Психокинетики - Рома Ньюман

– Это все устроил один человек? – с сомнением в голосе спросил Громов. – Он с собой базуку и огнемет прихватил?

– Смотри, – сказал Малахов.

Мужчины увидели, как на балкон второго этажа вывалилась фигура в черном. Человек перевалился через перила и упал на некогда ухоженную лужайку перед домом. Он попытался подняться на ноги, но не удержался и снова упал. Громко откашлялся. Даже в полумраке и с приличного расстояния было видно, как сильно его трясло.

– Это тот парень? – кивнул генерал. – Что-то его колбасит, по-моему.

– Он ничего не контролирует, – проговорил Малахов, отрешенно глядя в никуда. – Боже, сколько энергии… Он черпает ее отовсюду, но не может закрыться. Его тело не сможет удержать все.

Мужчина поднялся на ноги и повернулся лицом к дому.

– Так, и каков наш план? – быстро спросил Громов.

– Самое время подыскать укрытие, – бесстрастно ответил Малахов.

Черный человек раскинул руки и во все горло закричал. Владимир Данилович необычайно сильно толкнул своего друга в плечо. Эдуард Евгеньевич отлетел к забору и произошедшего далее видеть уже не мог.

Сперва все, что находилось между мужчиной в черном и домом Сухоставского, зависло в полуметре над землей: гравий, обломки, осколки, оружие бежавших охранников. Воздух ощутимо нагрелся, став горячим. Нервирующая тишина удушливо сжала барабанные перепонки.

Затем прогремел страшный взрыв.

Генерал, стоявший по другую сторону забора, мог наблюдать ярчайшую вспышку света, озарившую округу на сотни метров. Безусловно, слышал он и раскат грома, от которого заложило уши.

Но он не видел происходящего.

Зрелище было одновременно пугающим и прекрасным.

Невиданная сила разорвала особняк на части, огромным ярко-оранжевым грибом осветив поселок. Огненный смерч ворвался в размеренный вечер загородной элиты, являя собой чистейшую силу разрушения.

Захваченные пылающим волчком обломки дома понеслись в одном направлении, сметая каменный забор, скопление сосен и пустующий особняк, расположенный по соседству.

По округе пронеслась электромагнитная волна. Она перегрузила сеть, выводя из строя всю электронику. Поселок погрузился в темноту, оставшись без электричества.

Владимир Данилович видел все в ином спектре. Он наблюдал мощнейший импульс психической энергии. Вспышку, подобную масштабным космическим процессам, – и хрупкую фигурку человеческого существа, на мгновение сумевшую стать проводником космической силы.

Профессор видел сияющий силуэт, к которому со всех сторон тянулись нити и ручьи энергии – крепчайшие связи с миром тонкого плана.

Схватившись за уши, Громов сполз на землю. С неба на него начало оседать облако пыли. Генерал различал лишь неприятный звон в голове, а его друг спокойно стоял и наблюдал.

– Данилыч… – просипел Эдуард Евгеньевич. – Ты слышишь меня? Данилыч!

Малахов резко сорвался с места, устремляясь в эпицентр взрыва.

На секунду Кравчуку показалось, что он потерял сознание. Неконтролируемый импульс опустошил его. Александр лежал на холодной земле, оглушенный взрывом, не в силах пошевелиться.

Он чувствовал истощение организма, ощущал, как вместе с разрушительной энергией из него вышли все обиды, страхи, желания и гнев. Вероятно, Кравчук мог бы подняться на ноги, если бы в том возникла нужда. Но единственное, чего хотелось по-настоящему, – остаться лежать одному. Одному во всем мире.

Оседавшая пыль забивалась в ноздри и рот. Кравчук закашлялся и поспешил вновь надеть маску. Пора уходить.

Несмотря на полнейшее безразличие, он понимал, что вот-вот к месту взрыва подоспеют зеваки и, возможно, какая-то охрана поселка. А там и прибытия экстренных служб недолго ждать.

Александр с трудом поднялся. В ногах не осталось сил, колени дрожали. Не разбирая пути в плотном осадке пыли, он побрел наугад.

Кравчук обнаружил в заборе дыру, образовавшуюся после взрыва. Перешагнув через груду обломков, он уверенно двинулся вперед.

Александр оказался среди густых сосновых деревьев, осмотрелся. Во всем поселке не было света. Взрыв и последовавшая следом темнота напугали и парализовали жильцов, но вскоре те начнут осторожно стягиваться к месту, где недавно располагался особняк Сухоставского.

Надо было уходить…

По лесополосе. Опять к забору – к тому месту, где припаркован автомобиль.

Краем глаза Александр уловил движение недалеко от себя.

Дыру в заборе, через которую полминуты назад прошмыгнул он сам, загородила человеческая фигура. В бледном свете луны он мог различить мужчину невысокого роста.

Его поза заставила Кравчука насторожиться еще сильнее. Неизвестный стоял с видом человека, точно знающего, что ему нужно, и смотрел он прямо на Александра.

Кравчук развернулся и побежал.

Мощнейшим волевым усилием ему пришлось мобилизовать остатки внутренних ресурсов. Бег давался с большим трудом. Ставшие ватными мышцы отказывались повиноваться. На каждой кочке ноги так и норовили подломиться.

Неизвестный мужчина бежал следом. Кравчук знал это – чувствовал на себе пристальный взгляд. Казалось, он даже слышал ровное дыхание преследователя.

Что ему было нужно? И кто он такой? Один из людей Сухого? Охрана поселка? Но вроде бы он одет в простую ветровку и джинсы. К тому же он не стрелял в спину, не выкрикивал требований остановиться. Он просто… бежал следом.

В привычном своем состоянии Александр даже не попытался бы спастись бегством. Он был уверен в своих боевых навыках и не сомневался, что одолеть одного невооруженного противника не составит проблемы.

Но не сейчас. Интуитивно Кравчук понимал, что сгенерировал не только свои собственные ресурсы, но и энергию извне. Однако на поддержание организма в состоянии проводимости требовалась внутренняя сила физического тела – и ее-то как раз осталось немного.

Кравчук не любил бегать от опасностей, его натура протестовала против любых форм отступления. Но молодой человек прекрасно понимал: попытаться убежать сейчас – единственное разумное решение. Потому что если преследователь его настигнет, вряд ли у Александра будут высокие шансы на победу в рукопашной схватке.

В темноте нога Кравчука зацепилась за корягу. Потеряв равновесие, он задержал дыхание и выдохнул лишь в момент падения. На локтях и коленях он заскользил по сырой листве.

Вставай, вставай, вставай!

Тот, другой, уже близко.

Рыча, Александр заставил себя подняться. Он уже слышал хруст веток под ногами своего преследователя.

Кравчук продолжил бежать. Ставшая влажной маска затрудняла дыхание. Молодой человек сорвал ее и отбросил в сторону. Нет нужды думать о сохранении тайны личности, если он выдохнется и окажется пойманным.