Перри Мейсон. Дело об изъеденной молью норке. Дело об одинокой наследнице - Эрл Стенли Гарднер

— Я всегда это советую, — весело ответил Мейсон. — Только вам редко удается меня подслушать. Вы не связывались с полицейским управлением?

— А в чем дело?

— Я туда звонил и оставил для вас сообщение.

— Черт побери!

— О чеке.

— Это все правда?

— Конечно. Повесьте трубку, и вам сразу позвонят из управления.

— Я сам позвоню туда, как только повешу трубку, потому что, не исключено, вы в очередной раз работаете на публику, Мейсон. Откуда я знаю, может, вы еще не звонили в управление, а только сейчас решили это сделать. Еще неизвестно, получили они эту информацию или нет.

— Она уже там, — заверил его Мейсон. — А все-таки, что вам нужно от мисс Марлоу?

— Я ее допрашиваю.

— Она ответит на все ваши вопросы.

— М-да, — сухо заметил Трэгг. — Сейчас я прихожу к выводу, что она знает ответы на все вопросы. И не пытайтесь звонить в управление, потому что я вас опережу.

Трэгг повесил трубку.

Мейсон набрал номер своей конторы. К телефону подошла Герти.

— Что ты там делаешь? — спросил адвокат. — Решила остаться на ночную смену?

— Мисс Стрит сказала, что сегодня ночью события могут развиваться очень быстро, и мы обе решили подождать. Она принесла булочки с горячими сосисками и кофе. Мы поели, теперь сидим и разговариваем.

— Делла там?

— Да.

— Дай мне ее, пожалуйста.

Делла Стрит взяла трубку:

— Да, шеф?

— Слава богу, ты на месте! — воскликнул Мейсон. — Надо действовать быстро. Достань бланки. Приготовь заявление на habeas corpus по Марлин Марлоу. Укажи, что полиция задержала ее без предъявления каких-либо обвинений, а следовательно, задержание является незаконным и неправомерным. Пусть судья подпишет его, и проверь, чтобы в него было включено положение о том, что она может быть выпущена под залог в ожидании слушания по приказу. Ты поняла?

— Да, шеф. Мы с Герти сейчас все подготовим.

— Прекрасно. Нельзя терять ни секунды.

— Полиция арестовала Марлин Марлоу?

— Собирается, — ответил Мейсон.

— А что потом?

— Мы сталкиваемся с весьма щекотливой, деликатной личной проблемой: у Ральфа Эндикотта есть сделанная под копирку копия письма, которое, как он утверждает, Роза Килинг вчера послала Марлин Марлоу.

— О нет! — в отчаянии воскликнула Делла Стрит.

— К сожалению, да, — ответил Мейсон и повесил трубку.

На Марлин Марлоу направили яркую лампу, которая давала возможность видеть любое изменение в выражении ее лица.

Сотрудники полиции, сидевшие вокруг нее, казались нечеткими, расплывчатыми, туманными фигурами.

— Вы можете сделать так, чтобы меня не слепило? — спросила она.

— В чем дело? — послышался насмешливый голос сержанта Холкомба. — Вы боитесь, что мы посмотрим вам в глаза?

— Я не боюсь, даже если вы заглянете ко мне в душу, — с негодованием ответила Марлин. — Но у меня разболелась голова. Я устала. Это похоже на то, как ночью ведешь машину после тяжелого дня: ты устал, а тебя бесконечно слепят встречные фары.

— Ладно, хватит рассуждать о свете, — прервал ее Холкомб. — Лучше поговорим о деле. Чем быстрее вы нам все расскажете, тем скорее мы выключим свет.

— Вы носите бриллианты, — послышался другой голос. — Откуда они у вас?

— Я уже сказала вам. Моя мать работала медсестрой. Она ухаживала за Джорджем П. Эндикоттом в течение нескольких месяцев перед его смертью. Он знал, что умрет, и подарил ей семейные драгоценности. Он говорил, что у него нет наследников, которые могли бы носить их после его кончины.

— Кроме двух братьев и сестры.

— До них ему не было дела. Они даже ни разу не пришли к нему в больницу. Они стали нежными и любящими только после его смерти. Тогда они переселились в его дом и прибрали к рукам все, что только могли.

— А вы мстительны, — заметил сержант Холкомб.

— Я просто пытаюсь сказать вам правду.

— Ладно, вернемся к бриллиантам, — послышался голос из темной части комнаты.

— Они были среди драгоценностей, подаренных Эндикоттом моей матери. Я получила их в наследство, когда она… умерла.

Из самого конца затемненного пространства послышался режущий ухо, насмешливый голос, который только делал неприятные замечания и бросал обвинения в адрес Марлин Марлоу:

— Ваша мать работала медсестрой. Она ухаживала за Эндикоттом. Она получила кругленькую сумму, когда он отправился на тот свет. А вы уверены, что она не помогла ему сыграть в ящик?

Марлин Марлоу привстала со стула.

— Вы обвиняете мою мать в убийстве? — вспыхнула она. — Как вы…

Огромная рука опустилась ей на плечо и усадила обратно.

— Не кипятись, сестричка. Просто отвечай на вопросы. Не надо ругаться. Когда вы последний раз виделись с Розой Килинг?

— Я… я точно не помню.

— Сегодня?

— Я… точно не могу вспомнить… Я виделась с ней…

— Хватит мямлить. Джо, приведи сюда другую дамочку.

Открылась дверь. Вошла женщина, которая остановилась в тени, за границей слепящего света. Для Марлин она была расплывчатым, неясным объектом.

— Посмотрите на нее, — сказал голос. — Видели ее когда-нибудь?

— Я не могу разобрать, кто это, — ответила Марлин Марлоу.

— Мы обращаемся не к вам, — заметил ехидный голос. — Мы разговариваем со свидетельницей. Вы раньше когда-нибудь встречали вот эту женщину, сидящую на стуле? В лучах света?

— Да, — послышался хорошо поставленный женский голос.

— Так, хорошо. А где?

— Это та женщина, о которой я вам рассказывала, я описала ее вам. Я видела, как она выходила из квартиры Розы Килинг, она…

— Достаточно! — предупредил голос. — Не надо все сообщать подозреваемой. Вы уверены, что это та женщина, которую вы видели и о которой нам до этого рассказывали?

— Да. Абсолютно уверена.

— Хорошо. Это все. Джо, уведи ее.

Женщина исчезла за дверью.

— Ну что, малышка, — сказал голос. — Давай все начистоту. Пора заканчивать с этим делом.

— Я пыталась встретиться с Розой Килинг, — пролепетала в замешательстве Марлин Марлоу.

— Конечно. Вы были у нее сегодня на квартире. Расскажите нам, что там произошло. А если попытаетесь наврать, то ваша красивая шейка окажется в веревочной петле.