У стен недвижного Китая - Дмитрий Янчевецкий

Все деревни были безмолвны и нелюдимы, покинутые жителями, бежавшими от ужасов войны. Вдоль деревень тянулись тщательно возделанные огороды с огурцами, арбузами, тыквами, молочными дынями и вьющимся горохом. Далее раскинулись необозримые поля кукурузы, гаоляна и табаку. Как все эти маленькие мазанки, ярко белевшие под солнечными лучами и точно прилипшие одна к другой, эти садики с персиками, абрикосами и сливами, эти пригорки, рощи, ручьи и заросшие овраги, эти волнующиеся нивы напоминали красивые картины далекой Украйны.

У выхода из одной деревни, возле пыльной глинистой грунтовой дороги, мы встретили американского солдата, который лежал без движения. Подле валялось ружье и пустая бутылка от воды. Я и один офицер подошли, пошевелили его и спросили по-английски:

– Что с вами?

Американец с трудом открыл туманные глаза и слабо проговорил:

– Я не могу больше идти. Они меня бросили.

Вероятно, с ним случился в дороге солнечный удар, он упал и был брошен товарищами. Обессиленный и полуживой, отдавши себя на произвол судьбы, он был, по-видимому, совершенно равнодушен к тому, кто его подберет – союзники или боксеры. Русские фельдшера подняли его, дали ему каких-то капель и положили американца в лазаретную фуру.

Издали доносились звуки пушечной пальбы и ружейной трескотни. Вышедшие накануне американцы и англичане уже завязали перестрелку с китайцами. Навстречу нам попались обозы англичан, американцев и японцев.

Орудийная пальба стала слышаться ближе. Вытянулась длинная линия железной дороги, направляющейся к Янцуню. За деревушкой затрещала горячая ружейная перепалка: неустрашимый и неудержимый полковник Модль еще накануне ушел от 6-го моста, пробрался с двумя ротами своего полка далеко вперед, соединился с нашими казаками, выбил китайцев из двух попутных больших деревень, занял большой железнодорожный мост через Пэйхо перед Янцунем и засел в камыше и гаоляне на берегу реки, обстреливая окраины Янцуня.

Модль около 9 часов утра занял эту позицию и так далеко ушел от остальных союзников, что те приняли его отряд за китайский, никак не предполагая, чтобы русские могли туда забраться. Вслед за русскими на ту же позицию позже пришли две роты индийских сипаев.

Местность была холмистая, покрытая деревьями и рощами. Союзники далеко разбросались, не видели друг друга, и связи между ними никакой не было. Русских стрелков и индийских сипаев английские артиллеристы приняли за китайцев и начали их обстреливать шрапнелью. От китайской ли, или английской шрапнели – но несколько человек было сейчас же ранено у русских и сипаев. Таким же образом выстрелами сзади, т. е. со стороны союзников, были убиты 8 и ранены 9 человек 14-го Северо-Американского пехотного полка. Французы также приняли американцев за китайцев и начали обстреливать их из своих горных батарей, к счастью – никого не ранив. В свою очередь, американцы, увидав китайцев, бывших, как всегда, в синих куртках и на близком расстоянии бежавших в город, приняли их за французов и не стали преследовать, и только с помощью разных знаков союзники узнали друг друга и прекратили взаимную перестрелку.

К 11 часам утра все прибывшие союзные силы стали против Янцуня в боевом порядке. Слева, у железнодорожного моста, в углу, образуемом полотном дороги и рекою Пэйхо, стянулись русские войска. Впереди союзников засели застрельщики 2-го полка, обстреливавшие китайцев, которые держались в ближайших деревнях, разбросанных кругом Янцуня. Далее, рядом с нами, вдоль насыпи железной дороги легли сипаи. Еще далее – англо-индийская полевая артиллерия. На крайнем правом фланге – полевая артиллерия американцев.

Китайские генералы расставили свои орудия по всей равнине на обоих берегах Пэйхо и упорным огнем прикрывали свое поспешное отступление. Китайские войска были в смятении. Одни части еще рыли траншеи, чтобы за ними отбиваться до последней возможности. Но другие уже бежали по наскоро сложенному мосту из шаланд с восточного берега Пэйхо на западный и беспорядочной толпой спасались из Янцуня далее на запад к Пекину. Жители Янцуня также бежали, спасаясь от грабежа и насилия иностранных войск и своих собственных.

Генерал-лейтенант Линевич выехал на нашу передовую позицию – на насыпь железной дороги у моста и сожженной водокачки. Видя, что китайцы засели в противоположных деревнях и обстреливают всю насыпь дороги беспрерывным лихорадочным огнем пушек и ружей, генерал Линевич приказал нашей 2-й Восточно-Сибирской батарее сейчас же стать на позицию у моста и обстрелять китайцев. По команде полковника Соболевского, два орудия втащили на насыпь дороги.

На другом берегу засинели густые толпы китайских войск, которые со своими орудиями и флагами поспешно переходили полотно железной дороги. Генерал Линевич приказал повернуть орудия и стрелять по китайцам вдоль железнодорожного моста.

Ничего не подозревая, с любопытством, свойственным всем корреспондентам, я бродил по мосту и осматривал местность и бегство китайцев. Генералу доложили, что нельзя стрелять, так как на мосту находится корреспондент.

– Ничего, стреляйте! нам некогда ждать! – отвечал генерал.

Я услышал какие-то крики и увидал знаки, которые мне подавали издали наши офицеры. Не успел я скатиться с моста на мягкий берег Пэйхо, как граната за гранатою пронеслись над головою.

Однако китайцы продолжали отвечать. Так как наши стрелки были далеко позади артиллерии и еще не успели подойти к насыпи дороги, генерал Линевич просил английских офицеров, чтобы их две роты сипаев, которые лежали за насыпью и бездействовали, поддержали нашу артиллерию своим огнем. Но сипаи продолжали лежать. На вторичный запрос генерала Линевича, к нему явился английский офицер и доложил на русском языке:

– У нас была сегодня очень несчастливая стрельба. Наша артиллерия по ошибке обстреляла наших сипаев и ранила так много своих же солдат, что сипаи сегодня не могут стрелять.

Генерал был очень недоволен, но медлить нельзя было. Нужно было показать наш огонь. Поэтому он приказал своему конвою обстрелять китайцев. На глазах 300 или 400 сипаев, ничего не делавших и только галдевших и глазевших на русских, человек 20 казаков, по команде сотника Григорьева, залегли на насыпи и стали щелкать по китайской деревне, из которой стреляли особенно упрямо.

По команде полковника Соболевского, наши орудия открыли огонь гранатами и шрапнелью вдоль моста и полотна и по всем деревням, откуда доносились залпы китайцев. К 2 часам китайцы прекратили свой огонь.

Русская и французская артиллерия поспешно двинулись вперед для преследования бегущих китайских войск. Несколько снарядов было пущено в тыл китайцам, а деревни, по которым они могли следовать, осыпаны шрапнелью. За артиллерией двинулись наши и французские войска. К 3 часам все затихло и военные действия прекратились. Янцунь был взят.

Наши войска прошли весь город, заняли деревни, расположенные за городом, и стали биваком. Рядом с нами стали биваком французы. Американцы и англичане стали в поле, позади города, в стороне от нас. Японцы пришли только к вечеру: главные их силы шли по западному берегу Пэйхо и были задержаны топями и разливами рек.