Спасти Рашидова! Андропов против СССР. КГБ играет в футбол - Федор Раззаков

— Рыжий парень чуть старше меня в белой рубашке и темных брюках, — снова соврал Баграт.

Капитан на какое-то время задумался, после чего объявил:

— Что-то я на нашем участке таких не припомню. Ну да ладно, разберемся. А ты сам-то откуда будешь?

— Я приезжий, из Тбилиси, приехал в ваш политехнический институт поступать. Живу в общежитии.

— Значит, ты гость нашего города? И как он тебе?

— Красивый, — честно ответил Баграт.

— Еще бы — в сентябре его двухтысячелетний юбилей справлять будем. Тут ты вовремя приехал. А девушку, значит, Тамиллой зовут?

— Да, я же вам уже говорил.

— Говорить, парень, мало, надо будет заявление написать, — и милиционер достал из стола чистый лист бумаги, авторучку и все это положил перед заявителем. — Опиши в подробностях все, что ты мне здесь рассказал. А я пока пойду, твой приход оформлю.

Сказав это, капитан вышел из кабинета. Однако ничего оформлять он не стал, а вместо этого вышел на улицу и закурил. Выкурив сигарету, он вернулся в кабинет, где Баграт уже заканчивал писать заявление.

— Не забудь в верхнем правом углу написать имя того, кому ты адресуешь свое заявление, — предупредил юношу капитан. — А именно: начальнику отделения милиции Мусатову Хамиду Нигматовичу.

Когда заявление было написано, капитан взял его в руки и внимательно прочитал. После чего положил его на край стола и вновь обратил свой взор на Баграта.

— Спасибо за сознательность, будем искать твою Тамиллу, — объявил милиционер.

— А сколько времени на это может уйти? — поинтересовался Баграт.

— Трудно сказать что-то определенное, — пожал плечами капитан. — Сначала надо связаться с другими отделениями милиции, может, там потерявшая портмоне оставила заявление. Если нет, тогда придется шерстить кучу народа. Ты знаешь, сколько в Ташкенте проживает жителей? Один миллион восемьсот тысяч. Из них наверняка несколько сот девушек носит имя Тамилла. Их всех надо будет проверить. И это в том случае, если она, к примеру, не приезжая. Тогда вообще труба — поиски могут сильно затянуться.

— А, может, дать объявление в газете? — предложил Баграт.

— Ты еще предложи показать сюжет в программе «Время» или нашем «Ахбороте», — усмехнулся капитан.

— Но я могу рассчитывать на то, что когда вы ее найдете, то сообщите мне об этом?

— Вот это я тебе твердо обещаю, — приложив руку к груди, ответил капитан. — К тому же девушка, узнав, кто именно принес сюда ее деньги, сама захочет посмотреть в глаза своему благодетелю. Так что не волнуйся — твоя Тамилла никуда от тебя не денется.

И капитан, встав из-за стола, протянул руку Баграту для прощального рукопожатия.

Едва за юношей закрылась дверь, капитан взял его заявление и еще раз внимательно прочитал. Затем порвал его на мелкие кусочки и выбросил в мусорное ведро, стоявшее в углу за столом. После чего отправил туда же и портмоне, предварительно вынув из него все деньги. Затем достал из пачки сигарету, закурил и, сделав глубокую затяжку, блаженно откинулся на спинку стула и продекламировал знаменитую строчку из песни, звучавшую в детском фильме «Приключения Буратино»:

В эти минуты капитан милиции Семен Кухарчук был уверен, что провернул хорошенькое дельце, пополнив свой бюджет более чем на тысячу рублей. Он был большим докой в такого рода темных делах и еще ни разу не ошибался. Поэтому представить себе, что этот приезжий молодой кавказец, живущий в их городе на птичьих правах, может представлять для него какую-либо опасность, он просто не мог. В его голове подобная мысль даже не возникала.

Олег Шувалов успел выкурить уже несколько сигарет, а человек, которого он все это время ждал, никак не выходил из здания столичного управления внутренних дел. А выйти оттуда он должен был, поскольку таким был их уговор — в обеденный перерыв капитан милиции Платон Марчук должен был встретиться с Шуваловым, с которым они когда-то учились в одном классе 104-й киевской школы. Но минуло уже десять минут с начала обеденного перерыва, а Марчука все не было. Выбросив, докуренную почти до фильтра сигарету, Шувалов извлек из пачки другую и уже собирался отправить ее в рот, как из широких дверей здания ГУВД вышел тот, ради которого он, собственно, сюда и пришел. Вернув сигарету обратно в пачку, Шувалов помахал приятелю рукой и пошел ему навстречу.

— Извини, Олежек, начальство задержало, — извиняющимся тоном произнес милиционер, пожимая руку приятелю. — Но учти, у меня времени в обрез — до конца обеда.

— Мне много и не надо, — улыбнулся Шувалов. — Пойдем, зайдем в пивбар на углу Крещатика — я угощаю. Там обо всем и поговорим.

И они двинулись к указанному месту, до которого было рукой подать.

В эти часы в пивбаре было немноголюдно, поскольку андроповские инициативы по укреплению дисциплины дошли и до этих мест. Поэтому друзья легко выбрали свободный столик у окна с видом на Крещатик и заказали себе по кружке пива. После чего Шувалов сообщил:

— Платоша, выручай — моя Настька, прихватив дочку, умотала в Москву с каким-то хахалем.

— Олежка, ты о чем это — вы с Настей уже год как развелись? — не скрывая своего удивления, спросил Марчук, сдувая пену с наполненной до краев кружки с прозрачным пивом, которую поставила перед ним официантка.

— Но ты же знаешь, что я хочу все переиграть назад, а Настька кочевряжится, — продолжал жаловаться Шувалов. — И ведь у нас уже все на мази было — они вдвоем должны были на днях к моей матери отдыхать поехать. Следом и я должен был приехать, чтобы уговорить Настьку начать все заново. И тут, как назло, этот москаль объявился.

— Кто такой? — задал вполне резонный вопрос Марчук.

— Мент какой-то, приехал в служебную командировку на пару дней.

— И сразу твою Настасью охмурил? — искренне удивился милиционер. — Значит, не хочет она к тебе возвращаться, если так быстро сдалась. Ну и плюнь ты на нее, Олежка. Я же всегда тебе говорил: с бабами никогда не надо забывать, что кроме них есть другие бабы.

— Как же забыть, когда там у меня дочка растет — Олеся?

— Ничего, будешь с ней встречаться.

— Где — в Москве?

— Ах да, я же забыл, куда они уехали, — встрепенулся Марчук. — И чего ты от меня хочешь?

— Пробей адрес этого москаля — я хочу к ним смотаться и уговорить Настьку вернуться.

— А если у них там все по-серьезному?

— Олежек, я тебя умоляю — какое там серьезное! — всплеснул руками Шувалов. — Просто захотелось бабе ребенку Москву показать. Вот и все! Она же даже мою фамилию до сих пор не сменила. И вообще, какая вообще может быть нормальная жизнь с ментом?