Хельви - королева Монсальвата [= Нежная королева ] - Ольга Игоревна Елисеева

— Возможно, в твоих глазах я идиот, но не до такой же степени, чтоб тащить женщину и двоих детей зимой, через горы, хоть бы даже и для похорон папы.

— Н-да. — протянул Дерлок. — Странная история. Феона говорила, что получила официальное известие, а не письмо от тебя. Ее это очень обидело. Бумага была за твоей герцогской печатью. Ее удивило, что не за королевской, как обычно. Но она все равно не посмела ослушаться.

Теперь картина становилась более или менее ясна. Герцогских печатей Деми среди конфискованных у него в Беоте вещей было предостаточно. Маленькие на перстнях, походные, большие для официальных случаев. Вероятно, что-то Кларенс привез с собой. Зачем послу понадобилось вызывать сына Харвея в столицу и как он намеревался использовать мальчика в давлении на отца, консорт не знал. Пока он считал Свища мертвым, его это его не беспокоило. Но сейчас прокурор опять ожил, и надо было срочно изобретать меры, как загнать его обратно в могилу.

* * *

Аудиенция Кларенсу была назначена на 11 часов вечера в пятницу. Дворец уже опустел. Деми считал, что расширять круг посвященных в тайну опасно, а использовать наемных убийц в королевской резиденции еще опаснее. Поэтому он поспешил к назначенному часу занять позицию в колоннаде нижнего этажа, по которой посол должен был идти к пустынной лестнице в верхние покои ее величества.

Но в дело вмешался случай, упорно мешавший Харвею стать хладнокровным убийцей. Сам консорт чувствовал себя неважно. Одно дело убивать в сражении: ты видишь врага, враг видит тебя, ваши шансы равны. Совсем другое — нападать из-за угла. Вся натура Деми протестовала против такого невозможного для него поступка. И тут все испортила погода. Резкая оттепель, в результате которой у Харвея не просто разнылись, а прямо-таки отвалились колени, над которыми когда-то на славу поработали палачи по приказу Кларенса. Вступило. Ни туда, ни сюда.

«Убийца-паралитик! — проклинал себя консорт. — Не нанять ли носильщиков до места преступления?» Посылать за д’Орсини и просить его в самый ответственный момент подменить себя Харвей не хотел. Он не мог перекладывать свою ответственность на других.

В результате консорт хромал до места предполагаемого нападения несколько дольше, чем рассчитывал, и злополучный посол уже успел прошествовать галереей. Оставалось ждать, когда Свищ начнет спускаться обратно, переговорив с королевой. Это сильно ухудшало ситуацию. Чертыхаясь про себя, Деми остановился в колоннаде, когда услышал приглушенные голоса на лестнице.

Осторожно подобравшись поближе, Харвей заглянул в холл, где начинались ступеньки, и обомлел. На втором пролете стоял сэр Джозеф Кларенс, а над ним, возвышаясь во весь свой громадный рост, лорд Босуорт собственной персоной. Наверное, он приходил проститься с королевой перед завтрашним отъездом, и сейчас спускался вниз.

Беотийский посол что-то горячо говорил горцу, а Дерлок с самым мрачным выражением лица почесывал бороду. У Харвея волосы на голове встали дыбом при одной мысли, что именно мог рассказывать Свищ бывшему фавориту. Дерлок слушал молча, иногда кивая в такт сказанному, иногда морщась. Наконец, посол затих, выжидательно глядя вверх на своего собеседника.

— Ну? Что вы скажите? — чуть громче спросил он.

Горец вальяжно потянулся.

— Скажу, что ты дурак, раз рассчитываешь на мою помощь. — произнес Дерлок, а потом неожиданно поднял руки, взял прокурора за уши и повернул ему голову.

Харвей услышал хруст ломаемой кости. Босуорт разжал ладони, и обмякшее тело посла рухнуло на ступени. Оно покатилось вниз по лестнице и застыло на площадке у подножия.

— Дерьмо. — буркнул себе под нос Дерлок. — Убить они его хотели! Ничего сами сделать не могут. — горец миновал холл и вышел на галерею с противоположной стороны.

Деми минуту стоял молча, затем подошел к телу своего врага в его на этот раз окончательной смерти. Лунный свет сквозь узкое окно заливал лестницу. Кларенс лежал лицом вверх, так что консорту не пришлось его даже переворачивать. У посла была сломана шея. На лице застыло недоумение.

Харвея охватило странное чувство: человек, так долго бывший его кошмаром, валялся под ногами и сейчас вовсе не казался таким гипнотизирующе отвратительным. Консорту сделалось грустно и смешно. Свища убил Босуорт. Походя. Даже не задумываясь о том, что делает. Этот пещерный медведь одним ударом лапы кончил все терзания Харвея и даже не подозревает об этом. Жизнь странным образом связывала их судьбы, но пока ни один не мог сказать, что из этого клубка получится.

Возвращение хромого консорта к себе совпало с обходом дворца ночной стражей и обнаружением мертвого тела. Мак-Даган, несший со своими горцами караул не стал поднимать много шума из-за какого-то дурака, явно слетевшего с лестницы, и посол до утра пролежал в караульной.

* * *

— Кто из вас убил Джозефа Кларенса? — взгляд королевы по очереди уперся в троих мужчин, стоявших перед ней.

Тело прокурора лежало на столе в закрытой комнате, где находились, помимо покойника, еще д’Орсини, Харвей, Дерлок и ее величество.

Хельви вела себя так, будто знала о случившемся все. Более того, она на время вышла из своего благодушного состояния, когда ни во что не вмешивалась и предпочитала поручать дела мужу.

— Вы, идиоты, я спрашиваю, у кого руки чесались?

Под ее гневным взглядом Босуорт спасовал первым.

— Он меня ущипнул за задницу! Вчера на приеме. — возмутился горец.

— Событие! — фыркнула королева. — Запишем в анналы гранарской истории. И это причина, чтоб свернуть ему шею?

— Больно. — добавил Дерлок, он явно издевался.

Харвей вдруг представил, какое сильное впечатление на этого, выросшего в горах, в сущности очень дикого деревенского парня должен был произвести куртуазный поступок беотийского посла. Ему стало смешно. Д’Орсини тоже.

— Чего вы ржете? — вспылила королева. — У нас тело со сломанной шеей, и как прикажите объяснять это королю Дагмару? Месяц назад вы по крайней мере постарались, чтоб трупа не было.

— К сожалению, он всплыл. — Симон вздохнул. — Что же касается сегодняшнего положения вещей, то оно на самом деле куда более отрадно. Характер раны указывает, — рыцарь подошел к покойнику и с сомнением осмотрел ему шею, — что он сломал себе позвоночник, падая с лестницы. Ночь была темная…

— Да, и по дворцу шаталась странная публика, намеренно сталкивавшая со ступеней тех, кто шел на аудиенцию к королеве. — закончила за него молодая женщина. — Согласна с вашей версией, Симон. Какую версию предложите вы, Харвей?

— Упал с лестницы. — пожал плечами консорт. — Какую еще?

— А вы, Дерлок?

— Мне все равно. Упал так упал. — голос Босуорта звучал совершенно равнодушно.

— Так. — протянула королева. — Подавляющим большинством голосов решено, что Джозеф Кларенс очень любил кататься по перилам в темноте. Это и послужило причиной его внезапной трагической смерти. Так и напишем соседям. — она вдруг осеклась, глядя на левую руку покойного, на которой задувавший в комнату ветер слегка приподнимал белый кружевной манжет.