Майорат на двоих - Алексей Замковой

Но что же делать теперь, когда против него ополчился Великий Дом? Это ведь уже не шутка. Это даже не Грах. Ну и что? Фарри яростно ударил кулаком в ладонь. За ним ведь тоже стоит Великий Дом. Рафокс! И сам он, насколько успел узнать, в скором времени может оказаться главой другого Великого Дома. Да, Рафокс и Бовкрос, объединившись, поставят любого на место. Пусть даже то будет Вулхов. Главное теперь – скорая встреча с лордом Рафоксом. Главное – произвести впечатление, заручиться его поддержкой и… И жениться на Лисси.

Дворец гудел, словно рыночная площадь. Заканчивались последние приготовления. Из кухни в большой зал, которому предстояло стать местом приема, сновали вереницы слуг с яствами, в самом зале настраивали свои инструменты музыканты, слуги носились тут и там, проверяя в последний раз, не упустили ли что в спешке… Леди Лисси, готовясь к встрече отца, все не появлялась из своих покоев. Солнцу предстояло еще пройти немалый путь до заката, но уже прибыл гонец, сообщивший, что благородный лорд Рафокс ступил со своей яхты на причал Тройного города.

И вот, наконец, настал долгожданный миг. Новый гонец принес известие, что кортеж лорда Рафокса не далее как в получасе от дворца. Взмыленный слуга, даже забыв поклониться, сообщил Фарри, что госпожа ожидает его в своих покоях. Юноша, порядком измучившийся ожиданием и неприкаянностью, воспринял это с облегчением и радостью. И одновременно в нем с новой силой всколыхнулись страхи, которые он давил в себе весь этот день. Однако Фарри быстро взял себя в руки и вслед за слугой, как и тот, чуть не побежал к покоям леди Лисси.

Она была прекрасна. Настолько прекрасна, что Фарри, увидев ее, даже зажмурился, не веря своим глазам. Сердце юноши затрепыхалось в груди, словно норовя вырваться, во рту мгновенно пересохло, а воздух вдруг начал обжигать горло. Леди Лисси предстала перед ним в виде, достойном даже не дочери Великого Дома, а… Фарри не смог подобрать нужное слово. Если и существуют какие-то высшие, чем человек, существа, то перед ним одно из них. Огненно-рыжие волосы Лисси волной нарочито небрежных локонов спадали на ее спину. Глаза каким-то образом стали еще больше, а губы – ярче. Они манили прильнуть к ним в поцелуе и не отпускать девушку, пока хватит дыхания и после. Переливающееся рыжим золотом шелковое платье облегало плечи, грудь, талию и бедра Лисси, очерчивая каждый изгиб ее молодого, стройного тела. Широкая юбка, вышитая по подолу изображениями зеленых лис Дома Рафокс, спускалась до самого пола невесомыми складками, однако при каждом шаге очерчивала ноги девушки, а мыски бархатных туфелек, выглядывающие из-под подола, сверкали крупными изумрудами. Это была Лисси, но в ней будто собралась вся красота и свет мира.

– Что же вы стоите, Фарри? – В глазах девушки заплясали веселые огоньки. – Вы смотрите на меня так, словно видите впервые.

Фарри подумал, что действительно видит ее впервые. Он попытался что-то сказать, но лишь закашлялся.

– Проходите, проходите! У нас мало времени. Надо ведь привести и вас в надлежащий вид.

Только сейчас Фарри заметил, что они с Лисси не одни в комнате. Добрая дюжина слуг выстроилась вдоль стен. В руках их были разнообразные одежды, выглядевшие так, словно каждая их ниточка стоила дороже золота. Не успел Фарри сделать и шагу, все еще подбирая уместные слова, как оказался в плотном кольце этих слуг. И завертелось… Юноша едва осознавал, что на него надевают камзол и тут же, повинуясь жесту госпожи, чуть ли не срывают его снова, отбрасывая в сторону. И новый камзол, новые штаны…

– Нет. – Леди Лисси досадливо махнула рукой, и очередная одежка исчезла из вида Фарри. Она указала на кого-то из слуг: – Попробуйте это… Нет, не то! Давайте этот!

– Лисси! – Фарри наконец-то сумел вырваться. – По-моему…

– Это необходимо, Фарри, – оборвала все возражения леди Лисси. – Вы должны предстать перед моим отцом во всей красе. – На миг она отвлеклась на одного из слуг: – Да, вот это… – а затем снова повернулась к Фарри: – Вы должны выглядеть достойно своего титула и… моей руки.

