Горький мед, сладкий яд - Ирина Надеждина

– Я рад, – Владислав действительно обрадовался.

– А как твои дела? У тебя такой усталый вид, – она слегка нахмурилась.

– Я скучаю без тебя, вот и вид усталый. Ничего, уже осталось совсем недолго, и мы будем снова вместе, – Владислав улыбнулся.

– Влад, а почему мне Валерий сегодня УЗИ назначил?

– Плановое, – он ответил как можно беззаботнее. – Если бы не этот бронхит, мы бы сделали это в фирме. Придется теперь делать здесь.

– Я такая паникерша стала, – Ника виновато улыбнулась. – Боюсь всего. Валерий сегодня предупредил меня, а у меня чуть ли не истерика началась.

– Глупышка, – Владислав поцеловал ее в висок. – Тебе сейчас совсем нельзя нервничать. Не будешь, котенок? Обещай, что не будешь.

– Не буду, – с лица Ники исчезла тревога, но через секунду тень снова набежала на него. – Знаешь, кого я видела?

– Асю?

– Откуда ты знаешь?

– Валера сказал. Спрашивал, знакомы ли вы. До него наши отношения не доходят.

– Знаешь, Влад, она такая бледная. Лежит в интенсивной терапии. Ей все время кардиограмму делают. Не знаю я, как это у вас называется, но это так страшно.

– Это страшно, потому что ты не знаешь, зачем это, – совершенно спокойно ответил Владислав. Эта ложь давалась ему больше чем трудно. Нике он врать не мог и сейчас удивлялся сам себе. – У нее больное сердце, и лучше все время наблюдать за ним, ведь нагрузка сейчас намного больше, чем обычно. С ней почти все в порядке.

– Правда? А почему она такая бледная? У меня даже создалось такое ощущение, что у нее кожа почти прозрачная.

– Просто она сейчас без воздуха. Ты думаешь, что ты румяная? О чем вы говорили?

– Строили планы на будущее, – Ника улыбнулась.

– И как?

– Хорошие такие планы. Нам ведь обеим уже совсем немного осталось. Хорошо, что потеплело. Я все время боялась, что будут сильные морозы. Как тогда на прогулку выходить?

– Говорят, что весь январь будет теплым.

– Отлично.

– Да, тебе приветов вагон. Давай пальчики загибать будем, – он взял ее за руку и стал осторожно загибать по одному пальцу. – Первый – от мамы, второй – от папы, третий – от Альки, четвертый – от Катерины, пятый – от Дана. Давай вторую ручку. Шестой – от Илюхи и Людмилы, седьмой – от Эрика и Риты, восьмой – от пацанов, девятый – от твоих девчонок из группы и десятый, угадай от кого.

– Не знаю, – Ника улыбнулась. – Ума не приложу.

– От твоего рыцаря-хранителя персонально.

– Спасибо, – она рассмеялась. – Я почему-то думала, что он относится к пацанам.

– Нет уж, он, как и Нелин Дима, относится к сословию благородному, пошлых анекдотов не рассказывает, в стельку не напивается и баб не водит.

– Ах, ах, ах! – Ника всплеснула руками и потупила глаза с видом кокетки. – И почему в нашей деревне раньше не стояли военные?!

– Для вас, сударыня, я заведу хоть целый полк.

Они оба рассмеялись. Глядя на них со стороны, можно было подумать, что ничего плохого не происходит и все у них прекрасно. В кабинет вошел Лазарев.

– Ну, сладкая парочка «Твикс», пора прощаться. Вероника, не делай губки бантиком, приедет твой змий-искуситель в середине дня, а сейчас тебе пора идти воду пить, а ему делами заниматься.

Владислав и Ника нехотя попрощались на несколько часов. Как только Владислав вышел из кабинета Лазарева, у него снова стало хмурое, усталое лицо, и между бровями залегла резкая морщина. Он вышел из здания больницы, закурил и пошел к своей машине. Вышел Леша и предупредительно открыл дверь. Владислав молча сел.

– Куда едем, босс? – спросил водитель.

– В офис, – не выпуская сигареты изо рта, ответил он.

– Как дела, Палыч? – спросил Леша.

– Как в сказке: чем дальше, тем страшнее.

После этого в машине повисло тягостное молчание. Владислав курил всю дорогу и сидел, откинувшись и прикрыв глаза. Один раз Леша робко попробовал заметить:

– Палыч, это четвертая за полчаса…

– Ты хочешь выйти прямо здесь? – не открывая глаз, спросил Владислав.

– Нет, я просто хотел спросить, не приоткрыть ли окно?

– Приоткрой, заботливый ты мой, и постарайся больше так рьяно обо мне не заботиться. И дверь я сам открою, когда выходить буду.

У офиса Владислав вышел из машины и, глядя под ноги, пошел к зданию. На ходу он коротко отвечал на приветствия сотрудников и постарался как можно быстрее пройти в свой кабинет. В приемной, как всегда при его появлении, из-за своего стола поднялась Лиза.

– Лиза, нет меня ни для кого, кроме Ильи и Эрика, и свари мне кофе покрепче, – на ходу бросил он и прошел в свой кабинет.

Здесь Влад, сняв пальто, почти рухнул в кресло у стола и почувствовал, что у него нет сил даже для того, чтобы открыть сейф и достать документы, не то чтобы с ними работать. Он снова закурил. Во рту стало уже горько от табачного дыма, и он бросил тлеющую сигарету в пепельницу.

– Привет, патрон, – поздоровался, входя, Илья. – Эрик уехал в налоговую с главбухом, сказал… – он прервался, не докончив фразы, увидев лицо Владислава, и уже совсем другим тоном спросил: – Что, совсем плохо?

– Если ты не занят, посиди немного со мной, – попросил Владислав вместо ответа, взяв наполовину истлевшую в пепельнице сигарету.

Лиза принесла кофе, поставила чашки перед Владиславом и Ильей и вышла из кабинета, плотно закрыв за собой дверь. Леша остался сидеть в приемной. К кофе Владислав так и не притронулся.

Илья взял свою чашку и стоял, пил кофе, глядя в окно. Почему-то ему вспомнилось, как он смотрел в это же окно в конце марта, когда сломя головы телохранители искали Алика, а Владислав сидел почти с таким же видом. Тогда газон перед офисом начинал зеленеть. Сейчас на нем местами лежали остатки непрочного снега и дорожки кругом были мокрыми, а деревья голыми и черными, как обугленные скелеты. Все так же по улице спешили прохожие, снова, как и тогда, пробежали дети. Город жил своей жизнью, и чьи-то личные проблемы его совершенно не касались. Разве что давали лишний повод для сплетен, когда выплывали наружу. Невольно Илья поежился от этих мыслей и отвернулся от окна. Владислав сидел, даже не изменив положения. Кофе в его чашке уже совсем остыл.

Илья сел напротив, помолчал несколько минут и спросил:

– Кто?

– Ася. Валера говорит, что ее срочно нужно кесарить. Шансов – ноль, – тяжело ответил Владислав и потянулся за очередной сигаретой.

– Оставь курево, – Илья забрал у него пачку и закурил сам. – Влад, ты ведь не ребенок, сам все понимаешь. Вообще удивительно, как с таким пороком она дожила до такого возраста.

– Но ведь дожила же… Почему именно я должен был оказаться там и в тот день? – Влад закрыл лицо руками. – У Ники… что-то там Валера с одним плодом не поймет – вроде бы сердцебиение слабеет… Илюша, пойми, я больше не могу! Я должен делать вид, что все хорошо и так, чтобы она меня не расколола. Если еще и с ней что-нибудь… – он осекся.