Океан. Черные крылья печали - Филип Жисе

Ангелике стало страшно.

– Лео, милый, – шепнула девушка, – ну где же ты? Почему не ищешь меня? Почему!?

Она не хотела до конца жизни бороздить просторы океана на этой жалкой посудине. Хотела домой, к родителям, к Лео.

Ангелика заплакала, тихо, будто дождь застучал по луже.

Что-то ударилось о борт лодки, но Ангелика не сразу обратила внимание на это что-то, настолько была погружена в свои невеселые мысли. Когда снова что-то шлепнуло о борт, она повернула голову на звук и чуть было не вскрикнула от неожиданности от вида того существа, которое шлепало ластами по борту, пытаясь то ли взобраться в лодку, то ли, наоборот, оттолкнуться от ее борта.

Ангелика вскочила на ноги и зажала рот руками. И, слава богу! Иначе ее визг разбудил бы всех в лодке. Но стоило в ночном незнакомце узнать черепаху, как страх покинул девушку, осталась лишь растерянность, но и она вскоре уступила место удивлению. Какой же большой была эта черепаха! А какой странной и даже страшной! Если бы не ласты, шлепавшие по борту лодки, Ангелика никак не узнала бы в этом морском чудовище черепаху.

Ангелика никогда не видела таких больших черепах. В длину этот представитель черепашьего народа был до двух метров. Не меньше. Голова у животного была массивной, на короткой шее. Панциря, казалось, вообще не было. Будто кожу натянули поверх панциря, да еще и гребни сверху приделали. На казавшейся черной спине животного виднелось множество бело-голубых пятен.

– Какая же ты большая, черепаха, – Ангелика шагнула к борту и принялась рассматривать нежданную гостью, при этом стараясь держаться от нее на расстоянии. О черепахах, нападающих на людей, Ангелика ничего не слышала, но приближаться все же не решалась. Уж больно страшным выглядело животное, особенно в лунном свете.

– Интересно, что ты тут делаешь. И не страшно тебе одной? – Ангелика осмелела и придвинулась ближе к черепахе.

Черепаха как-то вяло повернула голову, взглянула на девушку, и шлепнула ластой по борту.

– Ну и неповоротливая ты. Как только тебя акулы до сих пор не съели? – Ангелика набралась храбрости, протянула руку и коснулась гребня на спине черепахи. И впрямь какой-то шутник натянул кожу на панцирь. Девушка провела пальцами по острию гребня, скользнула вниз, во впадинку между гребнями, скрытой под водой. Вода оказалась прохладной. Ангелика высунула руку из воды и вытерла об одеяло.

– Ты почему не спишь? – Ангелика вздрогнула, услышав голос рядом. – И что ты делаешь?

Девушка обернулась. Рядом стоял Алессандро и смотрел на нее.

– Разговариваю с черепахой, – отозвалась Ангелика.

– С черепахой? – Алессандро наклонился к воде. – Какая же она огромная. Говорят, мясо черепах очень вкусное. Можем попытаться втащить ее в лодку.

– Нет! – Ангелика вскрикнула громче, чем хотела. – Пусть плывет себе своей дорогой.

Перед глазами девушки возник образ Винченцо, бьющего кулаком по рыбьей голове. Ангелика почувствовала жалость и даже уважение к этой, не знающей устали морской путешественнице. Ее не съели акулы и другие подводные чудовища, так почему человек должен был ее съесть? Да и кто они вообще такие, чтобы распоряжаться жизнью этого существа?

– Нет, мы не должны ее есть, – повторила девушка.

– Нет так нет, – отозвался Алессандро, наклонился к черепахе, обхватил ее тело руками и развернул мордой в сторону от лодки.

Черепаха взмахнула ластами, раз, другой и поплыла прочь. Ангелика и Алессандро смотрели ей вслед. На губах обоих играли полуулыбки.

– Так ты почему не спишь? – Алессандро повернул голову к Ангелике.

– Не спится. Алессандро улыбнулся.

– А я спал, но почему-то проснулся, увидел тебя, подумал, может, опять земля привиделась.

– Нет, – Ангелика улыбнулась. – В этот раз ничего не привиделось.

Ангелика взглянула на черепаху в стороне от лодки. Какой же медлительной та была. Поистине существо, не знающее о существовании времени. А если и знающее, то определенно игнорирующее его бег.

– Я сегодня игрался с компасом, – сказал Алессандро. – Течение сносит нас на юг. Если ничего не изменится, нас может вынести к берегам одной из латиноамериканских стран. Главное, чтобы нас не подхватил Гольфстрим, иначе мы так и до Европы можем добраться. Нет. Я ничего не имею против Европы, но думаю, если мы до нее и доберемся, то, увы, мертвыми. Вряд ли нам хватит наших скудных запасов воды и еды на дорогу до Европы. В нашем случае нет ничего лучше, как пристать к берегу если не США, то какой-нибудь латиноамериканской страны. Это намного ближе, чем плыть к Европе.

– Ты действительно думаешь, что у нас есть шансы на спасение?

– Ангелика посмотрела на Алессандро.

– Даже когда их нет, мы должны их придумать.

– А почему нас до сих пор не нашли спасатели?

– Не знаю. Должно быть из-за того, что найти лодку в океане так же трудно, как иголку в стоге сена. Видишь, за все-то время, что нас носит по волнам, мы ни разу не видели, ни кораблей, ни самолетов. По всей видимости, мы забрались в сторону от судоходных и авиапутей. А возможно я ошибаюсь, завтра мы увидим корабль, а главное, на корабле увидят нас и нашим приключениям придет конец.

– Было бы замечательно.

– Эй, вы двое. Вы что хотите всех разбудить? – зашипел недовольный голос.

Ангелика и Алессандро обернулись и увидели, как из-под навеса появилась синьора Полетте и направилась к ним.

– Ложитесь спать. Завтра будете разговаривать. Алессандро и Ангелика переглянулись, улыбнулись.

– Спокойной ночи, Ангелика.

– Спокойной ночи, Алессандро.

Ангелика под присмотром синьоры Полетте вернулась под навес, легла на свое место и закрыла глаза. Как было бы здорово, если бы завтра, и правда, они увидели корабль. Как было бы здорово. Тогда бы уже послезавтра она была бы дома.

– Лео, милый, где же ты? – Ангелика снова подумала о Леопольдо, открыла глаза и поднесла к глазам правую руку, на которой все так же, как и раньше красовалось колечко, грязное, но все такое же красивое. – Почему же ты меня не ищешь?

Уже засыпая, Ангелика подумала о том, что было бы чудесно, если бы следующую ночь она провела в объятиях Леопольдо, наслаждаясь его поцелуями и ласками, а не в лодке посреди Атлантики.

Леопольдо рывком оторвал туловище от кровати и вперил взгляд в темноту. Лоб взмок, спина покрылась испариной, сердце молотком стучало в груди. В голове, будто кто в колокол бил, так сильно пульсировала кровь в висках. Мысли дотоле вялые и редкие заспешили, заметались, сбились в кучу, а потом бросились врассыпную, словно за ними гнался хищник. Как же это было не похоже на ту тишину, что окружала его в комнате. Даже с улицы не доносилось ни звука, будто кто накинул на дом, в котором находилась квартира Лео, звуконепроницаемый купол. Леопольдо даже мог бы догадаться кто, если бы хотел. Ночь. Больше некому. Ночь неспешно все еще плыла над Ареццо.