Кровь Асахейма - Крис Райт

Тогда Ингвар сменил оружие. Он расчехлил болтер и начал обстреливать мутантов, держа его одной рукой. Снаряды разлетелись по нефу, дробясь на осколки при попаданиях в колонны и с чавкающим звуком вонзаясь в спины убегающих чудищ. Десятки их погибли под оглушительным залпом, пополнив груды разлагающихся тел, которые уже усеивали пол.

Стрельба стихла, только когда пал последний мутант. Ингвар отпустил спусковой крючок, и в соборе медленно воцарилась тишина. Во все стороны протянулись следы устроенной им бойни: пол устилал сплошной ковер дергающихся конечностей вперемешку с кусками дряблого липкого мяса.

Космодесантник почти добрался до алтаря. Он медленно шел, проверяя лежащие вокруг тела на наличие признаков жизни. На глаза попадались валяющиеся вперемешку трупы, одни в окровавленной форме гвардии Рас Шакех, другие — покрытые язвами, сцепившиеся в смерти так же, как и в последние минуты боя. Похоже было, что солдаты держали оборону, пока у них не кончились боеприпасы, под конец переключившись на ножи, приклады и кулаки.

Тела пяти Сестер Битвы лежали среди прочих убитых, каждое чуть выше предыдущего на ведущих к алтарю ступенях. Они отступали постепенно. Брошенные огнеметы с опустевшими баками и болтеры с иссякшими обоймами отмечали их путь. Каждую из сестер окружала груда вражеских трупов. Они убили не один десяток мутантов. Достойный результат, в полном соответствии с репутацией их ордена.

Ингвар упорно двигался вперед, ища одну женщину, которая должна была находиться здесь, ведь ее судьба заключалась в том, чтобы защищать это место до самого конца. Наконец он нашел что искал. Она была наполовину погребена под серыми лапами покрытого мухами мутанта, и космодесантник поначалу подумал, что опоздал. Шлем слетел с головы Сестры Битвы, и темную кожу покрывали многочисленные порезы.

Ингвар наклонился, поднял тело мертвого мутанта, прижимавшего женщину к полу, и отбросил его в сторону. В этот момент Сестра Битвы слабо вздохнула и открыла глаза. Поначалу они были мутными, но постепенно прояснились.

Байола посмотрела на него. И улыбнулась.

— Твоя судьба, — прохрипела она, — быть здесь.

Ингвар кивнул, расчищая площадку вокруг и оценивая нанесенные ей повреждения. Нагрудник был пробит в трех местах. Зазубренный кусок металла торчал из глубокой раны под ребрами. Оттуда все еще сочилась кровь, густые темные капли падали на камни. Ей оставалось недолго.

— Так же как и твоя, — ответил он печально.

Хафлои спускался на нижние уровни Галикона. Его руки и ноги пульсировали. Все тело по-прежнему болело, и молодой космодесантник приходил в замешательство из-за этого постоянного напоминания о темных силах, которые с такой легкостью вывели его из строя. Несмотря на то что он смог участвовать в бою, Кровавый Коготь понимал: он не вернул свою полную силу. Тяжесть вражеского колдовства все еще донимала его, раздражая, заставляя вспоминать о своей неудаче.

Двигаясь по бесконечному переплетению тоннелей и коридоров, светильники в которых мигали при каждом выстреле тяжелых орудий, он был поражен тем, как сильно опустела цитадель. Немногие встреченные им гражданские, слишком молодые или слишком старые, чтобы принимать участие в боевых действиях, разместились в бункерах, разбросанных по всему верхнему городу. Все остальные стояли на внутренних стенах или сотрясающихся парапетах цитадели. Он прошел мимо группки подростков, сгорбившихся под весом ящика с болтерными снарядами. Затем увидел, как несколько пожилых женщин сообща перетаскивают раненых в полевые госпитали, развернутые в часовнях.

Когда-то Хафлои почувствовал бы презрение к их потугам. Но не теперь. Смертные вкладывали в эту битву все силы, которые у них имелись. Кровавый Коготь видел, с каким уважением относится к ним Ольгейр, и это его немного зацепило. Может быть, он наконец начал взрослеть.

Космодесантник продолжил свой путь и снял шлем. Только в этот момент он заметил, что его система связи повреждена. Похоже, ее выжгло и разъело каким-то шальным комком кислотной слизи.

Хафлои улыбнулся. Он ничего не имел против того, чтобы провести немного времени наедине с собой. А учитывая то, что он собирался сделать, ему, скорее всего, в любом случае захотелось бы отключить возможность получать сообщения.

Кровавый Коготь всмотрелся в длинный коридор, ведущий к апотекариону, где, как он знал, его ждали Бальдр и Ингвар. Светильники здесь были очень тусклыми, как будто какая-то локальная утечка энергии вывела проводку из строя. Хафлои прислушался.

Ни звука внутри. Только приглушенный, несмолкающий рев битвы, кипящей за стенами.

Кровавый Коготь замешкался, в последний момент засомневавшись в правильности своих действий.

Намного проще было бы поступить согласно приказанию. Он, безусловно, был обязан Бальдру не меньшим, чем собственной жизнью, за помощь в ущелье, и приказы Гуннлаугура были предельно ясны. Мастерство Гирфалькона в обращении с клинком уступало только навыкам Вальтира, и оно было нужно на стенах.

Поэтому Хафлои почти что выполнил свою задачу. Он готов был отправиться вниз, в медицинский отсек, и присматривать там за бесчувственным Фьольниром. Лишь в последний момент его непокорность взяла верх. Кровавый Коготь покачал головой и взъерошил приглаженную шевелюру, возвращая ей естественную ржаво-оранжевую растрепанность.

Он никогда не умел выполнять приказы. Придет день, и он обуздает свою тягу к неповиновению. Но не сегодня. Кровавый Коготь слышал зов битвы и собирался ответить на него.

С трудом подавив озорную ухмылку, Хафлои развернулся на каблуках и зашагал в обратном направлении.

— Почти, — удивленно пробормотал он себе под нос, уже предвкушая грядущие события, отчего кровь закипала в жилах, а сердца учащенно бились. — Нет, правда. Я почти сделал то, что мне приказали. Кровь Русса, во что я превращаюсь?

Вальтир сражался со всем своим мастерством, достигнутым в результате упорных тренировок. Его движения были текучими, и благодаря силовой броне скорость выпадов и вращений никак не соответствовала впечатлению, которое производила массивная бронированная фигура космодесантника. Хьольдбитр мелькал вокруг него, словно атакующая змея, сверкая в пламени пожаров. Движения были такими быстрыми, что очертания клинка размывались.

Его противник не отличался быстротой. Торслакс двигался так, как будто к его рукам кто-то приковал свинцовые цепи. Его туша неуклюже развернулась, увязая в кровавой грязи, липшей к копытам. Парные тесаки, казалось, летели в случайных направлениях. Удары были неосторожными и неточными. Зловонное облако спор и насекомых кружилось, следуя за движениями клинков.

Несмотря на это, рунный меч Вальтира не мог пробить толстую шкуру монстра. Чумной десантник даже не пытался уклоняться от ударов. Он подставлял свое огромное тело под летящий клинок, булькая от удовольствия, когда Волку удавалось в очередной раз дотянуться до цели.

— Очень хорошо, — смеялся он. — Очень быстро. Замечательно.