Последний Магистр - Анна Клименко

Тиннат вздохнула. Что бы ни случилось… Ильверс оставил слишком глубокий след в ее душе.

«Я бы хотела, чтобы ты был счастлив, насколько это возможно», – подумала она. Воспоминания забурлили цветным потоком, грозя выбить слезы из глаз, но Тиннат только стиснула зубы.

«Прощай, Ильверс.»

Она быстро вытерла щеку, так, чтобы ее спутники не увидели. Еще раз окинула взглядом дорогу, белые стены, суетящихся людей…

И, чуть в отдалении, на пригорке, увидела до боли знакомый черный силуэт.

Магистр стоял неподвижно, подняв руку, и – Тиннат поняла сразу – тоже прощался. Навсегда.

Хорошей дороги, Тиннат. Вспоминай меня, и тогда я буду видеть тебя в своих снах. Тебя и Золюшку. И только сны эти будут единственной надеждой для этого мира.

Она не поняла ровным счетом ничего. Да и куда ей, простой женщине, понять столь высокие материи?

– Прощай, Ильверс, – прошептала Лисица, до рези в глазах всматриваясь в его фигуру, – я всегда буду тебя помнить… И ты тоже… Не забывай… Ничего не забывай.

А потом он растворился в нагретом воздухе, как растворяется туман в жарких ладонях солнца. И Тиннат продолжила свой путь, прочь от Алларена.

* * *

Золюшка, хоть и болтал с наставницей о всяких не относящихся к учебе пустяках, тоже заметил одинокую фигуру в черном, которая исчезла столь же внезапно, как и появилась.

Он едва не выдал своего волнения, но, наученный горьким опытом, опустил голову и сделал вид, что рассматривает блестящие носки башмаков, которые ему купила Уломара перед отъездом.

С некоторых пор он все больше и больше убеждался в том, что некоторые секреты лучше всего хранить исключительно в своей голове, не доверяя никому – ни Уломаре, ни Тиннат. Впрочем, Золюшке показалось, что Лисица Тиннат тоже увидела Ильверса – и навсегда попрощалась с ним. Не на день, и даже не на лунный круг, а на всю оставшуюся жизнь.

Золий поморщился. А он-то думал, что Тиннат беспокоится об Ильверсе… И разве можно вот так просто расстаться, бросив друга в беде? Все-таки взрослые порой поступают совсем неправильно…

– Ах ты мой малыш! – Уломара притянул его к себе и обняла, – мой бедный малыш… Прости меня, я натворила столько глупостей! Если бы не сказала о тебе Эльмеру, то тебе бы не пришлось…

Золий молча высвободился из ее навязчивых объятий. Конечно, это приятно, когда тебя обнимают мягкие женские руки; дорогая, ушедшая на небо матушка обнимала его точно также. Но ведь то была мама, а это – наставница, госпожа Уломара… И внезапно подумал о том, что когда станет большим и могущественным магом, то обязательно вернется в Алларен, чтобы…

– Не нужно, Золий.

Он едва не подскочил на месте, заслышав усталый голос Ильверса.

Тем временем Тиннат уже пустила лошадей крупной рысью, и возок бодро трясся по дороге. Золюшка бросил осторожный взгляд на Уломару – похоже, та ничего не слышала. Сидела, уронив руки на колени, и рассеянно смотрела на бегущую вдаль грязно-желтую тесьму дороги.

– Никогда не возвращайся в Алларен, – повторил Ильверс – и никогда не жалей обо мне. Просто думай о том, что я… что я давным-давно соединился с духами предков. И прости, за то, что мог сделать для тебя, но не сделал из-за собственной слабости. Но этого уже не изменить. Начинаются новые времена.

