Киевская Русь - Георгий Вернадский

Обратимся теперь к философской литературе как отдельному от богословия виду (насколько такое разделение возможно для рассматриваемого нами периода). «Диалектика» Иоанна Дамаскина основана на Аристотеле; самая ранняя из известных рукописей этой важной работы на славянском языке датируется пятнадцатым веком, однако небольшой отрывок из «Диалектики» включен в «Изборник» Святослава 1073 г. О Платоне русский читатель киевского периода мог, если он не знал греческого, получить общую информацию – как и дезинформацию – из «Хроникона» Георгия Мниха и «Хронографии» Иоанна Малала259. Неоплатонизм в византийской христианской литературе ярче всего представлен в трактате Псевдо-Дионисия Ареопагита «О небесной иерархии». Но не существует свидетельств о каком‐либо славянском переводе этой работы до конца пятнадцатого столетия.

Таким образом, простой русский читатель киевского периода мог познакомиться с мыслью классических и эллинистических философов только через небольшие фрагменты их работ, включенные в различные сборники афоризмов, чрезвычайно популярные как в Византии, так и на Руси. Одним из наиболее известных таких сборников является так называемая «Мелисса», которая была составлена на греческом языке в одиннадцатом веке и переведена на славянский, вероятно, в двенадцатом столетии под названием «Пчела»260. Она содержит выдержки из произведений Демокрита, Платона, Аристотеля, Эпиктета и других. Понятно, что ни эти выдержки, ни краткие пересказы классической и эллинистической философии в произведениях Отцов Церкви не могли заменить оригиналы, но нельзя забывать, что средневековый читатель был способен извлечь из этих источников куда больше, чем мы можем ожидать. Этот читатель – по крайней мере типичный читатель – не просматривал книгу. Его метод чтения можно назвать статическим: он читал по параграфу и размышлял над каждым предложением. Узнав основные идеи философа, он был в состоянии реконструировать по меньшей мере часть его доказательств, если не все оригинальное построение.

Вышеизложенное относится к читателю, владевшему только славянским языком. Но, как я уже указывал по разным поводам, в Киевской Руси была также и элита, которой были доступны греческие оригиналы. Более того, многие русские епископы и игумены были греками по происхождению и образованию и, таким образом, служили посредниками между византийской и русской наукой.

История

В трудах по истории русские ученые этого периода проявили значительно большую зрелость и достигли большей самостоятельности, чем в области богословия и философии. Сначала, конечно, они искали для себя образец в византийской исторической литературе, но, однажды начав, они скоро пошли своим путем.

Инициатива в описании исторических событий принадлежала духовенству, а конкретнее – монашеству. Первая русская летопись, по‐видимому, была написана в Новгороде в начале одиннадцатого века, а первая общая история Руси появилась в Киеве столетием позже. Она называлась «Повесть временных лет».

В некоторых позднейших копиях «Повести» ее авторство приписывается монаху Киево-Печерского монастыря Нестору, который является автором двух житийных повестей: «Чтения» – о князьях-мучениках Борисе и Глебе и «Жития Феодосия», игумена этого монастыря. Нестор родился примерно в 1056 г. и умер вскоре после 1112 г. Его авторство «Повести временных дет» отрицается многими видными учеными. Авторство «Повести» – спорный вопрос. До конца девятнадцатого века ее считали единым произведением, написанным одним человеком в одно время. Дальнейшие исследования, особенно труды А. А. Шахматова, показали, что в своей окончательной форме «Повесть» представляет собой компиляцию, созданную на основе нескольких более ранних летописей261.

Первую киевскую летопись, по всей видимости, начали в 1039 г.; ее начало, судя по всему, следует связывать с созданием в том же году Киевской епархии, а также с образовательными реформами Ярослава Мудрого. Вероятно, написание летописи было организовано митрополитом Киевским. Впоследствии ее копию отправили в Печерский монастырь, где монахи продолжили запись последующих событий.

Примерно в 1073 г. Никон Великий, тогда игумен монастыря, отредактировал оригинальную летопись и дополнения к ней.

Предполагается, что в 1095 г., после смерти князя Всеволода, киевскую летопись еще раз переработали, добавив некоторые новые материалы. Затем, приблизительно в 1110 г., возможно по инициативе князя Святополка II, монахами Печерского монастыря был предпринят еще более грандиозный проект – написание, на основе ранних летописей, общей истории Руси. Это был первый вариант «Повести временных лет».

По Приселкову, Нестор являлся главным редактором этой работы262. Однако С. А. Богуславский показал, что «Повесть временных лет» отличается по литературному стилю, а также по интерпретации некоторых событий от двух «Житий», написанных Нестором263. В любом случае первый вариант «Повести» не был «опубликован», в том смысле, в каком это выражение может относиться к рукописи.

Со смертью Святополка II и восшествием на великокняжеский стол Владимира II авторитет Печерского монастыря понизился. По приказу нового правительства рукопись «Повести временных лет» передали из Печерского монастыря в другой, более почитаемый Владимиром монастырь – Св. Михаила в Выдубичах. Там игумен Сильвестр (1114 – 1116 гг.) переработал рукопись. В 1118 г. неизвестный редактор создал новый вариант «Повести». Следы всех этих вариантов и сейчас различимы в дошедших до нас рукописях, самыми знаменитыми из которых являются Лаврентьевская – конца четырнадцатого века и Ипатьевская – начала пятнадцатого. Главное отличие первого (Нестора) варианта «Повести» от двух последующих (Сильвестра и неизвестного редактора) состоит в отношении их редакторов к княжеской политике. Нестор критически настроен к Всеволоду I и сочувствует Святополку II, тогда как Сильвестр и неизвестный редактор являются недоброжелателями Святополка II и поклонниками сына Всеволода – Владимира Мономаха. В определенном смысле мы сталкиваемся здесь со случаем борьбы между «византинофилами» (Всеволод и его сын Владимир) и «западниками» (Святополк II).

Исключая различия редакторской правки, в основном «Повесть временных лет» – результат трудов ее первого редактора (Нестора). Это не просто запись событий, а всеобъемлющий научный трактат о происхождении и становлении Киевского государства; сочетание того, что Гегель называет «первоначальной историей» и «рефлексивной историей». «Повесть» начинается с географического и этнографического обзора славянского мира, на фоне которого затем описываются образование Киевского государства и главные события русской истории до 1110 г.