И приходит ночь - Эллисон Сафт

из Башни, что по этому случаю все были одеты во все самое лучшее: смелый красный цвет флага Керноса в поддержку их нового союзника, искусно расшитые бисером платья и дорогие меховые палантины, накинутые на плечи.

На мраморном возвышении на троне восседала Изабель в вуали и короне.

Трон напоминал чудовище, выкованное из серебра, его спинка устремилась к небу, как ледяные шпили. Кружевной балдахин скрывал королеву от прямого взгляда ее подданных. На Изабель, как всегда, было больно смотреть из-за ее острой, как стекло, красоты, но Рен могла сосредоточиться только на Лоури.

Он сидел на почетном месте по правую руку от возвышения. Одетый более экстравагантно, чем когда-либо, – в красный парчовый плащ, застегнутый на шее массивной золотой брошью. Золотой ободок, веселая пародия на корону, покоился на его аккуратных черных кудрях. Его плащ цвета крови ниспадал на пол. Даже отсюда она видела нечто странное в его широко раскрытых, измученных глазах. Все в нем – от пальцев, барабанящих по подлокотнику кресла, до подпрыгивающего колена – излучало беспокойную голодную энергию. Как будто неизбежность успеха мучила, преследовала его.

Он выглядел как зацепка на ткани. Что-то, что развалится, если потянуть слишком сильно.

Но затем, когда кто-то привлек его внимание в другом конце комнаты, его улыбка легко вернулась на место, и Рен увидела не монстра или сумасшедшего, а именно того, кого он хотел показать другим: обаятельного, неприступного и дальновидного аристократа.

– Хм, простите. – Чей-то голос вырвал Рен из мыслей. Молодая девушка, член Гвардии, не старше тринадцати лет и слишком маленькая, чтобы влезть в стандартную униформу, таращилась на нее с соседнего сиденья. – Вы лейтенант Рен Сазерленд?

– Да.

Она вытаращила глаза.

– Вы та, кто спас лорда Лоури.

Рен стало плохо. Толпу снаружи было легко игнорировать, от нее было просто отмахнуться, но в глазах обратившейся девушки она видела искреннюю открытость. Это было болезненным напоминанием о том, какой наивной она сама когда-то была. В том, что она сделала, не было ничего, чем можно было бы восхищаться, к чему стоило бы стремиться.

– Да.

– Каково это? Встретиться лицом к лицу со Жнецом?

Прежде чем Рен смогла сформулировать ответ, двери с грохотом захлопнулись. Последовала похожая на стекло тишина, звенящая и хрупкая, когда двое солдат провели заключенного по центральному проходу и подтолкнули его к возвышению. Веревка ее магии натянулась.

«Хэл».

Словно она позвала его, он повернулся к ней. Желание, страх и надежда одновременно нахлынули на нее. Он был здесь – болезненно, мучительно близко. Ей хотелось спрыгнуть с балкона и побежать к нему, прорваться сквозь солдат, которые стояли между ними. Ее мысли беспокойно метались в поисках любой возможности, любого шанса. Но она ничего не нашла. Ничего такого, что не закончилось бы смертью их обоих еще до того, как она успела бы добраться до него.

Она никогда в жизни не чувствовала себя настолько бессильной.

– Ваше величество, – сказал один из солдат, низко поклонившись. – Мы привели вам Хэла Кавендиша.

Помещение взорвалось хаосом: вздохи ужаса, крики лихорадочного восторга. Хэл низко опустил голову. Ему скрутили руки и связали их под острым углом за спиной. Его некогда белая рубашка была порвана и испачкана окислившейся кровью.

Гнев и ужас подступили к ее горлу, как желчь. Хэл не стал бы с ними драться, так что они, должно быть, причинили ему боль только из спортивного интереса. Они даже оставили ее импровизированную повязку на его глазах. Это была не только мера предосторожности, чтобы удержать его от использования магии. Повязка на глазах, блестки которой сверкали мрачно, почти насмешливо, была тактикой унижения, заставляющей его вслепую ковылять в это логово волков.

Это был не суд. Это был отвратительный дешевый театр.

Королева не пошевелилась. Кружевные рукава ее платья искрились, как иней, в слабом солнечном свете. Из-за вуали раздался голос Изабель.

– Хэл Кавендиш. Как долго я ждала этого дня.

Хэл продолжал молчать.

– Прояви уважение, – рявкнул солдат.

Он ударил по задней части коленей Хэла мечом, не вынимая его из ножен. Хэл рухнул, от чего из горла Рен вырвался сдавленный всхлип. К счастью, он был заглушен смехом зрителей. Хэл выглядел таким маленьким и побежденным. Совсем не таким, каким она его знала.

– Сегодня ты будешь осужден за военные преступления, совершенные против королевства Дану, а также за покушение на лорда Алистера Лоури. У тебя есть что сказать в свою защиту?

Хэл опустил голову.

Помещение погрузилось в напряженную вибрирующую тишину.

– Говори, когда к тебе обращаются! – Солдат ударил Хэла рукоятью меча по спине, от чего тот растянулся на полу.

Так не должно быть. Это не по-настоящему. Это кошмар, от которого она наверняка скоро очнется. В любой момент она проснется где-нибудь в другом месте – где угодно. Рен поняла, что встала со своего места, вцепившись пальцами в холодные железные перила балкона. Хэл медленно поднялся на колени и сплюнул на пол каплю крови. Она была вызывающего малинового цвета на фоне белой плитки. Толпа снова заулюлюкала. Хотя он оставался бесстрастным, Рен видела страх в напряжении его плеч, в твердой линии подбородка.

– Да будет так. – Голос Изабель сочился презрением. – Я, Изабель из дома Сазерленд, королева-богиня Дану по крови, приговариваю тебя к смерти. Завтра утром тебя ждет казнь через повешение. Да смилуется Богиня над твоей душой.

Когда толпа разразилась бурными аплодисментами, Лоури нетерпеливо наклонился вперед. Изабель подняла руку, и в зале воцарилась гробовая тишина.

– Лорд Лоури, поскольку вы друг короны, я хотела бы сделать жест доброй воли. Вы заслуживаете возмещения ущерба за покушение на вашу жизнь. Чего вы хотите?

Лоури не мешкал. Его глаза блестели на солнце.

– Прежде чем платформа под Кавендишем упадет, я хочу получить его глаза.

Придворные захихикали от смеха. Рен хотелось закричать. Неужели они действительно думают, что это просто какая-то мелкая справедливость? Всего лишь часть его типичного драматизма и жуткой эксцентричности?

– И я хочу, чтобы Рен Сазерленд вырезала их для меня. В конце концов, я в долгу перед ней за то, что она спасла мне жизнь.

Все присутствующие на балконе резко повернулись к Рен, но она сосредоточила свое внимание на возвышении. Изабель пристально смотрела на Лоури, и, хотя она не могла ясно видеть ее сквозь слои кружев и пышности, Рен знала, что она сомневается в ответе. Она никогда не согласится на его требование. Это было полным безумием – и слишком наглым требованием, учитывая, что он уже похитил нескольких солдат.

– Хорошо. Вы получите их.

«Нет! – Рен хотела броситься в ноги Изабель и умолять. – Пожалуйста,