Золюшка нахмурился. Вот, надо же, Ильверс тоже не хочет, чтобы ему помогали. Взрослые порой поступают глупо… Да и неясно было, за что Ильв просил прощения (тут Золий коснулся тонкого шрама под ребрами). Маги Алларена сделали с ним что-то нехорошее, но ведь потом Ильверс все равно пришел и спас их с Тиннат? Ведь было же, точно было – когда мрак забытья схлынул, и на фоне бархатно-черного неба Золий увидел бледное, усталое и осунувшееся лицо дэйлор! Ильверс тогда улыбнулся скорбно и поцеловал Золюшку в лоб, чего отродясь не делал; но в те мгновения мир казался настолько зыбким и колышущимся, что Золий не успел – да и не смог – ничего спросить…

А вопросов накопилась самая настоящая гора.

– Я обязательно вернусь сюда, Ильв, – упрямо прошептал Золюшка, – когда вырасту и стану могущественным магом.

* * *

Уломара смотрела на горизонт, туда, где перевернутая чаша неба касается зубчатой кромки леса и, пожалуй, впервые за долгое, долгое время чувствовала себя свободной. Ее никто и нигде не ждал, и весь мир приветливо расстилался перед ней, как цветастая скатерть.

«В конце концов», – думала она, – «Алларен был всего лишь маленьким кусочком земли, в который я так глупо вцепилась. И как все-таки хорошо, что меня оттуда выгнали! Иначе так и просидела бы в своем каменном и надежном доме всю жизнь, как Альхейм…»

Невольно вернувшись мыслями к убитому учителю, магесса нахмурилась. Забыть бы о том, что дэйлор по имени Ильверс разделался со стариком в древней цитадели…

– Должно быть нечто такое, что тебя успокоит.

Магесса вздрогнула. Нет, конечно же, не ей пугаться такого способа общения, но, как-никак, магистр Закрытого города еще ни разу не говорил с ней.

– Что тебе нужно? – так же мысленно поинтересовалась она.

Ильверс насмешливо хмыкнул.

– Ты невольно обрекла меня на дальнейшие страдания.

– Скажи спасибо вампиру, – сварливо ответила Уломара.

– Ты винишь меня в том, что я убил старого мага по имени Альхейм, – прошелестел магистр, – забудь это. И живи. Цени то, что у тебя есть.

– Я, конечно, понимаю, что не смогу тебя проучить, – начала было магесса, но Ильверс вдруг рассмеялся. Горько, как смеются только над собой.

– Хочешь знать, как все было на самом деле?

– А откуда я узнаю, что именно это было на самом деле?

– Мне нет смысла лгать.

Уломара в сомнении покачала головой.

– Я не уверена, что стоит тебе верить.

– А ты поверь. Смотри…

И перед мысленным взором уломары начали, одна за другой, разворачиваться яркие, красочные картины.

Альхейм, открывший книгу Дяхеллода, «Основы взаимодействия».

Молния, отшвырнувшая дэйлор к стене.

Падение, хруст костей, и каменные ступени, сминающие два кубарем летящих вниз тела.

* * *

…Варна отломил веточку жасмина, унизанную, словно ожерелье кокетки жемчугом, душистыми белыми цветками и, разминая ее в пальцах, медленно пошел по дорожке. Было необычайно тихо; розовый закат плескался в небе, румяня легкие перья облаков. И только хруст мраморной крошки под ногами напоминал Варне о том, что он идет по земле – древней, священной земле своего народа.

Великий Магистр уже был оповещен о полном провале магов Алларена. Рассказал ему об этом Эльмер, еще поутру; Варна проглотил эту новость, не поморщившись, предложил ученику тост за выполненную миссию. Разумеется, не забыв при этом подсыпать в бокал зелья забвения – чтобы никто и никогда не узнал о проигрыше магистра. Наблюдая за тем, как слуги выносят бесчувственное тело ученика, Варна вспоминал своего Учителя. Хитер был старик, ох, как хитер… Только вот обломал зубы об Ильверса, о собственный глупый и бессердечный эксперимент.