Тени Богов. Искупление - Сергей Малицкий

– Несомненно, – рассмеялся Оркан. – Терминум переполнен героями, которые низвергают богов и их лучших слуг. И делают это раз в неделю, не реже. Забудь об этом, парень. Тебе просто повезло. Да и, кажется мне, не был твой противник во второй раз жнецом. И не потому, что ты забрал у него меч. Меч был не его, он бряцал им как трофеем, не понимая, что в ловушку попал с этим мечом. Ты забрал у него другое – кураж. Зато дал ему взамен ненависть. Такую ненависть, что она со временем затмит любой кураж. Он еще доберется до тебя. И мне очень бы хотелось, чтобы он об этом пожалел. Поэтому и еду с вами. И, конечно, чтобы спасти своего сына.

– Подожди, – замотала головой Рит. – Я, конечно, словно птичья мелочь у мерзлой корки, но не все понимаю. Откуда ты знаешь… подробности про жнецов? Я ведь не рассказывала ничего! Разве можно объяснить это только твоим даром? Разве дар дает мудрость?

– Ничто не дает мудрость, – оглянулся, нашел взглядом сына и насупленную Фаре в хвосте отряда Оркан. – Ни какой-либо дар, ни возраст. Прожитые годы дают опыт, знания, прикладывают о скалы, наделяют синяками и шишками, но мудрости от них не дождешься. Она словно семя, которое падает на каждого, но почему порой не всходит – загадка. Иногда схватывается на голых камнях, а иногда сгнивает в плодородной земле. И никто не может этого объяснить. Скажи, Рит, ты хорошо помнишь, как явился жнец?

– Я была не в себе, – скрипнула зубами Рит. – Висела распятая на стене между железными штырями. И мечтала умереть от ужаса, а не от боли. Но жнеца помню. Что ты хочешь узнать?

– Всякий жнец как и хороший меч, нуждается в ножнах, – объяснил Оркан. – Ты видела ножны этого жнеца?

– Я видел, – подал голос Ло Фенг. – Это был храмовый воин по имени Накома. Он отличался от прочих высокомерием и бахвальством. И тем, что был заметен.

– Атраах, – засмеялся Оркан. – Только он, и никто другой. Ну что же, не самый опасный противник, но все равно смертоносный. Ты лишил его выпестованного тела, и он захватил первое попавшееся? Но лишился и его. Что ж, теперь он будет более осмотрителен и куда более опасен. А теперь запомни главное. Вот у тебя в отряде есть рыжий воин по имени Руор. Паллиец. Он, конечно, говорит, что рыбак, но у паллийцев нет разных слов для обозначения рыбаков и воинов. Это одно и то же. Так вот, паллийцы противоположны эйконцам. Не мне тебе объяснять, но всякий эйконец стремится стать воином покоя. Опуститься в пустоту и почувствовать ветер вечности. И парить в нем подобно степному орлу. А паллийцы ищут силу на пути хаоса и бешенства. Кто-то сам наполняет себя неистовством, кто-то использует для этого храмовую плесень или синие грибы, кто как. Так вот, твой жнец подобен паллийцам. Это пламя, которое сжигает. И когда ты развоплотил Атрааха во второй раз, он уже не был пламенем. Так… огоньком. Который, тем не менее, мог уничтожить и тебя, и тысячу таких как ты, если бы не твоя хитрость.

– Я же не рассказывала тебе! – прошептала Рит.

– Прости, – развел руками Оркан, – ты думала об этом. Причем ночью, когда сон смежил веки твоим спутникам, и сущее успокоилось. Я не обладаю даром читать мысли, но приглядываться к зеркальной глади бытия – способен. В минуты покоя в нем отражается все.

– Будь я проклята, – покачала головой Рит.

– Не тяни на себя проклятье, – погрозил пальцем девчонке Оркан. – Но помни, не стоит думать, что сраженный враг был обречен на гибель. Он мог уничтожить эйконца, просто Атрааху не повезло.

