От межколониальных конфликтов к битве империй. Англо-французское соперничество в Северной Америке в XVII - начале XVIII в. - Юрий Акимов

В сложном положении оказался Массачусетс, на который было возложено осуществление второй части плана. Как и в случае с Акадией, у его администрации не было средств, которые можно было бы пустить на военные расходы, однако теперь па помощь частных лиц рассчитывать не приходилось. Отчасти это было связано с тем, что операция против Акадии, с экономической точки зрения, не оправдала себя, и коммерсанты, вложившие в нее деньги, понесли значительные убытки (расходы превысили доходы на 3 тыс. фунтов);[706] отчасти — с тем, что Квебек и Новая Франция в тот момент представляли существенно меньший коммерческий интерес для торговцев и судовладельцев Массачусетса, и готовящаяся акция в отличие от предыдущей имела для этой колонии, скорее, политический характер.

Еще до майского собрания в Нью-Йорке власти Массачусетса впервые за всю историю колонии решили обратиться за помощью к метрополии. В конце марта Брэдстрит и его совет отправили послание графу Шрусбери с просьбой прислать в Бостон оружие и боеприпасы, столь необходимые для готовящейся операции. Об этом же хлопотали и некоторые другие влиятельные лица колонии. Однако время шло, а никакого ответа из Лондона не поступало. В итоге администрации Массачусетса пришлось брать необходимые средства в долг.[707]

По поводу операции против Квебека К. Мэзер впоследствии писал, что она «была, несомненно, величайшей акцией, которую когда-либо предпринимала Новая Англия». Ее необходимость он доказывал следующим образом: «Канада является главным источником страданий Новой Англии. Там основная сила французов, там индейцы главным образом снабжаются боеприпасами, оттуда исходят группы людей, которые, объединившись с дикарями, варварски убивают множество невинных жителей Новой Англии, без какого-либо повода с их стороны, за исключением того, что Новая Англия признала короля Вильгельма и королеву Марию, которые, как они [французы. — Ю. А.] говорят, являются узурпаторами; и как Катон не мог произнести ни одной речи в сенате, не заключив Delenda est Cartago, так и все, кто переживает о безопасности этой страны [Новой Англии. — Ю. А.], делают общий вывод — Канада должна быть покорена!».[708]

Призывы Мэзера и успех Фипса в Акадии вкупе с леденящими душу рассказами о жестокостях французов и индейцев способствовали определенному росту антифранцузских настроений в Массачусетсе. Победоносный Фипс, которого администрация без колебаний назначила главнокомандующим и «генералом», объявил призыв волонтеров. Всем участникам похода была обещана богатая добыча.

Как заметил Паркмен, «среди добродетелей Новой Англии не было смирения», и поэтому «всем казалось грехом сомневаться, что Господь дарует победу избранному им народу».[709] Однако, несмотря на призывы и посулы, нужного количества добровольцев набрать все равно не удалось, и властям пришлось прибегнуть к нажиму на поселенцев.

Столь активные действия массачусетской административной и религиозной верхушки в период подготовки операции против Канады были вызваны не только их экспансионистскими устремлениями и ненавистью к французам-католикам, но также и сугубо внутренними проблемами, с которыми в тот момент сталкивался Массачусетс. Среди последних следует отметить приобретавший все большую остроту вопрос о колониальной хартии, аннулированной в 1684 г. В этой ситуации, как говорил Инкриз Мэзер, ради восстановления старых порядков жители Новой Англии были готовы сделать короля Вильгельма «императором Америки».[710]

В Бостоне все приготовления были закончены к середине июля. Четыре больших корабля и тридцать транспортных судов приняли на борт более 2300 человек. Однако отплытие задержалось почти на месяц из-за того, что администрация все надеялась дождаться помощи из метрополии. Лишь 9/19 августа, когда дальнейшее ожидание становилось небезопасным из-за приближения сезона осенних штормов, армада Фипса подняла якоря. Накануне была выпущена специальная прокламация, призывающая жителей Новой Англии должным образом настроиться на предстоящее богоугодное дело. Был объявлен день поста и покаяния. В колонии, по свидетельству Коттона Мэзера, «череда молитв творилась не переставая».[711]

К тому моменту, когда массачусетсские корабли отошли от острова Нантаскет и взяли курс на север, операция на сухопутном театре боевых действий уже закончилась, фактически так и не начавшись. Отряд Ф.-Дж. Уинтропа собирался с еще большим трудом, чем экспедиционный корпус Фипса. В конечном счете, своих бойцов (всего 600-650 человек) прислали только Нью-Йорк и Коннектикут. Среди ирокезов, на которых возлагалось столько надежд, свирепствовала эпидемия оспы. Три из пяти племен вообще отказались присылать своих людей, остальные были представлены несколькими десятками мрачных и угрюмых воинов.

В конце июля Уинтроп выступил из Олбани к границам Канады с тем, чтобы в соответствии с общим планом заставить французов разделить свои силы между Монреалем и Квебеком. Он дошел до места впадения Вуд-Крик в озеро Шамплен, но там был вынужден остановиться, так как его положение было очень сложным. Среди английских ополченцев также началась эпидемия оспы. В отряде не хватало продовольствия. Между бойцами из разных колоний происходили конфликты (правда, еще более серьезные конфликты происходили между бойцами из Нью-Йорка: часть из них была за Лейслера, часть — против). Кроме того, англичане оказались не в состоянии справиться с теми трудностями, которые возникли во время перехода по дикой местности. Например, они очень слабо представляли себе, как строить каноэ, которых у них не было и без которых их дальнейшее продвижение было просто невозможно.

В такой ситуации Уинтроп решил отказаться от дальнейшего наступления и отдал приказал возвращаться в Олбани. Правда, перед этим помощник Уинтропа капитан Джон Скайлер, 13/23 августа собрав остававшихся в строю ополченцев и индейцев (всего около 150 человек), совершил бросок к окрестностям Монреаля. Там он напал на поселение Ля-Прери, расположенное на левом берегу реки Св. Лаврентия, разорил его и ушел, захватив несколько десятков пленных. Как видим, англичане, которые до этого неоднократно обвиняли французов в том, что те ведут войну «диким» и «трусливым» способом, сами воспользовались точно такой же тактикой.

Взбешенный провалом операции Лейслер приказал арестовать Уинтропа, однако под давлением бойцов его отряда, угрожавших бунтом, был вынужден освободить его.[712] Надо сказать, что поведение самого Лейслера во всей истории, связанной с походом против Канады, было достаточно странным. Он громче многих других заявлял о необходимости этой операции, но его вклад в ее подготовку и осуществление оказался весьма скромным. В июне 1690 г. «революционное правительство Нью-Йорка» официально заявило, что оно пришлет в Бостон три военных корабля для участия в морской операции;[713] но это обещание не было выполнено. Впоследствии именно Лейслера обвиняли в провале атаки на Монреаль. Никольсон писал Лордам торговли в ноябре 1690 г.: «…наступление на Канаду по суше провалилось, поскольку Лейслер не обеспечил полковника Уинтропа каноэ и продовольствием, как он это обещал».[714]