– Но…

– Запомните, Фарри, это может пригодиться вам в будущем – первое впечатление наиважнейшее. Если вы предстанете перед кем-то впервые как лорд, то он будет видеть в вас лорда, даже если вы – последний пастух. А если будете выглядеть как пастух, то будь вы даже лордом… Да, отлично. Теперь эти ботфорты…

Фарри не знал, сколько это продлилось, но, в конце концов, ураган рук и ткани, бушевавший вокруг него, стих. Он только сейчас смог осознать, что же на нем надето. Бархатный фиолетовый камзол, шитый красным по пышному вороту, обшлагам рукавов и широким карманам был настолько мягким и невесомым, что не ощущался на теле, а из-под него пенилась кружевами белоснежная шелковая рубаха. Фиолетовые же бриджи плотно облегали ноги, а белые чулки словно ныряли в мягкие туфли коричневой кожи, украшенные золотыми круглыми пряжками.

– Да, это подойдет. – Леди Лисси кивнула. – И вот это…

С поклоном слуга поднес Фарри тонкий длинный меч в золоченых ножнах, висевший на узком, украшенном золотом же ремне. Меч выглядел больше произведением искусства, украшением, чем оружием. Вот тут немного пришедший в себя Фарри нахмурился:

– Мой меч…

– Это подойдет лучше. – Леди Лисси, задумавшись на миг, поднесла пальчик к губам. – Да, несомненно.

– Лисси…

Девушка подошла – нет, подплыла! – к Фарри.

– Фарри, я прошу вас… – Ее глаза были столь глубоки, что устоять перед ними было невозможно. И Фарри не устоял.

– Хорошо. – Он принял пояс с мечом, бросив лишь тоскливый взгляд на свое оружие, небрежно прислоненное к стене в дальнем углу.

– А теперь поспешим. – Леди Лисси улыбнулась, глядя, как Фарри опоясывается. – Мы должны встретить отца у ворот.

Едва выйдя из покоев леди Лисси, Фарри и сама хозяйка оказались посреди целой толпы. Здесь были и слуги, жмущиеся к стенам, и приглушенно переговаривающиеся лорды и леди, и Грей Слим, в сопровождении десятка охранников леди, сверкающих кольчугами. Едва перед Фарри и леди Лисси открылась дверь, по коридору прошла волна поклонов и реверансов. Гордо выступая, леди Лисси прошла вперед, и толпа расступалась перед ней, а Фарри следовал на шаг позади.

Они успели как раз вовремя. Едва переступив порог, Фарри увидел, как в ворота въезжает процессия. Десяток гвардейцев, вида настолько гордого, что не оставалось никаких сомнений в их высоком положении, вошли во двор и выстроились у ворот. Вслед за ними изящной поступью внес через ворота седока конь, статью прекраснее, чем все лошади, вместе взятые, каких Фарри в жизни видел. Сам же всадник, напротив, показался Фарри по сравнению со всем виденным в последнее время великолепием довольно неказистым. Среднего роста мужчина в сидевшей набекрень широкополой шляпе с пышным пером внимательно обозревал открывшийся его виду двор. Рыжий с зеленым шитьем камзол его был небрежно распахнут, являя взору расшнурованную до середины груди рубаху. Штаны мужчины были заправлены в высокие ботфорты, выглядевшие несколько потертыми. Следом за ним, на жеребце не менее прекрасном, въехал другой мужчина, гораздо моложе. Впрочем, сходство это было заметно лишь в чертах лица. Голова его была не покрыта, и коротко подстриженные волосы поблескивали в лучах солнца рыжиной. Темно-серая куртка, украшенная лишь парой золотых галунов, на нем была наглухо застегнута, и, Фарри готов был поспорить, несмотря на дорогу, на ней не было ни пылинки. Такими же чистыми и аккуратными выглядели белые узкие штаны, а сапоги сияли. По сравнению с ним Фарри почувствовал себя разряженным как петух. Третьим въехал в ворота пожилой, но крепкий мужчина. Конь его был черным как ночь и даже на первый взгляд больше похожим на свирепого дикого зверя, чем на прирученное животное. Одет этот всадник был в полный латный доспех, блестевший на солнце серебром, и лишь нарисованный на груди герб Дома Рафокс пятнал его. Закрытый шлем был приторочен к седлу рядом с тяжелым мечом. Лицо этого всадника было сурово, под стать внешности. Длинные седые волосы тяжело лежали на плечах, взгляд колол, будто копье, а губы были сжаты в тонкую жесткую полоску. Следом за этими тремя во двор начала вливаться колонна слуг, гвардейцев и каких-то господ, явно благородного происхождения.