Галактическая империя - Айзек Азимов

Главное, он никогда прежде не находился в роскошной машине наедине с прекрасной девушкой.

Сэмия ждала. Ее темные (о, какие же они темные!) глаза горели любопытством, полные алые губы приоткрылись, замечательную фигуру подчеркивал наряд из великолепного кырта. Госпоже Файф и в голову не приходило, что кто-то может себе позволить нескромные мысли на ее счет.

Та часть разума Тиренса, которая опасалась преследователей, куда-то исчезла. Внезапно староста осознал, что убийство нобиля – это еще не самое страшное преступление.

Он не заметил, как руки пришли в движение. Понял только, что ее маленькое тело оказалось в его объятиях. Сэмия окаменела, потом закричала, а затем он накрыл ее губы своими…

Ее ладони покоились на его плечах. Вдруг в спину ударил холодный воздух из распахнутой дверцы. Тиренс схватился за оружие. Слишком поздно. Хлыст вырвали у него из руки.

Сэмия беззвучно ахнула.

– Вы видели, что он делал? – в ужасе пробормотал саркец.

– Неважно, – ответил арктурианин, опуская в карман небольшой черный предмет и приглаживая магнитный шов. – Взять его.

Саркец в ярости вытащил Тиренса из машины.

– А она ему позволила, – бубнил он, – позволила этому…

– Кто вы? – гневно закричала Сэмия. – Вас послал мой отец?

– Пожалуйста, никаких вопросов, – сказал арктурианин.

– Вы – инопланетянин, – сердито заметила Сэмия.

– О, Сарк, я просто обязан ему вмазать. – Второй агент поднял кулак.

– Не сметь! – рявкнул первый и крепко схватил коллегу за запястье.

– Он перешел все границы! – рычал саркец. – Убийство нобиля я еще могу стерпеть, сам прикончил нескольких, но стоять и наблюдать, как туземец… делает такое, выше моих сил.

– Туземец?! – пискнула Сэмия.

Второй агент сорвал с Тиренса колпак. Староста побледнел, однако не пошевелился. Он не сводил глаз с девушки, его светлые волосы теребил ветер.

Сэмия бессильно откинулась на сиденье машины, сжалась в комочек и закрыла лицо руками. Кожа побелела под прижатыми пальцами.

– А с ней что будем делать? – спросил саркец.

– Ничего.

– Она же нас видела. Не успеем отъехать на милю, как за нами погонится целая планета.

– То есть вы предлагаете убить госпожу Файф? – саркастически поинтересовался арктурианин.

– Нет, конечно. Можно испортить ее машину. Пока она доберется до радиофона, мы будем уже далеко.

– Не стоит. – Арктурианин склонился к ветровому стеклу. – Послушайте, госпожа Файф…

Сэмия оставалась неподвижной.

– Госпожа, вам лучше меня выслушать. Простите за то, что помешали вам в такой интимный момент, тем не менее я успел извлечь из него максимум пользы. Записал происходившее на трехмерную камеру. Я не блефую. Через несколько минут я передам негатив в надежное место. Если вы попытаетесь нам помешать, мне придется поступить очень дурно. Думаю, вы меня понимаете. – Он отвернулся. – Она ничего никому не скажет. Ни словечка. Следуйте за мной, староста.

Тиренс послушно пошел за ним. Он не смог заставить себя оглянуться на бледное, измученное лицо девушки, брошенной в машине.

Что бы ни случилось с ним в будущем, он уже совершил невозможное. Поцеловал знатную госпожу. Тиренс до сих пор ощущал прикосновение ее нежных, мягких губ.

У дипломатии свой язык и свои методы. Отношения между представителями суверенных государств, если они ведутся строго в соответствии с протоколом, условны и бессмысленны. Фраза «неприятные последствия» становится синонимом войны, а «адекватное урегулирование» – капитуляции.

В жизни Абель предпочитал общаться без дипломатических экивоков. Если бы кто-нибудь услышал, как посол по выделенному лучу разговаривает с Файфом, решил бы, что это просто пожилой джентльмен, дружески беседующий с другим таким же за бокалом вина.

– Вас непросто найти, Файф, – сказал он.

– Денек выдался на редкость суматошным, Абель. – Файф беззаботно улыбнулся.

– Да, я наслышан.

– От Стина? – небрежно спросил нобиль.

– И от него тоже. Стин гостит у нас вот уже семь часов.

– Знаю. Мой промах. Вы собираетесь выдать его нам?

– Увы.

– Но он преступник.

Абель хмыкнул и повернул бокал в руке, наблюдая за лениво всплывающими пузырьками.

– Полагаю, нам придется дать ему статус политического беженца. На территории Трантора он находится под защитой галактического законодательства.

– И ваше правительство вас поддержит?

– Думаю, да, Файф. Не знай я, что Трантор поддержит, а что – нет, не продержался бы тридцать семь лет на дипслужбе.

– Я могу потребовать у правительства Сарка вашей высылки.

– А смысл? Я – миролюбивый человек, с которым вы хорошо знакомы. Мой преемник может оказаться кем угодно.

Повисла пауза. Львиная физиономия Файфа сморщилась:

– По-моему, вы хотите мне что-то предложить?

– Да. У вас находится мой человек.

– Ваш человек?

– Пространственный аналитик. Уроженец планеты Земля, которая, между прочим, является территорией Трантора.

– Это Стин вам сказал?

– В частности.

– А сам он видел вашего землянина?

– Этого он не говорил.

– То есть не видел. В сложившихся обстоятельствах сомневаюсь, что вы можете верить ему на слово.

– Тем не менее землянин существует. – Абель отставил бокал и сложил руки на коленях. – Говорю вам, Файф, мы должны достичь согласия по данному вопросу. У меня – Стин, у вас – землянин. В некотором смысле мы квиты. Прежде чем вы продолжите воплощать в жизнь свои планы и прежде чем истечет ваш ультиматум и вы совершите государственный переворот, почему бы нам в общих чертах не обсудить торговлю кыртом?

– Не вижу необходимости. То, что происходит сейчас на Сарке, целиком и полностью – внутреннее дело Сарка. Я готов лично гарантировать, что политические события никак не скажутся на поставках кырта. Думаю, именно этим и исчерпываются законные интересы Трантора.

Абель словно бы в задумчивости пригубил вино, потом произнес:

– Вышло так, что у нас появился еще один политический беженец. Курьезный персонаж. Флоринианец, между прочим. Староста. Представился Мирлином Тиренсом.

– Мы это подозревали. – Глаза Файфа сверкнули. – Ради Сарка, Абель, должны же быть какие-то рамки вмешательства Трантора в дела этой планеты? Человек, которого вы похитили, – убийца. Вы не можете предоставить ему политическое убежище.