В ореоле тьмы - Дана Делон

– Что происходит? – глупо переспрашиваю я. – Что ты делаешь? Я не понимаю, Габриэль.

– Просто заткнись, – грубо отзывается мой лучший друг и, обращаясь к Тео, вновь гаденько улыбается. – Ну что, начнем игру, де Лагас? Открывай свою тайную комнату – всю жизнь мечтал ее увидеть. Кнопочка же где-то на одном из этих деревянных столбов?

Тео молча протягивает руку к ближайшей колонне и поворачивает резной цветок. Срабатывает механизм, раздается щелчок, и одна из стенок немного отходит вперед.

– О! Мэджик! – хохочет Габриэль. – А теперь зайди туда – будь послушным мальчиком.

Тео не шевелится, и Габриэль грубо хватает меня за подбородок.

– Или же ты хочешь стать свидетелем того, как ее мозги разлетятся по комнате? Поверь, я еле сдерживаюсь, чтобы не пустить ей пулю в лоб прямо здесь и сейчас. – Он делает мне больно и наслаждается этим. – Мечтаю увидеть твое лицо, когда она будет умирать у тебя на руках.

Тео молча тянет на себя стенку и пропадает за ней.

– Что ты сделал с Аароном? Ты убил его? – со страхом в голосе спрашиваю я Габриэля. Происходящее наконец становится более отчетливым для меня.

– Смерть слишком проста, не находишь? Я планирую его помучить… – Он делает паузу и добавляет: – Вас всех помучить.

Последнее предложение сказано с нескрываемым предвкушением.

– Давай пройдем в кроличью нору. – Он делает шаг в потайную комнату и тянет меня за собой.

Желтый тусклый свет одной-единственной лампочки освещает небольшой полупустой кабинет. Воздух в нем спертый и даже отдает сыростью. Окон нет. Огромная дубовая библиотека занимает полностью правую стену, полки покрыты пылью, и на них нет книг. На полу тонкий ковер, и больше нет никакой мебели. Напротив библиотеки на пустой стене висит одна-единственная картина. «Женщина с голубыми глазами».

– Вот и она, картина, которую разыскивают на всем черном рынке антиквариата. Сколько ты заплатил Человеку-пауку[39], что он не побоялся кинуть своего заказчика и отдал ее тебе?

– Не помню, – коротко отзывается Тео.

– Альбери в любом случае заставил его пожалеть об этом…

Выражение лица Тео не меняется, он внимательно смотрит на Габриэля и следит за каждым его движением.

– Не дождешься, – заявляет тот с нахальной усмешкой, – я не отпущу ее ни на секунду.

И, обращаясь ко мне, он громким шепотом говорит мне на ухо. Ощущение его рта у моего лица отвратительно.

– Достань пузырек с таблетками из моего правого кармана, будь добра.

Я замираю в его руках:

– Что ты задумал?

– Будет очень весело, – фыркает он. – Второй раз я повторять не намерен. Таблетки, Беренис!

Я аккуратно просовываю руку в карман его джинсов и достаю пузырек. В нем совсем немного капсул.

– А теперь кинь их де Лагасу.

Качнув головой, я стискиваю пузырек в руках:

– Что это за вещество?

– Ты переживаешь за него? – Габриэль громко хохочет. – Он пробовал вещи гораздо хуже, поверь. Кинь ему их.

– Нет, – резко отвечаю я.

Габриэль громко бормочет ругательства себе под нос. Ему не нравится мой ответ. Его хватка становится сильнее.

– Я правда не хочу так скоро стрелять в тебя, Беренис. – Он усиливает давление дула на моем виске, царапая кожу. – Отдай ему таблетки.

Тео заглядывает мне прямо в глаза и кивает:

– Кинь мне их, Ниса.

– «Ниса» – как это трогательно, – с отвращением бросает Габриэль.

Но я сосредотачиваюсь на Тео. Голубые глаза излучают спокойствие, он безмолвно говорит мне, что все будет хорошо. Вот только он – отражение моей души. Мы слишком похожи. Я прекрасно знаю, что скрывается за этим спокойствием. Поэтому качаю головой – осознание опасности настигает меня. Я все еще не до конца понимаю происходящее. Мысли разбегаются. Однако единственное, что я знаю точно: в этих капсулах далеко не витамины. И я не могу отдать их Тео.

Габриэль неожиданно бьет меня головой о пустую полку шкафа. Острая боль пронзает меня. Я чувствую, что лоб разбит до крови. Тео делает резкий шаг вперед.

– Место! – орет Габриэль ему. – И не смей двигаться!

Вены на руках де Лагаса набухают от напряжения мышц, и он тихо произносит:

– Ниса, посмотри на меня.

Я чувствую, как по лбу текут капли крови. Теплые ручейки льются на правый глаз, застилая взор. Я вытираю их ладонью и, моргая, пытаюсь сосредоточиться на Тео.

– Кинь мне их, – просит он. – Прошу тебя, просто дай мне их, ладно?

Взгляд пристальный, интенсивный.

– Бросай.

Я молча кидаю ему оранжевую пластиковую упаковку, и он ловит ее на лету.

– Там четыре капсулы, – подает голос Габриэль, – прими все.

– Что это за вещество? – непослушным голосом задаю я вновь вопрос.

– Вытряхни порошок себе на язык. Скоро узнаешь, Беренис, – ехидно подмечает Габриэль и, обращаясь к Тео, цедит сквозь зубы: – Если не примешь, то, боюсь, ее голова будет встречаться с этим шкафом до тех самых пор, пока я не пробью ей череп.

Габриэль произносит это обыденным тоном, словно говорит не обо мне, а о каком-то неодушевленном предмете.

– Тео, ты не должен, – шепчу я.

Габриэль позади меня начинает громко хохотать.

– Тео, ты не должен, – передразнивает он меня писклявым голосом. – Смотри, де Лагас, перед тобой стоит выбор. Ты или она? Кто примет содержимое?

Тео, глядя на него, молча открывает капсулы и высыпает мелкий, похожий на пыль порошок себе в рот.

– Ты только глянь, Беренис. Он выбрал себя, чтобы спасти тебя… готов умереть ради тебя. Скажи, ты умрешь ради нее?

Тео заглядывает мне в глаза, и я вижу в них ответ, от которого мне становится не по себе. Этот ответ – «да».

– Вот сейчас начнется самое интересное. – Голос Габриэля пропитан предвкушением. – Эффект не заставит себя долго ждать.

– ЗНАЕШЬ ЛИ ТЫ, Беренис, что с седьмого по десятое марта Теодор де Лагас находился в доме с членами своей семьи, тела которых нашли восемнадцатого марта две тысячи девятого года закопанными в саду? Ты наверняка многое читала об этом, ведь так?

Тео оседает на пол и прикрывает глаза рукой. Его лоб покрывает испарина, он резко качает головой, словно пытается прогнать видения.