Страх. Почему мы неправильно оцениваем риски, живя в самое безопасное время в истории - Дэн Гарднер

Следует учитывать и то, что больше всего людей гибнут от международного терроризма не в США или других благополучных западных странах, а в удаленных и неспокойных уголках планеты. В Северной Америке в период с 1968 по 2007 год во время всех террористических атак, включая 11 сентября 2001 года, погибли 3765 человек. Это лишь немногим больше, чем число погибших в авариях с мотоциклом в одном только 2003 году. В странах Западной Европы число жертв международного терроризма за тот же период составило 1233 человека.

В 2005 году К. Т. Боген и Э. Д. Джонс из Ливерморской национальной лаборатории имени Эрнеста Лоуренса по поручению правительства США провели полный статистический анализ базы данных по терроризму RAND-MIPT. Ученые пришли к выводу, что для объективной оценки угрозы терроризма все страны следует разделить на две категории: Израиль и все остальные. В Израиле терроризм действительно серьезная угроза. Вероятность быть раненым или убитым на протяжении жизни (70 лет) составляет от 1:100 до 1:1000. Это достаточно высокая цифра, означающая, что большая часть населения лично знают кого-то, кто пострадал в результате террористической атаки. При этом в остальных странах аналогичная вероятность составляет между 1:10 000 и 1:1 000 000.

Для сравнения: в США риск умереть от удара молнии составляет 1:79 746; риск умереть от ядовитого растения или животного – 1:39 873; риск утонуть в ванне – 1:11 289; вероятность совершить самоубийство – 1:119; риск погибнуть в автокатастрофе – 1:84. По мнению Богена и Джонса, если оценивать угрозу терроризма по шкале измерения рисков, используемой в общественном здравоохранении, она попала бы в категорию «незначительные риски», слишком низких, чтобы они вызывали озабоченность.

Трагедия 11 сентября заслонила в нашем сознании важный тренд. С 1960-х до начала 1990-х годов число международных террористических актов устойчиво росло, распад СССР также дал толчок росту терроризма. Пиковым в этом отношении стал 1991 год, когда, согласно данным RAND-MIPT, произошло 450 террористических актов. К 2000 году этот показатель снизился до 100 случаев.

В 2000 году тренд вновь развернулся в обратную сторону. К 2004 году число террористических актов возросло до 400 в год. Однако, по мнению Эндрю Мака, директора Центра безопасности человека Университета Британской Колумбии, отслеживающего уровень международного насилия, если исключить из уравнения Ближний Восток, то этот показатель останется стабильным. Если же исключить еще и Южную Азию, то будет отмечаться спад международного терроризма. «Это позволяет сделать вывод, что с начала 1990-х годов во всех регионах мира, кроме Ближнего Востока и Южной Азии, уровень террористической угрозы снижается», – констатирует он.

Число террористических атак – не единственный показатель террористической угрозы. Следует также учитывать число предотвращенных тер­актов. После событий 11 сентября активнее всех с терроризмом боролась Великобритания. Однако даже в Великобритании было раскрыто всего пять готовящихся терактов за два года после того, как 7 июля 2005 года террорист-смертник привел в действие взрывное устройство. В ноябре 2006 года глава британской контрразведки MI5 выступила с заявлением, что ее ведомству было известно еще о тридцати готовящихся терактах. Если предположить, что эти теракты были бы совершены, – а это огромное допущение, – даже они не сделали бы терроризм значимой угрозой безопасности обычных британцев.

Еще более интересной ситуация была в США, где за годы активной работы ответственные службы добились крайне незначительных результатов. В марте 2005 года ABC News сообщили, что в их распоряжении оказался секретный отчет ФБР, где на 32 страницах приводилась простая причина, почему ведомству так и не удалось раскрыть деятельность сетей Усамы бен Ладена на территории США: раскрывать было нечего. «Намерения террористов атаковать США не вызывают сомнений, – цитировали ABC News отчет ФБР. – Однако их возможности сделать это не вполне ясны, особенно в части организации “зрелищных” терактов. По нашему мнению, способность Аль-Каиды организовать теракты на территории США зависит от ее возможностей проникнуть на территорию страны и развить свою деятельность… Ограниченные данные, полученные с марта, указывают, что Аль-Каида предпринимала попытки завербовать и обучить отдельных исполнителей для осуществления терактов в США, но данных, чтобы понять, насколько успешными были ее действия, недостаточно… До настоящего момента государственные ведомства не обнаружили доказательств наличия тайных ячеек или скрытых сетей, действующих на территории страны».

