Дитя ярости - Клэр Легран

У нее перехватило дыхание. Эмпириум!

Она снова моргнула… и мир потух.

Она сжала ладони вместе, затем хлопнула ими по земле перед собой.

Ослепительный столб света вырвался из того места, где она стояла, коленопреклоненная, в грязи, разрывая монстров, созданных заклинателями теней. Сами маги попадали со своих платформ. Мрачный купол над головой исчез.

Черные клочья тени с шипением посыпались на землю.

Когда темнота рассеялась окончательно, Риэль осталась одна, с окровавленной кожей, в разорванном в клочья прекрасном платье, но стоящая с гордо расправленными плечами и высоко поднятой головой.

И она вся светилась.

Волна потрясенных вздохов прокатилась по толпе, и земля под ногами Риэль задрожала от обрушившихся на нее с трибун восторженных криков, топота ног, ударов кулаками по скамейкам.

Риэль! – скандировали они. – Риэль, Риэль, Риэль!

А потом раздались новые крики, заглушившие ее имя:

– Солнечная Королева! Солнечная Королева!

Портные Людивин не зря часами пришивали крошечные зеркальца к платью Риэль, ко всем слоям и лоскуткам ее юбки, к лентам, вплетенным в ее волосы, к тончайшим кружевам, прилипшим к ее мокрой от пота коже. Риэль не только призвала солнечный свет, чтобы уничтожить нападавших на нее тварей и рассеять тьму, – она сама излучала свет благодаря сотням кусочков зеркал.

Она поймала свет в ловушку своего изумительного, сверкающего платья.

Множество движущихся солнечных бликов играли на ее руках, ногах и волосах, мерцая между грудей и вдоль разорванных краев платья.

Это был потрясающий облик, вдохновленный доспехами самого Одрика Светоносного.

И сейчас она была Солнечной Королевой – сияющей и непобедимой.

Она крутанулась вокруг себя, заставляя разорванные юбки взметнуться в воздух, и призвала все мертвые клочки теней к себе. Ее сила скользила вокруг нее по земле, подобно жадным языкам. Она провела руками в воздухе, создавая фигуру из остатков теней, как скульптор из глины, затем резко развернулась на каблуках и взмахом рук отправила свое творение в полет прямо на Архонта.

Это был дракон – размером в половину высоты башни Архонта в Главном Храме. Размах его заостренных крыльев был не меньше сотни футов. В его пасти вместо языка извивался клубок черных змей. И на шкуре мерцала не чешуя, а отражались формы всех побежденных зверей, натравленных магами на Риэль, которые при этом отчаянно выли, стремясь вырваться из своего плена.

Они служили дракону. А сам дракон теперь служил ей.

Крики ужаса и восторга взорвали толпу зрителей.

Заклинатели теней, пошатываясь, поднялись на ноги, и теперь нащупывали артефакты, призывая на помощь свою силу.

Архонт поднялся в ложе, в руках у него ничего не было – он был беззащитен перед ней.

Риэль раскинула руки в стороны и резко отвела назад, разрезая воздух ладонями.

Дракон замер, щелкнув зубами перед лицом Архонта. Его тяжелые крылья хлопали с громким низким звуком, похожим на гул далеких барабанов.

Риэль склонила голову набок. Щелкнула пальцами.

Дракон широко раскрыл пасть. Семь раскрывших свои капюшоны змей, покачивающихся с каждым порывом ветра, высунулись из его пасти. Казалось, они готовы были попробовать на вкус тонкую, как пергамент, кожу Архонта своими раздвоенными языками.

«Я могла бы убить его, – подумала Риэль. – Прямо сейчас. Я могу это сделать».

«Ты можешь это сделать, – согласился с ней Кориен. – Но сделаешь ли ты это?»

Земля содрогнулась. Огромный дракон стремился сорваться с кончиков ее пальцев и броситься на добычу. Земля под ногами, воздух над головой и свет, переливающийся на ее коже, застыли в напряженном ожидании.

Что она прикажет им?

Они подчинятся ее воле и выполнят все, что она захочет.

Но главное – ей подчинится Эмпириум.

Дрожь прошла по ее коже. Упоительный восторг волнами струился по ее телу, чуть покалывая, поднимая каждый волосок на ее теле. Он ожидает меня.

«Овладей им. – Голос Кориена звучал настойчиво, жарко прямо у нее в ухе. – Используй для себя одной. Никто, кроме тебя, не может этого сделать. Знаешь ли ты, чего тогда сможешь добиться, Риэль? Какие ответы ты сможешь найти, какие миры создать…»

А затем она заметила вспышку золотистого цвета, затем зеленого: волосы Людивин, плащ Одрика. Ее друзья бежали к ней вниз по лестнице из королевской ложи. Риэль показалось, что она слышит, как они зовут ее, даже через всю Равнину, даже сквозь шум толпы.

Она моргнула, отступила назад, опустила руку. Дракон, зависший в воздухе в ожидании ее приказа, в нетерпении пошевелился.

«Не слушай их, – зло прошипел Кориен. – Они недолго еще останутся твоими друзьями. Разве ты этого не видишь? Они не понимают и никогда не поймут тебя. Убей его. Заставь их понять».

«Только не так, – ответила она, испытывая острую боль сожаления и в то же время – облегчение. – Не так и не сейчас».

Она опустила ноющую от напряжения руку и сжала ее в кулак. В лицо ударил холодный ветер, и дракон с низким усталым стоном поблек и растаял в свете дня.

Риэль без сил опустилась на колени и дрожащими руками оперлась о землю.

Перед ее глазами мелькнуло видение, бесцветное, мутное:

Кориен. Рядом с ней. И он в ярости.

Он шагнул к ней, поднял на ноги, грубо притянул к себе.

«И это то, чегго ты действительно хочешь?» – зло пробормотал он. Риэль моргнула, и он исчез, хотя она все еще чувствовала его пальцы на своих плечах. Через мгновение Кориен появился снова.

«Неужели поклонение этих людей для тебя что-то значит?» — Кориен мотнул головой назад, на поток человеческих фигур, несущийся к ней через Равнины. Он заставил ее посмотреть на себя. Запустив пальцы в ее волосы, он осторожно откинул ее голову назад, открыв своему взору ее шею. Его губы скользнули по ее коже.

«Они ничтожны, – сказал он, его голос был глубоким, хриплым. – А в тебе скрыта вся сила мира. Что я должен сделать, чтобы ты, наконец, это поняла?»

На мгновение Риэль закрыла глаза и растворилась в его объятиях, пойманная в ловушку в зыбкой области на грани реального мира и того неведомого призрачного пространства, где сейчас находился Кориен.

Потом она отвернулась и закрыла глаза.

«Отпусти меня», – прошептала она.

Он сразу же подчинился. Видение исчезло, и все, что от него осталось, – это слабое эхо его прикосновений к ее коже и мрачный голос, насмешливо звучащий в ее голове: