Почему евреи не любят Сталина - Яков Рабинович

В разгар антисемитской кампании в связи с «делом врачей» среди евреев Советского Союза распространился передававшийся шепотом слух о том, что уже готовы товарняки на запасных путях, а где-то в Сибири уже выстроены бараки, уже составляются списки, по которым их всех возьмут в одну ночь. И, по всей видимости, окончательное решение еврейского вопроса — депортация евреев СССР — назначено на февраль 1953 г.

Но в феврале 53-го ничего не произошло, а в марте умер Сталин. А затем… Затем был XX съезд, знаменитый закрытый доклад Хрущева о сталинских преступлениях. Но и в закрытом докладе ничего об этих планах Сталина не говорилось. Сказано было об отступлениях от ленинской национальной политики — но только о том, что было сделано: о чеченцах, ингушах, калмыках… И много лет спустя, в эпоху «перестройки», когда многое, очень многое всплыло из секретных архивов и о сталинском антисемитизме можно было говорить открыто, дело ограничилось уже знакомым «делом врачей» — первым преступлением, признанным (уже в апреле 53-го) советскими властями…

И странным образом получилось так, что то, о чем говорили среди евреев и чего они боялись, стало непроницаемой тайной. Россия призналась во многом — и в голодоморе 1933 г., и в убийстве тысяч польских офицеров в Катыни, и в сговоре с Гитлером… И документов об этом публикуется все больше… А здесь — ни документов, ни признаний.

И уже находятся вполне удобные причины появления слухов о депортации — еврейская мнительность, усугубленная ужасами недавней катастрофы… А какая же могла быть депортация, раз нет соответствующих документов?!

Насчет документов мы еще поговорим, а пока вспомним, что в свое время на весь мир громогласно объявлялось, что никаких секретных протоколов к пакту Риббентропа — Молотова тоже не было — не имеется таковых в архивах СССР. Потом нашлись. И про Катынь никто ничего не знал, а офицеров польских немцы расстреляли… Нашлись документы и об этом.

Почему в России так боятся признать, что депортация та — вовсе не плод травмированного еврейского воображения? Почему? Что прибавит к общему ужасному облику Сталина еще одно, да к тому же неосуществленное, преступление? И на этот вопрос нам придется искать ответ.

Учитывая охватившую Сталина в последние годы юдофобию, усиленно подогревавшуюся в нем органами госбезопасности, в частности такими их руководящими деятелями и рьяными антисемитами, как заместители министра М. Рюмин и В. Комаров, вовсе нельзя исключить, что «вождем» вынашивались планы массовой депортации евреев на дальнюю окраину страны как ответ на «сионистский заговор». «Дело врачей» вполне могло послужить предлогом для подобной акции, к тому же под видом «спасения евреев от гнева народного».

Несколько лет назад в Иерусалиме была издана маленькая книжка — «О подготовке Сталиным геноцида евреев. Юридическое исследование этапов преступной подготовки Сталиным геноцида советских евреев». Автор — доктор исторических наук Яков Айзенштат[216].

По мнению Якова Айзенштата, первым шагом к геноциду было убийство С. Михоэлса, вторым — «дело» Еврейского антифашистского комитета (ЕАК), третьим — «дело врачей».

«Дело ЕАК» могло стать поводом для начала депортации евреев, но не стало. Почему? Само следствие велось годами — из людей, арестованных в декабре 1948-го и январе 1949-го, выбивали показания. И только 7 апреля 1952 г. «дело» было передано Военной коллегии Верховного суда СССР, где рассматривалось с 8 мая по 18 июля 1952 г. под председательством главы Военной коллегии А. А. Чепцова, без участия представителей государственного обвинения и защиты. Когда Чепцов из-за сомнений в полноте и объективности расследования «дела» последовательно обратился с предложением направить его на доследование к Генеральному прокурору СССР Сафронову, Председателю Верховного суда СССР Волину, Председателю КПК при ЦК ВКП(б) Шкирятову, Председателю Президиума Верховного Совета СССР Швернику и, наконец, к Маленкову, то ответ последнего был категоричен: «Вы хотите нас на колени поставить перед этими преступниками, ведь приговор по этому делу апробирован народом, этим делом Политбюро занималось три раза. Выполняйте решение Политбюро».

После этого Военная коллегия Верховного суда СССР приговорила, как уже указывалось, тринадцать обвиняемых: Лозовского С. А., Фефера И. С., Юзефовича И. С., Шимелиовича Б. М., Квитко Л. М., Маркиша П. Д., Бергельсона Д. R, Гофштейна Д. Н., Зускина В. Л., Тальми Л. Я., Ватенберга И. С., Теумин Э. И., Ватенберг-Островскую Ч. С. к расстрелу, а Штерн Л. С. — к лишению свободы сроком на три года и шесть месяцев с последующей 5-летней ссылкой. 12 августа 1952 г. смертные приговоры были приведены в исполнение.

В связи с «делом ЕАК» в течение 1948–1952 гг. было арестовано и привлечено к уголовной ответственности по обвинению в шпионаже и антисоветской националистической деятельности много других лиц еврейской национальности — всего 110 человек, десять из них были расстреляны, двадцать получили по 25 лет лишения свободы.

И все-таки «дело ЕАК» в итоге не сгодилось для разворачивания всенародного возмущения и депортации евреев. Не удалось добиться «признаний» от главного врача Боткинской больницы Б. М. Шимелиовича, а кроме того, к концу следствия еще четверо обвиняемых отказались от предыдущих добытых при помощи пыток показаний о проводимой членами ЕАК шпионской и антисоветской деятельности. С таким процессом нельзя было выходить на всю страну. И тогда родилось «дело врачей».

Оно оказалось более подходящим для раздувания всенародной ненависти к евреям.

Многие понимали, что за этим процессом кроется нечто страшное. Осторожный Константин Симонов много лет спустя записывал: «“Врачи-убийцы” — страшнее, кажется, придумать было невозможно. Все было рассчитано на огромный резонанс. В общем, было ощущение, что последствия всего этого могут оказаться поистине невообразимыми».

Как отмечает Г. В. Костырченко, слухи о повальной депортации евреев в Сибирь появились в начале 1948 г., после убийства Михоэлса, и особенно усилились к концу того же года, когда был закрыт ЕАК и начались аресты его руководителей и деятелей идишской культуры[217].

Распространение этих слухов, конечно, не случайно совпало с нагнетанием в стране антисемитской кампании вслед за «разоблачением» группы «врачей-вредителей». В поступавших в газеты и государственные органы письмах их авторы, как правило, клеймили «продажных агентов сионизма и империализма», а некоторые доходили до утверждения, что евреи вообще не заслуживают доверия и их необходимо выселить из крупных городов. О настроениях в близких к «верхам» кругах свидетельствует высказывание жены секретаря ЦК КПСС и зав. отделом агитации и пропаганды ЦК Н. А. Михайлова: «Я бы всех евреев выселила вон из Москвы!»[218]