Око Озириса - Ричард Остин Фримен

– Да; кажется, его вырвали из перфорированного блокнота. Я прочел следующее: «Передано Рубеном в 7.30 пополудни, 09.03.01, Дж. Х.». На страничке были два красных пятна и отпечаток большого пальца, испачканного в крови. Я забрал листок на экспертизу и осмотрел двери в контору: признаки насильственного вторжения отсутствовали. От мистера Джона Хорнби, которого я допросил, не удалось получить никакой новой информации. Я возвратился в управление, составил рапорт, а листок с отпечатками передал суперинтенданту.

– Эта бумага лежала в сейфе? – уточнил сэр Гектор, в очередной раз показывая листок.

– Именно, сэр.

– Продолжайте.

– Во второй половине дня меня вызвали к руководителю отдела дактилоскопической экспертизы мистеру Синглтону. Он просмотрел картотеку, но не нашел отпечатка, соответствующего тому, что я принес, и дал указание собрать отпечатки больших пальцев всех лиц, которые могут быть причастны к краже. На случай необходимости он вручил мне увеличенную фотографию исходного оттиска. Я вернулся на Сент-Мэри-Экс и долго беседовал с мистером Хорнби, убеждая разрешить мне снять отпечатки пальцев всех, кто проживает в его доме, включая его племянников. Он категорически отказался, заявив, что отпечатки пальцев – это не улика, и все его родственники вне подозрений. «Не согласитесь ли вы на то, чтобы ваши племянники предоставили нам свои отпечатки в частном порядке?» – спросил я его. Ответ был следующий: «Определенно нет».

– Вы сами, сержант, подозреваете кого-либо из племянников мистера Хорнби?

– Ни один из них, сэр, не имеет алиби. Сейф, вероятно, отперли дубликатами. Каждый из племянников истца неоднократно держал в руках настоящие ключи. Что помешало бы молодым людям снять восковые слепки и заказать другой комплект?

– Вам так и не удалось получить разрешение мистера Хорнби на снятие отпечатков?

– Нет, хотя я действовал упорно и доказывал, что это необходимо для сохранения репутации его родственников. Он оставался непоколебим, несмотря на то что оба юноши согласились пройти процедуру. Тогда мне пришло в голову обратиться за помощью к миссис Хорнби, и пятнадцатого марта я приехал в дом истца повидаться с его супругой. Я объяснил ей, как важно очистить ее племянников от неприятных подозрений в краже, которые на них пали, и она ответила, что эту задачу нетрудно решить, ибо отпечатки пальцев всех членов семьи есть у нее в пальцеграфе.

– Что такое пальцеграф? – привстал судья, поправляя пенсне.

Поднялся мистер Энсти, держа в руке миниатюрный предмет в красной тканевой обложке:

– Пальцеграф, милорд, представляет собой книжечку наподобие этой; в ней обычные люди ради забавы собирают отпечатки пальцев своих родственников, друзей и знакомых.

Он передал пальцеграф судье, который с любопытством полистал странички и кивнул свидетелю:

– Продолжайте, мистер Бейтс. Итак, миссис Хорнби сообщила, что отпечатки имеются у нее в пальцеграфе.

– Да, и вынула из комода книжечку в красной обложке. Я увидел там отпечатки пальцев всей семьи Хорнби и некоторых их друзей.

– Это та самая книжечка? – спросил судья, передавая свидетелю пальцеграф.

Сержант полистал страницы, пока не нашел ту, которую, по-видимому, сразу узнал:

– Да, милорд, это она. Миссис Хорнби показала мне все отпечатки пальцев, в том числе двоих своих племянников. Я сличил их с фотографией, которую дал мне мистер Синглтон, и установил, что отпечаток левого большого пальца Рубена Хорнби во всех отношениях идентичен оттиску того же пальца на снимке. Я попросил миссис Хорнби одолжить мне пальцеграф, чтобы отнести его руководителю отдела дактилоскопической экспертизы, и леди согласилась. О своем открытии я ей поначалу не сказал, но вернулся мистер Хорнби, поинтересовался, зачем мне пальцеграф, и я признался ему. Он был изумлен, даже шокирован, потребовал, чтобы я немедленно вернул книжечку, и предложил мне закрыть дело, пообещав полностью возместить пропажу алмазов. Однако я возразил ему, что сокрытие преступления карается по закону. Миссис Хорнби, узнав правду, расплакалась: «Что я наделала! Теперь дурацкая безделушка будет использована против Рубена», – и я пообещал леди вернуть пальцеграф, если у меня появится возможность добыть отпечатки другим способом.

Я отнес пальцеграф в Скотланд-Ярд и показал мистеру Синглтону, который согласился, что оттиск левого большого пальца Рубена Хорнби полностью совпадает с отпечатком на листе из сейфа. После этого я запросил и наутро получил ордер на арест подозреваемого. Я уведомил его о данном миссис Хорнби слове, и он сам предложил мне снять у него отпечаток пальца, чтобы книжечка его тети не фигурировала в показаниях.

– Почему же тогда она в них фигурирует? – подал голос судья.

– По желанию адвоката Рубена Хорнби, милорд, – сухо ответил Гектор Трамплер.

– Понимаю, – добавил судья. – Волос собаки, которая укусила. Пальцеграф выполняет функцию лекарства по принципу «Similia similibus curantur»9. Что дальше, мистер Бейтс?

– Я арестовал Рубена Хорнби, предупредив, как положено, об ответственности за показания, а он заявил, что невиновен и ничего не знает о краже.

Прокурор сел, и Энсти приступил к перекрестному допросу.

– Вы сообщили, сержант, – начал он чистым музыкальным голосом, – что заметили на дне сейфа две довольно большие капли темной жидкости, и это якобы оказалась кровь. На основании чего вы пришли к такому выводу?

– Я перенес на чистую белую страницу маленькую капельку, и она внешне походила на кровь.

– Вы провели исследование под микроскопом?

– Нет, визуально.

– Как выглядела капля на бумаге?

– Красноватого, как у крови, цвета, жидковатой консистенции, немного липкая.

Энсти махнул рукой, и огласили имя очередного свидетеля, Фрэнсиса Симмонса.

– Вы служите сторожем в принадлежащем мистеру Хорнби офисном здании на Сент-Мэри-Экс, не так ли? – спросил Гектор Трамплер и, когда мужчина кивнул, продолжил: – Вы заметили что-то необычное в ночь с девятого на десятое марта?

– Ничего особенного, сэр.

– Вы совершали в ту ночь обход конторы?

– Несколько раз, сэр, а остальное время я провел в служебном помещении над личным кабинетом мистера Хорнби.

– Кого первым вы увидели утром десятого числа?

– Мистера Рубена. Он явился минут на двадцать раньше остальных.

– Куда он отправился?

– В свой кабинет, который я отпер по его просьбе. Он находился там с четверть часа, потом поднялся в лабораторию.

– Кто пришел следующим?

– Сам хозяин, мистер Хорнби, а вскоре – мистер Уолтер.

Прокурор сделал знак, что допрос окончен, и Энсти, которому дали слово, поинтересовался у сторожа: