📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгФэнтезиЗолотые земли. Совиная башня - Ульяна Черкасова

Золотые земли. Совиная башня - Ульяна Черкасова

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 85 86 87 88 89 90 91 92 93 ... 153
Перейти на страницу:

Ежи растерянно кивнул. Гжегож поставил кружку на стол, взял с огня небольшой котелок и налил в другую кружку чай. Уголок его губ дёрнулся.

– Погрейся у огня, ты, верно, задубел в подземельях, – произнёс Гжегож.

Слова подействовали словно заклятие. Ежи вмиг оказался у печи, протянул руки к пламени, зачарованно глядя на пляску огненных всполохов.

Гжегож поднялся, ногой подтолкнул табурет, передвигая ближе к огню, и сел, протянул Ежи вторую кружку.

– Хороший, да? Привезён с Лу Ху Чу. Узкоглазые знают толк в этом напитке, не то что в спиртном. Ты пробовал этот их сакэ?

Однажды Милош угощал Ежи напитком с островов. Ежи так захмелел, что и двух слов не мог связать, да ещё пытался сплясать, но вместо этого запутался в собственных ногах, упал и повалил девушку из дома госпожи Франчески. Милош уверял, что Ежи вытошнило на её платье, но этого уже, слава Создателю, он не помнил.

Вряд ли стоило рассказывать об этом Гжегожу. Ежи прижался к печи, вдыхая нагретый воздух. Он ломал голову над ответом, словно его спросили о смысле бытия, а Гжегожа, кажется, вправду не волновал ответ. Он глотнул ещё чая из кружки и задал новый вопрос:

– Кто твой отец, Ежи?

Мысли смешались. Простой вопрос задал Гжегож, проще некуда, но так неожиданно, с таким значением он прозвучал, что Ежи растерялся, словно не знал ответ.

– Сын хозяина харчевни. Мать там работала.

– Вот, значит, как, – хмыкнул Гжегож. – И чего тогда твоя мать бежала от такой жизни? Или кормили в харчевне дрянью?

Горица редко рассказывала о прошлом, но Ежи знал, как всё было:

– Родители не благословили их брак, им пришлось уйти из дома.

– Не благословили? Работящая девка, кухарка – да в харчевне. Золото, а не жена. Почему ж свёкр такое сокровище упустил? И чем не угодил наследник харчевни родителям твоей матери? Они ей принца сватали?

– Да нет, просто… – забормотал Ежи и сам запутался в словах и звуках, в собственных мыслях запутался, как котёнок в клубке ниток. Ему прежде и в голову не приходило задуматься над этим. Странно, и вправду.

– Просто, – буркнул Гжегож в кружку.

Он замолчал, и только треск поленьев царапал тишину, ласково баюкая. Ежи сидел, слушая урчание огня в печи, и глядел с вопрошанием на Гжегожа, как будто тот лучше знал, почему родители Ежи ушли из отчего дома. Но заговорить первым было страшно.

– Целитель рассказал мне о природе твоей болезни, – нарушил молчание Гжегож.

Ежи встрепенулся, прислушиваясь.

– Он сказал, что встречал такое прежде, но все, кто приходил к нему за лечением, скоро умирали. Яцек говорит: они были малыми детьми, часто младенцами.

– Так он не знает, как помочь? – испугался Ежи.

– Знает, – успокоил его Гжегож. – И поможет. Те дети жили так мало не потому, что Яцек дрянной целитель, а потому, что он тут же бежал докладывать о них Охотникам, а те, как ты знаешь, скоры на расправу.

– Охотникам?

Блеклые глаза сверкали на грубом лице, казалось, что зима выглядывала из глазниц и смотрела на Ежи, изучала, пробовала его страх на вкус.

– Дети чародеев от обычных людей часто рождаются с таким недугом, большинство не переживает и первую свою зиму, те, кому повезло больше, всю жизнь пьют снадобья. Но когда Совиная башня пала, некому стало делать снадобья для детей чародеев, а их осталось немало в семьях простолюдинов. Глупые бабы охотно раздвигали ноги перед чародеями, – Гжегож ухмыльнулся с презрением и будто бы с горечью. – Только раз баба родила от чародея, не значит, что и её ребёнок чародеем станет, а вот больным и слабым – почти всегда. И когда некому стало заботиться о байстрюках, их матушки принялись искать других целителей. К счастью, такие, как Яцек, быстро разрешили проблему, избавили землю от гнили.

