Мама для Совенка. Путь менталиста. Часть 4 - Екатерина Александровна Боброва

внезапно угрожающе зарычал, приподнялся на лапах, и Юля, испуганно охнув, бросилась к детям.

- Ой! – округлила глаза при ее появлении Майра, а вот Совенок не удивился – почуял все-таки.

Ее заметил и Драго, рык стал тише, а в голове зашумело гневно.

- Личинка! Эти блохи…

- Не хотели ничего плохого!

Пусть она не знает, что конкретно они натворили, но наказывать будет их сама. Позже.

- Они решили, что я не смогу сам! – билась в голове ярость, заставляя Юлю морщиться от головной боли. Разъяренный Драго потерял контроль над силой своего ментального воздействия.

- Что я! Бескрылый! Безмозглый! Студнехлад, а не калкалос!

- Мы лишь хотели помочь, - всхлипнула Майры. Глаза девочки заблестели от слез. Нос покраснел.

Что же… Кому-то будет хороший урок о благих намерениях. Спасти можно лишь того, кто хочет этого сам.

Гостья внезапно подцепила когтем один из камней. Катнула его по земле. Склонила голову. Выдохнула облачко пара, и в голове Юле прозвучало бархатное восхищение:

- Идеально.

От неожиданности Драго заткнулся, выпучил глаза, став похожим на сильно-удивленную чешуйчатую лягушку. Он недоверчиво посмотрел вниз на кучку овально-округлых камней, покрытых толстым слоем копоти.

- Я не верила, что двуногие тебя настолько любят, - голос у гостьи шуршал, словно ленивая волна по камням, - но теперь убедилась - правда. Эти блохи, - шуршание хохотнуло, - собрали и приготовили вместо тебя брачное предложение. Никогда, - ее голос исполнился гордостью, - бескрылые не делали подобного для нас. Пожалуй, - Юля затаила дыхание, ловя мучительно долгую паузу, - я подарю тебе такие же «яйца», только настоящие.

Драго ошалело плюхнулся на живот. Помотал башкой. Посмотрел жалобно - не шутка ли это.

- Это ведь «да»? – осторожно уточнила Майра - калкалосы сделали разговор доступным для всех.

- Только в небо поднимись, пара моего сердца, - насмешливо-побадривающе подтвердила гостья.

- Еш-ш-шь! – восторженно завопил Шиль.

- Ура-а-а! – поддержал его Аль.

И вся четверка радостно заскакала, обнимаясь, точно им только что подарили руку и сердце.

- Кхм, - кашлянул старший группы, отворачиваясь, чтобы скрыть заблестевшие глаза, - вот же… угольки какие. Добились-таки своего.

Юля, улыбаясь, смотрела на пританцовывавших парней.

Майра за рукав оттащила Совенка в сторону. Потупила взгляд и, краснея, тихо пообещала:

- Я тебе тоже… Только не камни. И не сейчас.

- Глупая, - Аль снисходительно потрепал зардевшуюся девчонку по голове, - куда я денусь от тебя. Только подрасти сначала.

Шиль закатил глаза, однако никто из парней смеяться не стал.

«Взрослеют», - с удовлетворением подумала Юля.

- А почему бы нам не устроить по такому случаю пикник? - предложила она, оглядывая затянутые в розовый шелк скалы. Восход набирал силу.

********

- Он сам никогда бы не решился! – со всей силой подросткового максимализма жарко выпалила сваха калкалосов, оскорбленная в лучших намерениях. Поджала недовольно губы. Вскинула покрасневшее лицо, отводя в сторону взгляд.

Взрослые переглянулись. Фильярг страдальчески поморщился, Юля вздохнула, ощущая некую толику вины. Останови она их тогда… Не пришлось бы сейчас проводить воспитательную беседу с победителем. С другой стороны, кто не рискует…

- А если бы она не согласилась? Ты же унизила его своей щедростью.

- Лучше быть немножко униженным и женатым, чем гордым и одиноким, - пробормотала упрямо девчонка без следа раскаяния на лице, - к тому же он больной, а быть слабым для больного не позор.

Фильярг закатил глаза… Против такой аргументации трудно было что-то возразить, но надо, ибо воспитание работает системно.

- Нельзя решать за кого-то, даже за больного, - мягко начала Юля, - ты не знала наверняка, что она чувствует к Драго. А если ее намерение было лишь исцелить? Калкалосы живут долго и не спешат с подобными решениями.

- Вот-вот! – горячо закивала Майра. – Исцелила бы его и улетела, так и не узнав, что он в нее влюблен!

- А откуда такая уверенность у тебя? – изумилась Юля.

- Мы говорили, - смутилась девочка, - немного. Я почувствовала его чувства. Он не закрылся полностью. А до этого он рассказывал мне, как сделать предложение своей паре. Мне было интересно, - голос упал до шепота.

- Понятно, - протянул Фильярг, повернулся к Юле: - Поправь меня, если я ошибаюсь. Несанкционированное считывание чужого разума карается запретом на использование дара сроком на один год, так? Если оно не повлекло серьезных последствий.

Майра виновато опустила голову, принявшись носком ботинка ковырять пол.

- А если последствия всех устраивают? – пробурчало несносное создание.

Фильярг бросил красноречивый взгляд на Юлю, мол, вот он… демократический подход к воспитанию от многоуважаемого декана. Пререкается до последнего вместо того, чтобы признать вину и следовать воле огня.

- А если последствия никому не навредили, - Фильярг добавил металла в голос, - спишем на везение и личную любезность огня к тебе.

Худенькие плечи огорченно поднялись и опали, а голова опустилась еще ниже.

Моральный выбор – помочь, если тебя не просят – не прост и ставил в тупик многих взрослых, чего уж говорить о детях.

- Майра, - мягко произнесла Юля, приседая на корточки и заглядывая в девичье лицо, - я понимаю, тебе хочется всех вокруг сделать счастливыми.

Неплохое, между прочим, качество, но увы невыполнимое. Ибо там, где хорошо одному, другому может быть уже плохо. Всем угодить невозможно.

- Но нельзя вторгаться без разрешения в чужой разум, даже если хочешь помочь. Ты должна нести ответственность за свой дар. Представь, если бы мы так же использовали огонь? Не спросив, нужно ли человеку тепло или ему и так жарко?

Ответом ей был горестный вздох. Юля понимающе улыбнулась. Взрослеть непросто. Понимать, что кроме «хочу» есть еще и «надо». Что кроме желаний появляется ответственность.

- Я попрошу Кайлеса назначить тебе наказание, - подвела она итог тяжелого разговора.

- Он заставит его выбрать самой, - скорбно пожаловалась Майра.

Юля в последний момент поймала улыбку, вспомнив список тех самых наказаний. Впрочем, декан был открыт для любых идей и список регулярно пополнялся. Но почему-то именно выбор наказания девочки считали самым обидным.

- Справедливо. Сама натворила – сама и выбирай, - заметила она.

************

- Думается, ваше выздоровление несколько затянулось, - проговорил Фильярг, окидывая выстроившихся парней взглядом, в котором Юля не без удивления