Важно отдавать себе отчет, что повторение теракта, подобного 11 сентября, сегодня просто невозможно. Всем известно, что старое правило поведения пассажиров при угоне самолета – «сохраняем спокойствие и идем на сотрудничество» – уже не действует, а без этого небольшой группе террористов не удастся подчинить себе пассажирский лайнер. Многие эксперты сомневаются в возможности террористов совершить теракт, хотя бы близко напоминающий 9/11. «Несомненно, полностью исключить такую угрозу нельзя, но аналитики сходятся во мнении, что вероятность совершения подобного теракта в США крайне мала», – пишет в своей книге Unconquerable Nation («Непокоренная нация») один из ведущих экспертов по борьбе с терроризмом Брайан Майкл Дженкинс.

Стандартный ответ скептиков на все перечисленное выше: приведенные аргументы упускают из виду реальную опасность. Скептиков не убеждает статистика, подтверждающая, что не терроризм уносит больше всего жизней. Они не обращают внимания на стабильное снижение числа терактов в большинстве стран и даже на тот факт, что у теракта масштаба 11 сентября нет шанса на повторение. Их беспокоит только одно: если террористам удастся получить оружие массового поражения, они смогут нанести такие разрушения, каких раньше не нанесли бы целые армии. Именно это делает угрозу терроризма существенной. «Терроризм, как и война, выходит за привычные рамки и все больше приобретает черты апокалипсиса», – писал Майкл Игнатьев, на тот момент профессор Гарвардского университета.

Чтобы усомниться в этом, достаточно взглянуть на Израиль. Зарождение международного терроризма в современном его виде принято относить к концу 1960-х годов. С этого времени Израиль неизменно страдал от атак террористов больше всех остальных стран. Эта маленькая страна стала объектом патологической ненависти для самых жестоких террористов, которые не щадят даже детей. Они горят желанием стереть ее с лица Земли и довольно часто прибегают к помощи других государств Ближнего Востока, мечтающих о том же, но не осмеливающихся в открытую разворачивать боевые действия. При всем при этом Израиль еще ни разу не подвергся нападению террористов, вооруженных оружием массового поражения. Это достаточно веское доказательство, что заполучить и использовать такое оружие совсем не так просто, как многие считают.

Теоретически террористы способны приобрести вирусы, ядерное оружие или нечто подобное на черных рынках. Однако такой сценарий больше подходит для фильмов о Джеймсе Бонде и газетных статей, которые опираются на слухи и досужие домыслы. Они могли бы купить оружие массового поражения у одного из тех немногих государств, которые им располагают и находятся в плохих отношениях с Израилем и США. Но любой лидер государства, обдумывая подобный шаг, отдает себе отчет в том, что, если его роль в последующей террористической атаке станет известной, от его страны не останется камня на камне. Это серьезный сдерживающий фактор: если Усама бен Ладен и его сторонники стремятся стать мучениками, то Ким Чен Ын и другие диктаторы к этому не готовы. К тому же странам, которые могли бы пойти на сделку с террористами, следует помнить, что не в их силах контролировать, когда и как террористы используют полученное оружие. «Террористам нельзя доверять, и нельзя быть уверенным в том, что они не повернут оружие против тех, от кого его получили», – отмечалось в отчете за 1999 год комитета Гилмора – консультативной комиссии Конгресса США. До сих пор эти аргументы удерживали государства от снабжения террористов ядерным, химическим и биологическим оружием. Нет оснований считать, что они утратят свою убедительность.