Темное удовольствие - Джена Шоуолтер

– Ты обещала мне книгу, – сказал воин.

– Да, но я не сказала когда.

– Я останусь здесь до тех пор, пока ты ее не вернешь.

– Именно поэтому я и не буду торопиться. Мне весело, когда ты рядом.

Уильям закрыл лицо ладонями.

– Не хочу вам мешать, – сказал Рейес, – но…

– Во-вторых, я еще не закончила. Уильям, что ты думаешь об этом платье? – Она протянула ему полоску ткани, украшенную бисером.

– Я в восторге, – с улыбкой откликнулся воин.

– Анья, пожалуйста, – взмолился Рейес.

– Отлично. Я надеюсь, теперь ты готов выслушать мои претензии. – Она обернулась к нему и подняла вверх палец. – Послушай, милый. Я помогла справиться со смертельным проклятием, связывавшим тебя и Мэддокса, но через пару недель ты опорочил меня перед Люсьеном. Как нехорошо с твоей стороны.

Он открыл рот, собираясь возразить.

Она подняла еще один палец и вскинула бровь, не давая ему произнести ни слова. Он поджал губы.

Уильям расхохотался, забыв о своих проблемах.

– У тебя неприятности, – пропел он.

– Затем, – продолжила она, удовлетворенно кивнув, – ты заставил Люсьена целую вечность ждать, прежде чем рассказал об Аэроне. Кроме того, я уже пыталась помочь с Даникой. И ты даже не поблагодарил меня. К тому же я плохо знаю титанов. Они уже были в темнице, когда я родилась. И последнее, от тебя ужасно разит. Ты когда-нибудь слышал о душе, милый?

– Я признаю все свои ошибки и прошу прощения, Анья, – выпалил он. – Просто скажи, как мне их исправить, и я все сделаю. Но сначала помоги мне, пожалуйста. Кронос требует, чтобы я доказал, что смогу защитить Данику, и только тогда вернет ее мне.

«Боги, обожаю любовные истории». Анья внимательно посмотрела на воина, стоявшего перед ней. Он сильно похудел, возможно, потому, что почти не ел и лишь пил алкогольные напитки вперемешку с амброзией. Он давно не принимал душ и не переодевался. Его лицо было бледным, а грязные взъерошенные волосы стояли дыбом.

Если честно, то выглядел он ужасно.

Но больше всего ее удивило, что впервые со дня их знакомства на нем не было ни единого пореза.

– Эй, а почему ты больше не ранишь себя?

Он взглянул на свои руки с таким видом, словно и не понял, что давно бросил прежние привычки.

– Я каждую минуту испытываю ужасную боль. Поэтому в порезах нет нужды.

– Но что, если Даника вернется, твоя душа перестанет болеть и тебе снова придется резать себя. Будешь ли ты ей тогда рад?

– Я с радостью разрежу себя на куски, лишь бы Даника вернулась.

– Интересно. – Она прислонилась к туалетному столику и принялась постукивать ногтями по мраморной поверхности. – Очевидно, ты разговаривал с болваном Кроносом. И что именно он сказал тебе?

Уильям наклонился вперед, прислушиваясь к разговору.

Рейес слово в слово передал разговор, не обращая внимания на восторг слушателей.

– И как он воспринял рассказ о картине Даники?

– С яростью. И мне кажется, он испугался. А что, если Кронос никогда ее мне не отдаст? – Внезапно его ноги подогнулись, и он плюхнулся на пол и так и остался там сидеть. – Черт. Не думал, что я настолько ослабел.

– Что ж, в таком виде ты можешь доказать ему только свою слабость. – Она подняла руку и постучала себя пальцами по подбородку. – Он сказал, что за ней охотится свора демонов. Возможно, тебе стоит сразиться с ними. Уничтожить их.

– На это понадобится несколько веков, – заметил Уильям.

– Да, но у него полно времени. Черт подери. – Она закатила глаза. – Зачем ты портишь мне настроение? Если тебе не нравится этот план… – добавила она.

– Не нравится.

– Отлично. Что ж, давай подумаем еще. Наверняка есть другие способы. Думай, Анья, думай. И ты тоже, Вилли. Включи, наконец, свою огромную башку.

В комнате повисла тишина.

– Может, всыпать этому Кроносу, – наконец предложил Уильям. – Тогда он убедится в твоей силе.

Анья радостно захлопала в ладоши:

– Точно! Победив Кроноса, ты закончишь эту историю и раз и навсегда избавишь мир от этого несносного существа.

Рейес вытаращил глаза:

– Ты шутишь. Победить Кроноса?

Услышав его слова, она слегка помрачнела.

– Ты прав. Вряд ли это возможно. К несчастью, он самое могущественное создание на свете, а ты нет.

– Я мужчина, который любит.

В глазах Рейеса появился безумный блеск, испугавший ее. Если он отправится сражаться с Верховным богом, Люсьен расстроится. А она не хотела расстраивать Люсьена.

– Ах, Рейес, милый, давай еще подумаем и найдем другой выход. Что-то…

Однако Рейес не обратил внимания на ее слова. Вскочив с пола, он, шатаясь, бросился прочь из комнаты. Анья сильно пожалела, что не смогла вовремя промолчать.

Через силу затолкав в себя как можно больше еды, Рейес заставил Люсьена перенести его на склад, где Даника хранила свои картины. Ее мать, сестра и бабушка отправились с ним, чтобы поддержать его. Он был рад, что на этот раз охотники не помешали им.

Роясь среди множества холстов, он чувствовал, как растет его решимость отвоевать Данику у Кроноса. И хотя Кронос больше не появлялся, Рейес постоянно чувствовал на себе его взгляд. Бог следил за ним, надеясь увидеть таинственную картину.

Но Рейес больше не предлагал ее богу. Еще не время. С той ночи на крыше он больше не смотрел детские видео Даники. И хотя ему этого очень хотелось, он понимал, что это опасно.

– Потерпи еще немного, ангел, и мы будем вместе. Клянусь. – Он уже много раз произносил эти слова. Для нее. Для себя. И ее близкие уже перестали удивленно качать головой.

Джинджер отряхнула руки от пыли.

– Не могу поверить, что на всех этих картинах изображены кошмары сестры.

Тинка обняла дочь за талию. Женщины были очень красивы, их светлые волосы сияли, на нежных щеках играл румянец.

«Даника должна быть здесь и радоваться, глядя на них».

Боль заворчал, соглашаясь.

– Она гораздо сильнее, чем я думала, – продолжила Джинджер, рассматривая стопки картин. – И великолепная художница. Я знала, что она хорошо рисует, но не представляла, что настолько талантливо.

Слезы брызнули из зеленых глаз Тинки. Эти глаза так сильно напоминали ему о Данике, что каждый раз его сердце разрывалось при взгляде на ее мать.

– Не могу поверить, что это из-за меня дочь прятала эти картины. Их место в галерее. Они прекрасны, правда?

Как и сама Даника.

– Да.