Диана. Жизнь, любовь, судьба - Сара Брэдфорд

В том же месяце Диана обедала с друзьями в своем любимом итальянском ресторане «Ла Фамилья» в Челси. Оттуда ей предстояло ехать в Итон и вместе с Чарльзом присутствовать на рождественской службе. Диана была мрачна и сильно нервничала. «Губы у нее были сжаты, голова опущена, она почти все время молчала», – вспоминал один из друзей[464]. Богиня Нью-Йорка волшебным образом преобразилась в «гадкую девчонку», которой предстоит общение со взрослыми. Мысли о несчастной Тигги не оставляли Диану. По отношению к своим мальчикам она всегда была страшной собственницей, и ревность подталкивала ее к неразумным и непростительным поступкам.

Удар был нанесен за неделю до того, как Диана должна была везти Уильяма и Гарри в Сандрингем на Рождество. Королева прислала Диане письмо, написанное от руки. Елизавета обращалась к ней «дорогая Диана» и закончила подписью: «С любовью, мама». Однако тон послания был весьма суровым. Проконсультировавшись с премьер-министром и архиепископом Кентерберийским, королева решила, что в интересах государства следует положить конец неопределенности в отношениях Чарльза и Дианы, потому пора вплотную заняться разводом. По словам Баррела, Диана показала ему письмо королевы и села писать ответ. Она сообщала свекрови, что ей нужно подумать. Но времени никто ей давать не собирался. Тут же пришло письмо от Чарльза: восстановить брак невозможно, и это является «национальной и личной трагедией». Поскольку развод неизбежен, нужно оформить его как можно быстрее и тем самым разрешить «печальную и сложную ситуацию»[465]. Сказке пришел конец.

В качестве жеста доброй воли королева приглашала Диану провести Рождество в Сандрингеме. Королевское приглашение равнозначно приказу, но Диана зашла слишком далеко, чтобы подчиниться. Обсуждая письмо королевы с камердинером, Диана не проявила никакого интереса к конституционной стороне развода. Она была в ярости от того, что правительство и церковь обсуждают проблемы ее брака. Она кричала: «Мой брак никого не касается!» Фраза королевы про «интересы государства» вызвала особенно яростный взрыв эмоций. Диана воскликнула: «В интересах государства! Надо же! А как же мои интересы? Как же интересы моих мальчиков?» Чтобы продемонстрировать свою обиду, Диана отказалась приехать в Сандрингем и провела Рождество в Олторпе. Это Рождество трудно назвать счастливым: браки обоих младших Спенсеров переживали трудные времена и закончились разводом.

К концу невероятно тяжелого для нее 1995 года Диана оказалась в полном вакууме. Дав интервью для программы «Панорама», она окончательно порвала все связи с королевской семьей – основным источником своего влияния и статуса. Она стала главным – но не единственным – архитектором своего падения. Сент-Джеймсский дворец давно считал Диану главной помехой для популярности Чарльза. Друзья наследника трона старались всеми возможными способами унизить ее, журналисты пристально следили за каждым шагом и каждым сказанным публично словом. В 1995 году у Дианы имелись все основания для паранойи, которая только усилилась в процессе переговоров о разводе.

В январе 1996 года подал в отставку Патрик Джефсон. Он так и не смог простить Диане, что она ни слова не сказала ему об интервью для «Панорамы», пока не стало слишком поздно что-то предпринимать. Поступок принцессы окончательно убедил его, что после восьми лет службы с Дианой пора расстаться. Он был ею очарован, как и все мужчины, которым довелось с ней общаться. Диана относилась к нему по-дружески, делала дорогие подарки – всем знакомым мужчинам она дарила галстуки от Hermes, – оплачивала счета из роскошных ресторанов. А он служил принцессе верой и правдой, жертвуя ради нее даже личной жизнью. Секретность, которой было окутано интервью для «Панорамы», раскрыла ему глаза на истинное положение дел, и он решил уйти сам, пока его не попросили.

Возможно, Диана с ее потрясающей интуицией это почувствовала и перехватила инициативу, заменив Джефсона в качестве спичрайтера Ричардом Кеем, а затем Мартином Бэширом, который иногда также исполнял обязанности ее личного секретаря. Джефсон вспоминает, что Диана долго еще присылала ему едкие анонимные сообщения на пейджер – так она поступала и с другими сотрудниками, впавшими в немилость[466]. Увольнение Джефсона, официально оформленное 22 января, она восприняла как измену. Диана заранее подготовила ответный удар: на следующий день в Mail была запланирована статья о профессиональной некомпетентности Патрика Джефсона. Он своевременно уволился, и от статьи пришлось отказаться.

Почти все, кого Диана исключила из своей жизни, сохранили верность и симпатию к ней. Это касалось и мужчин, и женщин. Да, в первое время они испытывали обиду, но потом плохое забывалось. Через четыре года Джефсон опубликовал мемуары «Тени принцессы». Он честно писал о слабостях и недостатках принцессы, но не скрывал и восхищения ее потрясающей смелостью и обаянием. «Уйти от принцессы Уэльской и забыть о ней просто невозможно», – писал он[467].

Обижена была и Диана, которая посчитала уход Джефсона личным предательством. Но, надо отдать ей должное, она звонила друзьям, которые могли взять его на работу, и даже на время рассорилась с одним из своих наставников, Дэвидом Патнемом: ей казалось, что это он переманил у нее Джефсона. Люди, когда-то работавшие у Дианы, понимали, насколько непроста ее жизнь, и ни в чем ее не винили. Ни один из них не упоминал о психической нестабильности Дианы, а в ее проблемах они обвиняли тех, кто не захотел понять и помочь ей в трудной ситуации.

После ухода Джефсона главным доверенным лицом Дианы стал ее камердинер Пол Баррел. В преддверии Рождества 1995 года он говорил: «Ее сердце было разбито»[468]. Диана все еще любила Чарльза и не хотела развода, однако после интервью инициатива перешла к нему. Диана могла отказаться от королевского приглашения в Сандрингем, но отказаться от развода во имя спасения страны – не могла. В любом случае от нее уже ничего не зависело: кто-то сообщил о письме королевы журналистам – на этот раз точно не Диана: подобный шаг был не в ее интересах. Придворные Дианы категорически отрицали свою причастность к утечке информации. Можно предположить, что к этому приложил руку Сент-Джеймсский дворец или кто-то из друзей принца. Диане оставалось только подчиниться, но при этом постараться выторговать для себя все, чего она хотела. С легкостью расставаться с мечтой она не собиралась. 14 февраля она отправила Чарльзу открытку ко Дню святого Валентина и подписала: «С любовью, Диана».

На следующий день, 15 февраля 1996 года, Диана встретилась в Букингемском дворце с королевой. Записи вел помощник личного секретаря королевы, Робин Жанрен. Об этой встрече известно только со слов Пола Баррела, который к тому времени стал хранителем всех секретов принцессы и вел ее корреспонденцию (с ведома Дианы и без). Разумеется, его воспоминания отражают точку зрения Дианы – так она рассказала ему о встрече с королевой. Диана сразу расставила все точки над «i»: «Я не хочу развода. Я все еще люблю Чарльза. В том, что произошло, нет моей вины»[469]. А потом Диана отвела душу. «Она выплеснула на королеву – и не в первый раз – все, что накопилось в ее душе за долгие годы подозрений и страданий», – писал Баррел. Рассказала о своих врагах, которые ревновали к ее популярности. «Она знала, что может поделиться с королевой, ее величество была не в состоянии немедленно выдать ответы и решения, но всегда готова сочувственно выслушать»[470].