Двери в полночь - Дина Оттом

— Как тебя зовут?

Она подняла на меня удивленный взгляд. Не думала, что я решу познакомиться?

— Катарина, — она разогнулась. — Я заменяла тебя, пока тебя было не.

— Пока меня не было, — автоматически поправила я, прикусив язык в последний момент, но было уже поздно. Глаза Катарины сузились, превратившись в две щелки, наполненные непроницаемой чернотой, отступившая было враждебность вернулась.

Наверное, если бы кто-то сейчас поднес спичку, взорвался бы весь кабинет, Я почти ощущала напряжение, которое возникло между нами.

— Fucking shit, your language is so hard to learn!

Напряжение лопнуло. Вампирша устало прикрыла глаза.

— Я разобрала только слово «fuck», — улыбнулась я. — Кстати, Шеф обещал мне сюрприз в кабинете — это он про тебя?

Катарина хмыкнула и покачала головой:

— Нет. Хотя я, думаю, тоже сюрприз. Вот, — она протянула мне широкий картонный конверт, который до сих пор сжимала в пальцах, — это сюрприз.

Я взяла его и немного покрутила, прежде чем открывать. От Шефа можно было ожидать любой подлянки — от чертика на пружинке до сибирской язвы. Краем глаза я заметила, что Катарина следит за мной, хоть и старается не показывать этого. Значит, она тоже не в курсе.

Ничего особенного, довольно старая коричневая бумага. Углы загнуты, но основная часть совершенно ровная — видно, что конверт редко доставали.

Я аккуратно распечатала его и заглянула внутрь. Папка из таких, в которых обычно хранят личные дела, и больше ничего. На вид тоже старая. Под светом ламп дневного освещения тускло блеснула поблекшая краска надписи «СЕКРЕТНО». Больше на папке ничего не было написано, кроме одной строчки — «Ардов Роман Георгиевич».

Я сжимала в пальцах тонкий картон папки с именем, а в мозгу быстро проскакивала какая-то мысль. Быстро настолько, что я не могла различить смысл, только жужжание.

Дверь открылась, и в кабинет вошел Черт. Его усталое лицо озарилось улыбкой. Я быстро спрятала конверт за спину.

— Чирик! Ты вернулась! — Он обнял меня. Немного неловко, но искренне. Я тоже была рада видеть капитана — ни капли не изменившегося, такого же по-мальчишески легкого, невысокого и юркого. Все же хорошо, что время над нами почти не властно.

Кивнув Катарине, он отошел к своему столу, что-то ища под завалами бумаг, а я, воспользовавшись паузой, быстро убрала конверт в рюкзак. Что-то мне подсказывало, что светить его не стоит. Подняв голову от рюкзака, я наткнулась на внимательный взгляд Катарины — там не было ни любопытства, ни осуждения, как будто она просто пыталась понять, о чем я думаю. Долю секунду я смотрела на нее. Она моргнула и отвернулась — как будто мы поняли друг друга.

Группа собралась довольно быстро — все те же лица. Все здоровались со мной и улыбались — хотелось верить, что это было не простой данью уважения. В конце концов, группа — как семья в миниатюре. Если мы не будем заботиться друг друге, то все может кончиться как у Зены и Джо… Последней пришла Вел, стиснувшая меня в объятиях так, что я чуть не задохнулась. Мы с ней посмотрели друг на друга, и она не стала задавать вопросов — знала все и так.

Мы расселись за столом. По обе руки от Черта сидели Михалыч и Крапива, а я оказалась между Вел и Катариной. Капитан встал, продолжая перекладывать несколько исписанных листов.

— Чирик, я рад, что ты вернулась. Думаю, мы все, — он обвел взглядом группу, и народ закивал. Я благодарно улыбнулась. — Итак, как ты знаешь, пока тебя не было, с нами работала Катарина. К тому же Шеф дал распоряжение при каждой группе находиться вампиру, так что все было нормально.

Он замолчал, снова зарывшись в бумаги.

— Вот, посмотри, — Черт запустил ко мне лист через весь стол, — теперь мы должны писать отчет после каждого дежурства, и не просто на словах, а на бумаге. — Он устало потер виски. — Есть стандартная форма. Разберешься, думаю.

Я кивнула, пробегая глазами лист. Там было несколько граф: начало и конец смены, дата, состав участников, количество встреченных Представителей, сколько из них было «глухарей». На листе напротив этого пункта стоял ноль. Я пригляделась к стопке других отчетов. Этот параметр был в самой «шапке», и разглядеть его не составило труда. Насколько я могла видеть, раз за разом напротив «из них неактивных» стоял ноль. Выглядело как-то тревожно.

— Отлично, — Черт хлопнул в ладоши и привычным движением заправил за ухо выбившуюся прядь. — Вел — как всегда, — эмпат кивнула, перекручивая в ушах провода наушников, — Крапива у исходного пункта, мы с Михалычем сами по себе, а ты, Чирик, подежурь сегодня с Катариной, ладно?

Он поднял на меня глаза, ожидая согласия. Я молчала. А что, если я скажу «нет»? Интересно, что они знают? Где я была эти месяцы? Что Шеф сказал Черту? Какова официальная версия? Сердце стало биться быстрее, дыхание чуть сбилось. И тут я почувствовала справа, оттуда, где сидела Вел, ровную волну тепла. Как от грелки или печки. Сама эмпат сидела, уткнувшись носом в плеер и якобы выбирая песню, но, приглядевшись, я увидела, что названия не меняются, а губы у нее напряженно сжаты. Я была ей так благодарна за эту невидимую поддержку, что в глазах защипало. Нервы совсем ни к черту!

Я повернулась к Катарине. А что думает она? Вампирша смотрела на меня прямым немигающим взглядом, и по лицу ее ничего нельзя было понять.

— Да, — я обернулась к Черту, — конечно, о чем речь.

— Вот и славно, — он улыбнулся, — после долгого перерыва лучше подстраховаться. Ну, котятки, по коням!

На Дворцовой было красиво и холодно. Сумерки уже почти спустились, и группа медленно подтягивалась к Столбу. Вел нагнала меня через пару метров от выхода, хлопнула по плечу, улыбаясь сквозь очки с толстыми стеклами. Я скинула капюшон, вытащила пачку сигарет и предложила ей. Через секунду мы уже довольно дымили.

— Спасибо, — я затянулась и выпустила дым вверх, в стремительно темнеющее небо.

— За что? — делано удивилась Вел, но лицо у нее было хитрое. Мы дружно фыркнули.

Вокруг, спрятавшись в воротники пальто и курток, сновали люди. Они не смотрели на нас, а если и смотрели, то думали, что просто две подруги остановились у Александрийского столба, решая куда пойти дальше. Так странно.

— Знаешь, я никогда к этому не привыкну, — невольно вырвалось у меня. Вел приподняла брови, выдыхая облачко дыма. — К тому, что вот есть мы, и у нас проблемы, у нас военное положение, вообще творится непонятно что, а есть вот они, — я махнула рукой в сторону толпы на остановке троллейбуса, — простые люди. И у них главная проблема — это купить еды домой, съездить на лето в Турцию отдохнуть, детей в школу пристроить.

Я помолчала, глядя, как на небе собирается туча, вот-вот готовая зарядить очередной промозглый питерский дождь. Вокруг становилось все холоднее, и от моего дыхания вырывались облачка пара. Вел внимательно смотрела на меня, ожидая, что я продолжу.