– Мог, но не уничтожил, – проговорил Ло Фенг.

– Скорее всего, ты воин покоя, – заметил Оркан.

– Был им, – разомкнул сухие губы Ло Фенг.

– Нельзя перестать быть тем, кто ты есть, – покачал головой Оркан. – Когда Атраах был Накомой, он не был жнецом. Таких называют наездниками, вестниками, слугами богов. И не все из них становятся жнецами. Когда я схватился за сердце, я почувствовал, как кто-то подобный Накоме, но не жнец, потерял свое тело. Кто-то убил его тело. Где-то в той стороне. Возле Фриги, наверное.

– И что же… дальше? – не поняла Рит. – Получается, что я тоже почувствовала?

– Мы все под камнями или при них, – повторил с усмешкой Оркан.

– Ты тоже наездник? – спросил Ло Фенг.

Оркан посмотрел на эйконца, словно уличил того в чем-то постыдном, растянул в презрительной улыбке полные губы, но ничего не сказал.

– Почему же тогда ты рассказываешь нам все это? – нахмурился Ло Фенг.

– Чтобы вы знали то, что вам может пригодиться, – пожал плечами Оркан. – Да и почему бы не рассказывать? Я рассказывал многим. Где они? Их прах давно уже смешался с землей.

– Подожди, – скорчила гримасу Рит. – Но если «мы все под камнями», то под каким камнем ты? Какому менгиру ты служишь?

– Под тем, который иногда использует твоя бабка, – опустил голову Оркан. – Да, ты угадала, я говорю о блуждающем менгире. Я служу ему и я привязан к нему, Рит. И поэтому прошу о помощи. Я не могу покинуть Долину милости. Моему сыну угрожает опасность. Некоторые из нас убивают таких как он. Охотятся на них. Мало кому удается выжить. Надо отвезти моего сына в Вандилский лес. Там есть менгир, который сможет стереть с него отметки родства. После этого он сумеет скрыться. Должен суметь. Мать ему поможет. Фаре с юга.

– Но ведь если ты такой же как… – замялась Рит. – Ты смог бы защитить его сам! Даже от жнеца!

– Спроси своего друга, – скрипнул зубами Оркан. – Много ли эйконцев смогли бы защитить своих детей от жнеца, если бы он возжелал их убить?

– Эйконцы не служат своим желаниям, – прошептал Ло Фенг.

– Все меняется, – пробормотал Оркан. – И прежде всего внутри тебя, воин покоя.

Налетевший ветер прошуршал поднятой пылью, засыпал семенами степной ивы, донес запах паленой плоти со стороны оставленной за спиной деревни. Ло Фенг закрыл глаза. Пройдет еще месяц, и Долина милости поблекнет от жары. Останутся только рощи и луга вдоль узких речек.

– А что происходит, когда наездник находит новое тело? – после долгой паузы спросила Рит.

– Обживается, – щелкнул пальцами Оркан, словно подбирал подходящее слово. – Изгоняет не только дух прежнего владельца, но и его отзвуки в руках и ногах. Избавляется от болезней, чистит свой новый дом и чаще всего постепенно меняет его облик. Точнее, облик меняется сам. Плоть подчиняется духу. Если приложить к этому некоторые усилия, это можно сделать быстро. Жнецу будет достаточно нескольких дней. Так что Накома скоро опять станет Накомой.

– Сколько детей у… вестников? – спросил Ло Фенг.

– Я знаю только об одном, – проговорил Оркан. – Его зовут Эф, и он славный парень. Но если ты хочешь узнать, передаются ли способности вестников или, как мы называем друг друга – умбра, детям, то я тебе не отвечу. Одно совершенно точно – они обычные люди. Но некоторых не устраивает даже это.

– Поэтому ты помогаешь нам? – подала голос Рит. – Потому что тоже любишь обычного человека?