Тени Богов. Искупление - Сергей Малицкий

– А ты любишь кого-то? – усмехнулся Оркан.

– Лису, – смутилась Рит.

– Она еще не выпорола тебя за то, что ты одна отправилась во Фризу и едва не погибла там? – спросил Оркан.

– Не успела, – еще гуще покраснела Рит. – Она, конечно, не ударила бы меня, но нашла бы способ наказать. А что, она жаловалась?

– А кому ей еще жаловаться? – развел руками Оркан. – Ведь мы с нею старые друзья. Хотя, Фаре почувствовала, что когда-то были не только друзьями. От того и злится. А ты не красней в третий раз, Рит. Ты не моя внучка. Может быть, к сожалению.

– Злится только поэтому? – спросил Ло Фенг.

Оркан придержал лошадь у старой мельницы, от которой остался только фундамент и часть сгнившего сруба, упавшего в обмелевшую до песчаного переката речушку, оглянулся, окинул взглядом весь отряд, снова высмотрел чуть отставших Эфа и Фаре и произнес вполголоса.

– Ты ведь все понял, эйконец? Она еще остынет. Но я все же попрошу тебя. Не убивай ее, когда она попытается убить тебя. Хотя она очень хороша. Очень. А теперь готовьтесь к схватке.

– Кто должен напасть на нас? – встревожилась Рит.

– Энсы, – потянул из ножен узкий и серый клинок Оркан. – Во всякую жатву они словно псы ищут менгиры. Те, кому выпадает блуждающий, неизменно выходят на меня. Но не думайте, я не исцеляю, так что никаких прикосновений. Фаре! Возьми Эфа за шиворот и держи так крепко, как сможешь! Если начнет брыкаться и рваться в схватку, отвесишь ему… Впрочем, не мне тебя учить.

– С какой стороны? – произнес Ло Фенг, оглядываясь.

– По воде, – прошептала Рит. – Слышишь?

Ло Фенг ничего не слышал. Ни топота лошадиных копыт по песчаному дну, ни плеска воды, но, взглянув на Рит, словно почувствовал чуть слышный гул в скрытом между стропил заброшенного дома осином гнезде.

– Вода их выдает, – кивнула Рит. – Две лиги выше по течению.

– Энсы, – повысил голос Ло Фенг. – Руор! Дум! Сли! Вместе со мной к мельнице. Надо растащить бревна по отмели, чтобы энсы спешились. Остальные… Кенди, ты все знаешь. Твой этот берег. Шаннет – возьмешь потом Руора, Дума и Кшаму и будешь ждать на том берегу в ивняке. На все у нас пять минут.

– Подожди! – возмутилась Кенди. – А мне кто останется? Сли и Трайд?

– А чем я плох? – выпятил грудь Сли.

– С тобой останусь и я, и Рит, – успокоил воительницу Ло Фенг. – Извини, эйконец в отряде только один.

– А ты? – посмотрела на Оркана Шаннет.

– Я подожду в реке, – улыбнулся тот, рассматривая отблески солнца на сером клинке. – В конце концов, это мои гости.

Энсы не заставили себя ждать. Их было полтора десятка, и белые маски на их лицах уже не казались карнавальными, хотя Ло Фенгу немало приходилось видеть масок на летних празднествах в Водане. Эйконец коснулся плеча Кенди, вышел из-за фундамента и двинулся к Оркану, который стоял посредине переката и глубокомысленно подрезал серым клинком ногти на левой руке. Стоявший на другом берегу реки за толстым стволом ивы Кшама медленно расшнуровывал завязи на черной маске.

– У них особенные мечи, – заметил Ло Фенг, глядя, как энсы оставляют лошадей и выстраиваются в линию.

– Ланши, – пожал плечами Оркан. – У них есть как недостатки, так и преимущества. И неплохая сталь, я ковал ее в свое время, собирая обломки. Мой нынешний меч выкован из нее. Но оставь мысли о том, что можно подобрать перстни и какой-то из мечей отзовется. У каждого меча только один хозяин. Иначе не может быть.

– Это ведь магия? – спросил Ло Фенг.

– Все магия, – ответил Оркан. – Эта вода, небо, земля. Зелень травы, птицы в облаках, красота Рит или Шаннет, Кенди или Фаре. Но мы отчего-то называем магией только то, что-то подчиняется нашей воле. А если видим, как чужой воле подчиняется то, что не замечает нас, называем это чудом. Не завидуй этим мечам. Возможно, они сделаны злом для извлечения зла.

– Возможно? – не понял Ло Фенг. – Но ведь кто-то раздал их? Выковал? Подобрал каждому хозяина?

– Не все, что происходит, изначально назначено ко злу или к добру, – пояснил Оркан. – Возможно, кто-то варит вкусную похлебку, но некто опускает в нее каплю яда. Некто неизвестный. Он зло? А если эта похлебка назначена для пропитания еще большего зла?

– То есть, ты не знаешь? – уточнил Ло Фенг, вынимая из ножен меч, потому что энсы двинулись по перекату к ним.

– Я и не должен все знать, – вздохнул Оркан. – У тебя ведь нет глаз на затылке, но это тебе не мешает жить?

– А что там? – обернулся Ло Фенг. – Что у меня за спиной, когда я гляжу вперед?

– Ничего, – рассмеялся Оркан. – Разве только полнота сущего?

Воины в белых масках взметнули перед собой эфесы летучих мечей, и их клинки зашелестели, как ножи в корзинке у уличного точильщика. Было в этом что-то не просто ужасное и чужое, но и совершенное.

«Хотелось бы посмотреть эйконский боевой танец с мечом с использованием ланша, – подумал Ло Фенг, двигаясь в сторону от Оркана, – хотя бы ради полноты сущего», – но уже в следующую секунду он отринул все мысли и чувства.

Сначала его хотели сразить на расстоянии, но эйконец отразил все стальные проблески, что пытались найти брешь в его обороне, и тогда энсы ринулись на него, не зная, что получат удар в спину в тот миг, когда первый же их клинок окажется скрещен с клинком Ло Фенга. Эйконец бросился вперед за мгновение до стычки. Он отбивал один за одним удары, которые казались ему медленными, словно струи воды под ногами. Оборачивался вокруг себя. Чиркал острием клинка по незащищенным животам, по маскам, по плечам врагов, и словно кто-то нашептывал ему на ухо – они избалованы. Ужасом, который связан с их прошлым и их масками. Собственным оружием, которое кажется непобедимым. Легкостью, с которой удается убивать тех, кто не способен сопротивляться. Но пройдет всего лишь несколько дней, случится несколько схваток, и те из чужаков, что выйдут из них, станут стократ опаснее, потому что вспомнят все, ради чего они были вооружены и преисполнятся не только холодом, но и жаждой. И поэтому не должен уйти ни один.

– Все! – закричала Шаннет.

Энсы были сражены. Там, где Ло Фенг оставил Оркана лежало их с полдюжины, а остальные были разбросаны поодаль, отмечая путь Ло Фенга и атаку его отряда. Кенди и Сли сноровисто обыскивали трупы, Кшама мрачно поднимал одну за другой маски и рубил их. Рит, присев прямо в воду, держала на коленях голову Трайда. Он был мертв, но в глазах его застыли не ужас и боль, а удивление и обида.

– Давай я отнесу его, – мрачно бросил подошедший Дум. – Руор уже копает могилу. Нас снова стало меньше.

– Даже не успел добежать до противника, – выпрямилась Рит. – Осколок прилетел к нему за десять шагов. Разорвал гортань и, наверное, вернулся к хозяину.

– Встретил смерть лицом к лицу, – кивнул Дум.