Отвергнутая королева - Мира Вольная

- Только после того, как мы поговорим, - отрицательно покачал головой, не поворачиваясь к ней. – Просто выслушай меня.

- Да пошел ты… К духам грани, гребаный урод! – и в спину мне прилетело что-то тяжелое, отскочило и грохнулось на пол.

Я насмешливо вздернул брови, все-таки поворачиваясь к девушке. Нашел взглядом импровизированный снаряд. Возле правой ножки стола лежало яблоко, а Равен уже тянула руку к следующему.

- Катарин, ты же понимаешь, что это не сработает? Можешь попытаться меня прирезать, придушить, забросать камнями, утопить в источнике…

- Не думай, что не попытаюсь, - прошипела она, сжимая в руке плод до побелевших костяшек пальцев.

- …и браслет останется на тебе, - продолжил, игнорируя ее слова. Я не сомневался в том, что она попытается.

Я блока она все-таки швырнула. Целилась мне в голову, но я успел вовремя уклониться, и фрукт врезался в дымоход, кожура лопнула, белая мякоть оставила следы. А Равен развернулась на каблуках, зарычав, и выскочила на улицу. Ждать я не стал, затушил угли и вышел следом.

Она двигалась резко и близко, пролетела сад, двор, не оборачивалась назад, кажется, что ничего вокруг не замечала. Пробежала мимо ворот и выскочила на дорожку.

- Рин, еще пятнадцать лучей и начнется пустыня. И в четырех днях пути не будет ничего, кроме песка, колючек, скорпионов и крокотт, - все-таки решил я воззвать к голосу разума. – Ты без воды, без собственных сил… Ты даже пространственный мешок открыть не сможешь.

Равен продолжала упрямо идти вперед, даже на вдох не остановилась. Я продолжал идти за ней, ожидая, когда Анна-Катарин наконец остынет и осмыслит ситуацию, в которой оказалась. Я бы тоже бесился на ее месте, вот только…

Я даже остановился от пришедшей в голову догадки, снова захотелось самого себя оттаскать за уши, как таскала в детстве няня и надавать тумаков.

Дебил.

Взгляд вернулся и словно приклеился к спине Равен. К отрывистым движениям, к напряженной линии плеч, к быстрым шагам. Я вспомнил упрямо сжатую линию губ и заострившиеся черты, потемневшие глаза.

Несомненно, Равен злилась, но…

Ни Равен, ни Знающая никогда бы не стали бросаться в меня яблоками, приставлять нож к моему горлу, мчаться в пустыню, если бы не боялись. Катарин боялась меня до зуда… Настолько сильно, что этот страх выбил почву у нее из-под ног, заставил совершать глупости.

- Рин! – я метнулся к ней, нагнал, когда теневая уже шла по пустыне. Солнце еще не добралось до зенита и не успело озвереть. Прохлада пробиралась сквозь одежду, а Катарин была еще мокрой.

- Да остановись же ты, - я схватил ее за руку, развернул лицом к себе, заставив остановиться, опустил руки на плечи.

Она забилась и забрыкалась, попробовала меня оттолкнуть, пнуть, даже попыталась укусить, но сдалась быстро. Ударила напоследок кулаком в грудь и отступила, опустила голову, дыша даже чаще, чем до этого, спрятала от меня глаза. По телу пробегала дрожь, дрожали плечи под моими пальцами, кожа на шее покрылась мурашками.

Я разжал пальцы, сократил между нами расстояние и встал на колени. Чувствовал себя последним мудаком, снова ощущал перед ней вину. Почему? Почему все так? Почему рядом с Рин я совершаю такое бесчисленное количество идиотских поступков, почему каждое мое решение – неверное? И как перестать глупить? Я когда-нибудь смогу? Пойму?

- Что ты…

- Прости меня. Я не хотел тебя пугать, - покачал головой, беря в руки тонкое запястье. Ее пальцы дрожали, как будто Катарин было холодно, хотя ладонь была теплой.

