Ниточка судьбы - Елена Гонцова

— …Никита Романович стал замечательным живописцем? — быстро догадалась Вера.

— Не перебивай! Да, есть в нашем роду свидетельства, что несколько чудесных портретов, на которых изображена Елизавета Андреевна, принадлежат именно его кисти. Но все же мысли о славе стали посещать Никиту Романовича, стали терзать его, можно сказать, подобно хищному зверю. И неизвестно, чем бы все закончилось, если бы не одна история, которая не замедлила приключиться…

Однажды, закончив великолепный портрет маленького сына, а детей тогда в семье было уже трое, Никита Романович с особенной грустью подумал о том, что его искусство закрыто практически для всех и что свой талант он определенно зарывает в землю. С неудовольствием вспоминал он предупреждения старца, но против воли святого пойти не смел.

И в тот же вечер перед усадьбой остановилась легкая коляска, из которой явился изысканный европеец, заблудившийся по дороге из Петербурга в Москву. Заезжий гость оказался человеком бывалым и ученым, он самым высоким образом оценил искусство Никиты Романовича. К тому же хозяин, уговоривший гостя не торопиться с отъездом, между делом написал его замечательный портрет в облике эдакого провинциального Мефистофеля.

Видать, за чаркой доброго вина он полушутя поведал заезжему иностранцу, что тайна его мастерства заключена в магическом индийском кольце. Не осуждай Никиту Романовича, Вера, немудрено проговориться на столь диковинную тему. На следующее утро в усадьбе не оказалось ни гостя, ни портрета, ни перстня.

Никита Романович срочно снарядил погоню, но итальянец как сквозь землю провалился. Явился он сам на третий день. Пешком, оборванный, избитый, голодный. Бог знает что с ним произошло. Рухнул перед Никитой Романовичем на колени и протянул ему перстень, закатив от ужаса глаза. Европеец все время оглядывался.

— А что же такое случилось? — испугалась Вера, посмотрев на свое кольцо, мерцающее таинственным холодноватым блеском.

— Да ничего особенного, — ответил дед. — Перстень проявил свою мощь, заставил вернуть себя настоящему владельцу. Итальянец признался, что по дороге в Москву он увидел наяву разверзнувшуюся бездну, столь глубокую и страшную, что даже первый ее круг на время отнял у него рассудок.

Жирный и мерзкий бес уже вытряхнул злоумышленника из элегантного костюма. Никита Романович выслушал это признание, взял кольцо, простил несчастного злодея и проводил со двора. Но после этого случая сильно загрустил, забросил занятия живописью, его снова потянуло на войну.

Как раз началась кампания восемьсот двенадцатого года. Никита Романович погиб в страшной битве под Смоленском. Елизавета же Андреевна долго его оплакивала. Она так больше и не вышла замуж, хотя претендентов у богатой, знатной, молодой и чарующе красивой вдовы было хоть отбавляй.

В своем завещании Елизавета Андреевна оговорила особенные условия передачи кольца по наследству — только от матери к дочери или внучке и только тем из девочек в роду, кто наделен жаждой творчества. И желательно без всякого посвящения в тайны этого чудесного перстня.

— И я не была посвящена в тайну кольца, как все прежние владелицы.

— Старец предупреждал Никиту Романовича, что для женщин кольцо абсолютно безопасно. Но однажды и ты стала думать о славе. Не так ли, внучка?

Вера только сейчас поняла, что Алексей давно находится рядом и увлеченно слушает совершенно замечательный рассказ деда. Как будто сам черногорский седобородый старец сидел сейчас перед ней и вовсе на нее не сердился.

— Я позвал Алешу выслушать наше семейное предание.

— Значит, — вздохнула Вера, — сегодняшняя буря — прямое обращение ко мне?

— Но мы укрылись в долине возле монастырских стен, — возразил Тульчин.

— А кроме того, — подвел итог Вениамин Кириллович, — никакое кольцо не поможет и не погубит, если на то не будет воли Божьей.

— Да, — согласилась Вера, — и все это было предусмотрено бурей.