Записки начинающего феодала - Сергей Кусков

— Дядька Рикардо, — вспыхнул я, слава богу только эмоционально, — ну сколько можно повторять!..

— Так, стоп! — поднял руки в примиряющем жесте коллега говорившего, барон Доминик Алькатрас. — Сеньоры, давайте продегустируем это прекрасное вино из погребов нашего дорогого хозяина, успокоимся, а затем снова обстоятельно побеседуем, не переходя на крики и личности.

М-да, споры вышли жаркие, ещё немного — вспыхну в прямом смысле слова. Ну что за упёртое старичьё пошло!

— Я не против. Тем более вино более чем достойное, — поднял я руки вверх и плюхнулся на место.

— Дельное замечание. Спасибо, Доминик, — кивнул и мой оппонент, барон Рикардо Ковильяна. Тёзка, только возрастом примерно в пятьдесят — пятьдесят пять наших лет. По местным меркам древний, как мамонт. Оценка возраста в местных годах, несмотря на память Ричи, мне никак не даётся, как ни стараюсь приспособиться.

— Сеньоры, разрешите обратиться, как хозяину? Хоть это дело не совсем меня касается, — произнёс радушный владетель этих мест, возле чего замка мы сегодня остановились, разбив лагерь. Снаружи встали, за пределами стен, потому, что не у всех замки огромные, как мой Пуэбло. Сюда четыре сотни воинов с лошадками явно не поместятся. Нет, в случае осады куда деться, но вот так, когда есть выбор — лучше уж на природе. И в плане санитарии, идеей которой прониклись и два присоединившихся к нам через четыре дня пути дедушки-барона, тоже.

— Да, сеньор Мерида, конечно, — разрешил я на правах юридически тут самого главного.

Мерида. Такое название носит соседское герцогство. Далёкий предок этого человека был родным братом далёкого предка текущего герцога, поссорился с ним и ушёл искать счастья с небольшой дружиной. Воевал на Лимесе под рукой моего далёкого предка и получил баронство. Которое не мудрствуя назвали его именем. Так что у меня свой Мерида, причём родственник герцога. Звать его Хлодвиг, на вид было ему лет тридцать пять, и насколько был наслышан Ричи, тип осторожный, на рожон никогда не лезущий, по арьербану выдвигающийся всегда без задержек… Почти. Ибо вообще без задержек не бывает. Но в сравнении с некоторыми — метеор!

— Эх! — Хлодвиг собрался с мыслями, вздохнул. — Ваше сиятельство, вы, вот, решили идти на богатый торговый город. Многолюдный, где только городского ополчения тысячи полторы-две.

— Ну? — нетерпеливо выгнул я бровь. Устал за эти дни, что меня безбожно за это решение пилят те, кого я не могу послать в силу возраста. Хлодвиг не дедушка с колоссальным опытом, его пошлю.

— Четыре сотни копий на мой взгляд мало, — покачал головой хозяин замка. — Что если их будет пять?

— Хлодвиг! — вскричал Алькатрас.

— Мерида, нет! — А это Ковильяна.

И только Ворон молчал. Он для себя всё решил, и отговаривать меня эти дни и не пытался. Впрочем, как и защищать меня перед стариками.

— А что? Вы будете принимать решение без меня, — воскликнул, подняв кубок Мерида. — На своём голосе не настаиваю. Но если примете решение идти в Магдалену — я бы прошёлся с вами, пусть меня и не вызывали по мобилизации.

— Хлодвиг, что ж ты за человек! — вздохнул Ковильяна, поднялся и принялся ходить взад и вперёд.

— Рикардо, — произнёс Алькатрас — мне, — давай я скажу. Сухо, без эмоций. Рикардо, — кивок на компаньона и друга, — слишком эмоционален, это неправильно.

Я пожал плечами — не против.

— Итак, моё предложение. Давай ты не будешь ссориться с крупным торговым городом, ключевым нашим партнёром. Понимаю, ты зол на Карлоса, ты зол на Катарину Серторию. Ты зол и на самих магдаленцев — некоторые из них нечистоплотны. Но уйми эмоции. Магдаленцы не все такие. Большинство тебе не враги, наоборот, добрые соседи. И жить бок о бок ты будешь с ними, а не с Карлосом. Который к тому же не вечен. Сегодня он — завтра королём станет кто-то другой. — А это намёк на заговор. Даже бароны в далёкой провинции о нём наслышаны. Бедные Сертории.

— Ричи, мальчик, — вернулся Ковильяна, но не сел, так и стоял. — Давай мы с Домиником поедем на север графства. Просто на север. И разгоним всех татей к чёртовой матери. Ты возьмёшь деньги с купцов и начнёшь строительство дороги. А город трогать мы не будем.

— Рикардо, сынок, это хорошее решение! — пронзил глазами Алькатрас.

— Хлодвиг, скажи, — обратился я не к дедушкам, а к хозяину, картинно отпив большой глоток не то, что превосходного, но хорошего вина, — ты ж понимаешь, что не факт, что у нас получится кого-то пограбить. Зачем тебе это? Зачем в попутчики навязываешься?

— Если не получится — вернусь домой. — Барон фаталистически пожал плечами. — Но если получится…

— А если не получится, то мы ещё и огребём от ополчения! — поддел Ковильяна.

— А и чёрт с ним, — махнул хозяин рукой. — Это наша доля солдатская, воевать и умирать.

— Вернёшься без прибыли, без людей, с похоронками… — продолжал давить дедушка. — Хорошо если на коне, а не на щите…

— Я готов рискнуть, — ответил ему хозяин замка, глядя кристально чистыми глазами. Ковильяна смутился.

— Рикардо? — А это Алькатрас мне.

— Рикардо, Доминик, сеньоры, — оглядел я всех баронов, — теперь моя версия. Сухо и без эмоций, как договорились. А чтобы вы понимали мои мотивы, я вам расскажу… Нет, не притчу. Быль, реальную историю.

Заинтриговал. Бароны подобрались.

— В далёкой-далёкой земле жил когда-то величайший мудрец. Он написал книгу, в которой собрал все премудрости военного дела, книгу о науке побеждать. И тот, кто внимательно читает её и делает правильные выводы, не может не победить. Это сложно, понять, что написал мудрец, сложно сделать именно ПРАВИЛЬНЫЕ выводы, правильную оценку поступкам, но я всё же буду пытаться. Так вот, одна из его мудростей гласит, что войско, пришедшее на войну и только потом пытающееся победить — уже проиграло. Победит же то войско, которое вначале обеспечило себе победу подготовкой, а только затем вышло на войну сражаться, закрепив факт своей победы.

— Это кто ж такой мудрый? — усмехнулся в усы Алькатрас.

— Его звали Сунь Цзы. Он из далёкого Китая, и я даже примерно не знаю, где это СЕЙЧАС.

Намёк на древность, «до Основания». Бароны поняли. Прониклись, вжав головы в плечи.

— То, что вы предлагаете — первый путь, — продолжил я. — Мы выдвигаем войско на границу на север. Войско гоняет разбойников, то есть вначале выходит, и лишь затем пытается победить. Все понимают, как только оно уйдёт оттуда — тати вернутся, то есть ни о какой победе не может даже речи идти, это именно что латание дыр и имитация деятельности. Потому, что войско там хоть и стоит, и тати ушли, но их СТРУКТУРА, их организация — останется неразгромленной.

Что такое тати? Это вторые-третьи-четвёртые сыновья благородных. Что, у нас, сеньоры, их станет их меньше через год? — Дедушки отвернули головы, поджав губы. — Через два года? Десять? Их вообще хоть когда-то станет меньше?