Пальцы сжали кружку, окаменели, Ежи не чувствовал ни её тепла, ни жара печи. Слова Гжегожа хлестали плетями, но разум не мог принять правду.

– Мать ненавидит чародеев, – проговорил он с трудом. – Не могла она…

– Так есть за что ненавидеть, натерпелась, когда понесла.

– Мой отец на войне погиб, в битве при Трёх Холмах, – упрямо пробубнил Ежи.

– Так чародеи на Трёх Холмах были, – согласился Гжегож. – Их там много полегло… что, удивлён?

Ежи не смог выдавить больше ни слова. Он сделал глоток из кружки, не чувствуя почти травяного вкуса. Он выпил всё до последней капли, но так и не смог ничего сказать.

Огонь затухал в печи, и стоило подбросить дров, разворошить их, чтобы разгорелось пламя, но Ежи оставался сидеть на месте.

– Мне понравилось, как ты придумал спрятать этот проклятый камень, хлопец, – похвалил Гжегож как ни в чём не бывало, но юноша едва расслышал его слова. – И мне было бы интересно посмотреть, на что ты ещё способен. Длугош будет учить тебя бою на мечах.

– Меня? – встрепенулся Ежи, и сердце его упало в пятки. – Я не умею.

– В этом и есть смысл учёбы. Тебя научат.

И стоило, наверное, возразить, сказать, что сыну кухарки не пристало браться за оружие, да и вряд ли у Ежи хватило бы сил, чтобы просто поднять тяжёлый меч, но Гжегож уже вышел из комнаты, не прощаясь.

– Толстяк, принеси сюда тюфяк, – донёсся его голос из-за двери. – Ежи будет ночевать здесь. И дров побольше принеси.

Золотые земли. Совиная башня

Руки дрожали, в ушах голоса жужжали и жужжали, и Милош едва сдерживался, чтобы не прогнать глупых баб взашей.

Всё в курильне перевернули с ног на голову, выпотрошили сундуки и ящики, забрали найденное, а пустоту заполнили погорельцами. Обнищавшие, замёрзшие горожане натаскали в бывшую курильню весь хлам, что нашли: провонявшие гарью одеяла, битую посуду, поломанную мебель – всё, что можно было найти на останках Совина.

Погорельцы не были рады приходу Милоша: в доме не хватало ни места, ни еды для новых жителей. И прогнать их было нельзя, не мог же чародей обратиться к страже, предъявить свои права на бывшую курильню. Раз Часлав остался в стороне, так Милошу и вовсе не стоило приближаться к зданию, но была причина, по которой он забыл обо всех предосторожностях.

В небольшом закутке, где раньше мыли и заправляли кальяны, хранили посуду, еду и напитки, прятались ради короткого отдыха прислуживающие господам мальчишки, в самом углу, под громоздким шкафом со стаканами и тарелками одна из половиц не была прибита. О той половице знали только старый желтолицый Фэн Е и Милош. И до самой своей смерти, которую люди Часлава подарили Е, пришелец с островов Хитрого Ящера хранил там своё добро. Каждый день он откладывал по монете, и состояние его медленно росло. Милош знал о тайнике, но не подавал виду и золота тоже не трогал. Но когда Фен Е, человек с обожженным лицом, отправился к предкам, у золота не стало хозяина, и Милош продолжил дело Фен Е. Он перенёс туда всё, что накопил ранее, и добавлял каждую седмицу новые монеты. Мешочка Е стало не хватать, к нему прибавился второй, а вскоре и третий, и четвёртый. Не так уж и много успел накопить Милош, но ему хватило бы на хороший дом где-нибудь в Твердове, на то, чтобы начать своё дело и жить ещё безбедно около года, но к чему это всё теперь? Это золото – всё, что у Милоша осталось, и потому он выломал с десяток досок в бывшей курильне, перевернул все мешки и сундуки, что натаскали сюда погорельцы, но так ничего и не нашёл.

1 ... 85 86 87 88 89 90 91 92 93 ... 153
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?