Хроники особого отдела - Александр Игнатьев

Возможно, так внезапно появившиеся в Вене из далёкой холодной России «чистый белый и глубокий чёрный свет» помогут одолеть падких на душевные недуги сынов Адамовых. В любом случае, мы проявляем одинаковую любовь к Христу, которая даёт Церкви Его утешение. Способствуя пробуждению Бога в душах даже растленных «красной» идеологией – мы добавляем ЕМУ много радости!

Заглянув в лицо, (уже ставшее, по обычаю, смиренным), стоящему перед ним кардиналу, Папа продолжил:

– Тем не менее, что же так волнует вас? Вы были очень встревожены!

– Меня волнует только истинное учение Христово, – низко поклонился Иоанну XXIII его высокопреосвященство.

– В таком случае, нам не стоит препятствовать созданию Венской Епархии православной церкви. Маленький храм, к тому же давно существующий, на задворках австрийской столицы не сможет помешать католическому миру.

Кардинал поднял взор, и в его глубоко посаженных чёрных глазах полыхнул огонь:

– Разрешив подобное святотатство, мы можем ввергнуть паству в сомнение, относительно прямой связи между вами и Святым Духом!

Анджело Ронкалли медленно прошествовал в кабинет и, сев в кресло, скрестил руки. Тускло блеснула на пальце печать рыбака.

– Я опечален вами, – наконец, произнесли сухие губы понтифика. – Нам невозможно и помыслить, как трёхглавые жалоносные гидры подобных мыслей могут путаться у нас под ногами в преддверии открытия Второго Ватиканского Собора. Надеюсь, что никто из нас не желает начать спор с дьяволом, понося, пусть ошибающуюся в догматах, но истинно христианскую религию. Единственное, в чём я позволю себе согласиться с вами – пусть кардинал Вышинский пока останется в Вене. Назначенному на должность ректора Университета экзорцизма необходимо пожить внутри этого необычного города…

***

Странные русские люди издревле провожали свои посольства, прощаясь с родными… навсегда. Плач и стон стояли на дворах, где были отъезжающие. Особенно страшно рыдали москвичи, провожая «студиозов» при Петре Первом. «Европы» страшили.

А всё потому, что там, на далёкой чужбине, люди были оторваны не столько от своих семей, сколько от Веры. «Без Бога нет порога» – эту истину знали все.

Поляне, древляне, кривичи, дреговичи, вятичи – эти разрозненные группы племён-домоседов, объединённые властной рукой, и, превратившиеся, за тысячелетие, в единую нацию, не любили перемен. А потому, везде, куда бы ни ступила – в лаптях ли, сапогах ли – нога человека из далёкой лесной России, там первым делом ставили часовню. Она осуществляла связь путника с Родиной.

Первая торговая колония с домовой церковью в Европе была образована в Токае на рубеже XVI века. Занимаясь закупкой для царского двора сладкого венгерского вина, купцы привозили с собой батюшку, молились и славили Бога. Прибывший в 1701 году в Вену с постоянным посольством князь П.А. Голицын свою первую депешу шлёт, требуя русского священника: «нельзя на чужбине окормляться греческим да сербским духовенством...».

В 1761 году, уже никого не спрашивая, и, не оглядываясь на Ватикан, в Аугсбург – заключать мир, после Семилетней войны, едут с походной церковью во имя Святой Троицы, а при ней – иеромонах Наркисс Квитка и два священнослужителя рангом меньше. Они же, после неудачных переговоров, отбыли в Вену, где и остались.

Вскоре, к ним из Гааги прибыл ещё один священник, Симеон Матвеев. Так, впервые, в самом центре Европы католической зажгла свечу вера православная.

Но только спустя сто лет, протоиереем Михаилом Раневским неведомыми путями было исходатайствовано разрешение на строительство православного храма. То ли сыграла свою роль научная деятельность протоиерея, многочисленные переводы с греческого на немецкий язык; то ли, (может быть), его близкое «духовное» знакомство с женой графа Андраши, внучкой Станислава Понятовского и лучшей подругой императрицы Сисси – неизвестно. Но так или иначе, каменный Свято-Николаевский собор был освящён 17 апреля 1899 года.

В отличие от уничтоженного во время войны здания посольства, храм сохранился, и в октябре 1945 года, несмотря на протест Папы, был торжественно открыт, как приход Московского патриархата. Причём именно для этого прилетел спецрейсом, (по распоряжению Сталина!), архиепископ Фотий, (Топиро). В 1946 году, также проигнорировав католический мир, в Вену назначают викария патриаршего, экзарха в Западной Европе епископа Сергия Королева. Сергий Королев… ещё в 1943 году предсказавший победу СССР в мае 1945, описавший взрыв «уничтожающего само бытие чёрного гриба в далёкой стране жёлтых людей», прибыл в Австрию, получив какие-то чёткие инструкции.

Он трагически погибнет в 1956 году, случайно упав на пешеходном переходе под колёса резко тормозящего автомобиля, в самом центре Вены, рядом с церковью Миноритов, оплотом Опус Деи, построенном в строгом готическом стиле.

***

В отличие от своего вечно замерзающего и боящегося любого сквозняка мужа, (немец, что с него взять!), Ксения чувствовала себя в городе Моцарта и пирожных, как актриса на сцене, перед переполненным восторженными зрителями залом.

Её стройная фигура, густые, уложенные в непоколебимую причёску, состоящую из витиеватых локонов, волосы; классический овал гордого лица и всегда со вкусом подобранная одежда – всё это не могло не привлекать внимания. Если в Москве она часто ловила на себе взгляды осуждающие, (ишь, расфуфырились!), то здесь, на родине оперы и Штрауса, все были просто обязаны восхищаться ею.

Коротко обсудив с мужем только что созревший план – она, не собираясь вдаваться в подробности, шла в открытые двери Храма, как море, которое катит свои никогда не останавливающиеся и не поворачивающие вспять волны.

– То, что наука называет тактическим мышлением, слабо на это похоже, – шёпотом бурчал Бернагард, схватив шляпу, и, спеша вслед за женой. — Хотя, в нашем случае, и этот идиотизм может сработать.

…Их встречала весьма кокетливая фреска, изображающая Франциска Ассизского и стоящий перед ней господин, одетый в классические орденские одежды. Шерстяная, подпоясанная пеньковой верёвкой тёмно-коричневая ряса, с висящей на поясе гроздью чёток, да сандалии, надетые на босу ногу, смотрелись на нём так, как смотрелся бы костюм Арлекина на отце Василии.

– Наш Храм объявлен национальной итальянской святыней и освящён в честь Марии Снежной. Стены его добры для всех, – услышали авантюристы голос полуодетого гражданина. И воззрились на оного весьма скептически.

– Лёгкостью и добротой, видимо, веет от статуй королей Оттокара Пржемысла и Леопольда Славного, – мрачно пошутила Ксения по-французски.

На звук её голоса в пустом храме откуда-то сверху, как рой пчёл, полетели и замелькали вьюгой перед глазами Бориса маленькие чёрные точки.

– Устав вашего ордена предписывает уход за больными и проповеди, а не нападение на путников, – услышал он злой голос жены. – Борис, хватит пялиться на Изабеллу Арагонскую, эта дама жгла еретиков, пытаясь согреть себя при