которую он любит… с бывшим другом, который предал его несколько лет назад.

С Себастьяном Сен-Жерменом.

Майкл сглотнул горечь на языке, у него затряслись руки. Бастьян и Селина исчезли больше семи недель назад. И ни разу с тех пор их не видели. Большинство офицеров полиции Нового Орлеана полагали, что двое влюбленных тайком сбежали из города, чтобы пожениться.

И только Майкл с ними спорил. Даже настоял на том, чтобы полицейские продолжили патрулировать окрестности сгоревшего ресторана и отеля «Дюмейн». Ему и в голову не приходило, что Селина может совершить подобный безрассудный поступок, ничего ему не сказав. За день до исчезновения она сказала Майклу, что хочет строить с ним совместное будущее. Что хочет быть с ним. И она говорила правду в тот день. В этом Майкл был уверен.

Если с Селиной что-то случилось, значит, это случилось против ее воли.

Поначалу начальство Майкла над ним посмеивалось. Они разрешили ему поставить патруль у всех зданий, часто посещаемых членами Львиных чертогов. Однако спустя месяц, за который ничего выяснить не удалось, они молча завершили операцию, не слушая больше никаких доводов Майкла.

Даже после пожара в ресторане «Жак» на прошлой неделе Майклу не удалось убедить своих коллег в том, что что-то нечисто. Многие офицеры почти что в открытую заявляли, что Майкл просто брошенный влюбленный, который не может смириться с очевидным фактом – девушка, в которую он влюблен, предпочла другого.

Теперь Майклу казалось, что он сходит с ума.

Если бы Лука сейчас был рядом, он бы поверил Майклу. Его кузен должен был вернуться из своего свадебного путешествия по Европе в ближайшие дни. А тот факт, что Селина внезапно вернулась, целая и невредимая, в компании Себастьяна Сен-Жермена, еще не означал, что она отвернулась от Майкла. Быть может, Одетта Вальмонт помогала держать ее взаперти все это время. Быть может, Селина до сих пор их заложница, которую нужно спасать.

Руки Майкла невольно сжались в кулаки. Что бы ни произошло, он избавится от подобных сплетен в свой адрес. Он никакой не брошенный влюбленный. И не помешанный дурак. Если Бастьян увел Селину против ее воли, негодяй за это заплатит. А если… если Селина предпочла Майклу этого кровожадного ублюдка, Майкл не станет подставлять другую щеку и ждать пощечины.

Нет. Он сам будет решать, что произойдет дальше.

Майкл вышел из тени заброшенной квартиры и отправился на темную улицу. Он поспешил в сторону полицейского участка на Джексон-сквер. Необходимо отправить полицейских за Бастьяном, Селиной и Одеттой к отелю «Дюмейн», где обосновались остальные члены их Львиных чертогов.