- Ты…

- Я просто не хотел с тобой больше драться. Думал, что так будет безопаснее для тебя, - я подцепил тонки браслет, нашел плетение и провел по нему подушечкой распуская вязь плетения, ощущая, как бешено стучит пульс Катарин. – Хотел, чтобы ты меня выслушала. Я не собирался пугать тебя, не хотел причинять вреда, - языки синего пламени вспыхнули на миг на серебре, а уже через вдох цепочка свалилась в песок.

Катарин молчала. Ее рука все еще оставалась в моей, пульс все еще частил, а кожа была горячей. Но Равен не двигалась и ничего не говорила, и я поднял на нее взгляд.

Напряжение между нами можно было потрогать, казалось, что еще немного и песок вокруг загорится, оплавится и превратиться в стекло.

- Прости, - выдохнул, вдруг потеряв голос.

И мгновение тишины, растянувшейся в вечность, и все еще фиолетово-черные глаза.

- Кто ты такой? – спросила она, глядя на меня сверху вниз. Почти душу мне вытащила и вышвырнула этим простым вопросом тем, что оставалась рядом, тем, что не попыталась отобрать руку.

- Я – тот самый граф, Катарин. Только не граф, а лорд-наместник. Я Алистер Инивурский.  

И снова тишина, и гул в моей голове, и сердце перестает биться, потому что сейчас она может уйти, может воткнуть мне кинжал в шею и бросить здесь, может спустить теней с цепей и заставить их меня разорвать, может все и… я не стану сопротивляться.

- Наместник, который потерял свою невесту… - пробормотала она едва слышно, подняла другую руку и скользнула пальцами по моей щеке. То ли лаская, то ли желая убедиться, что я настоящий.

- Да.

- Ты без маски? Без личины? – пальцы продолжали скользить по моей щеке. – Это ты настоящий? Вот такой?

- Да.

- А леопард? – она говорила медленно, будто мысли в ее голове текли так же медленно, как и звучали слова, будто она спала и говорила во сне.

- Я. Моя звериная часть, - признался. – Я оборотень на половину.

- На половину? – чуть свела она брови. – Как тогда ты обращаешься? – странный вопрос, совершенно неважный, учитывая обстоятельства, учитывая все то, что произошло за последний день. Но я никогда не понимал, как у Анны-Рин работают мозги.

- Это подарок, - пожал плечами и поспешил спросить сам. – Почему ты не помнишь меня Рин? Что ты сделала с собой, чтобы меня забыть? – я чуть крепче сжал тонкое запястье, пристальнее всмотрелся в глаза. Время снова сначала замерло, а потом растянулось и рассыпалось на осколки, опадая к ногам трухой бессмысленных слов, сковало руки, сжало грудную клетку ожиданием.

- Какое это имеет значение теперь? – она отдернула пальцы, словно очнулась, высвободила свою руку. – Мне нельзя находиться рядом с тобой. Кем бы ты ни был – Алистером, или Крайданом, или леопардом.

- Я не отпущу тебя, - поднялся на ноги, потянувшись к Равен. Уголки соблазнительных губ насмешливо изогнулись, взгляд стал холодным и колючим, она отступила.

- Да? Как интересно… И что ты собираешься делать? Посадишь меня под замок? Привяжешь к себе? Одурманишь? Или навесишь марионетку?

- Рин…

- Что? Не глупи, теневой, - покачала она головой, скрещивая на груди руки. Пришла в себя как будто ничего и не было, стоило браслету Олиналя свалиться в песок, Катарин стала прежней. – Ты заявляешься сюда, лезешь в мою жизнь и ждешь чего? Что я радостно на тебя поведусь? Ты не думаешь, что у меня была причина, чтобы уйти от тебя, чтобы забыть тебя, чтобы сделать все, чтобы избежать новой встречи?