Галактическая империя - Айзек Азимов

– Не тяните, Стин, – сказал Абель.

Стин облизнул губы и какое-то время созерцал свои ногти. Потом, потирая пальцами, продолжил:

– И тогда я подумал: зачем Файфу изобретать такую запутанную и мутную историю? Не его стиль, право слово. Не похоже на Файфа. Уж я-то его знаю. Мы все его знаем. Ваше превосходительство, у него воображения – ноль. Грубый мужлан, почти как Борт.

– Абель, он собирается говорить что-нибудь по существу? – Файф поморщился. – Или так и будет переливать из пустого в порожнее?

– Продолжайте, Стин, – поторопил нобиля посол.

– Я продолжу, если меня не будут то и дело перебивать! О, великий космос! На чьей вы стороне, Абель? В общем, я спросил себя (сразу после ужина): зачем такому, как Файф, измышлять подобную историю? Ответ напрашивался сам собой. Выдумать ее он не мог – по крайней мере самостоятельно. Следовательно, история правдива, и патрульных убили, хотя это Файф как раз вполне мог организовать.

Файф только пожал плечами.

– Но кто же тогда Икс? – продолжил Стин. – Это не я – право слово, кому и знать, как не мне. Тем не менее Файф прав, такое под силу лишь великому нобилю. А какой великий нобиль в курсе всего случившегося? Кто из великих нобилей уже год пугает остальных байкой о пространственном аналитике и тем, что он называет «объединенными усилиями», а я зову «диктатурой Файфа»? Я вам скажу, кто у нас Икс.

Стин встал. Его макушка вышла за пределы куба-приемника и исчезла.

– Икс – это сам Файф! – И Стин ткнул в него дрожащим пальцем. – Больше некому. Он нашел аналитика, убрал его с дороги, когда увидел, что никто из нас не проникся глупыми намеками, а потом, подготовив военный переворот, вновь вытащил того на свет.

– Он закончил? – Файф устало посмотрел на Абеля. – Если да, то удалите его. Своим присутствием он оскорбляет порядочных людей.

– Не желаете прокомментировать слова Стина?

– Разумеется, нет. Что тут можно комментировать? Человек в отчаянном положении скажет все что угодно.

– Вы не можете просто так отмахнуться, Файф, – сказал Стин.

Он затравленно оглянулся на остальных. Его глаза сузились, кожа у носа побелела от напряжения. Он так и остался стоять.

– Послушайте, Файф заявил, что его детективы нашли в кабинете врача истории болезней. Доктор якобы погиб в случайной аварии, после того как обследовал аналитика и поставил ему диагноз «психозондирован». Еще Файф утверждает, что авария – дело рук Икса, испугавшегося, что ученого опознают. Именно так он и говорил. Спросите его, спросите!

– Ну, говорил, и что с того? – поинтересовался Файф.

– А вы спросите, как к нему попали записи врача, погибшего несколько месяцев назад. Право слово, да они просто уже были у него.

– Глупости, – ответил Файф. – Господа, мы теряем бесценное время. Другой врач принял практику умершего, вот и все. Или вы думаете, что истории болезней уничтожают после смерти медика?

– Нет, мы так не думаем, – сказал Абель.

Стин открыл рот, потом закрыл и сел на место.

– Ну? Что дальше? – тихо спросил Файф, в его голосе звучала горечь. – Новые обвинения? Хоть что-нибудь определенное?

– Стин высказался, и ладно. У нас с Юнцем к вам другое дело. Мы хотим видеть пространственного аналитика.

Файф, чьи руки до этого лежали неподвижно, вцепился в край столешницы. Густые черные брови сошлись на переносице.

– У нас действительно сидит под арестом умственно неполноценный мужчина, именующий себя пространственным аналитиком. Я прикажу доставить его сюда.

Валоне Марч и не снилось, что на свете существуют подобные чудеса. Со вчерашнего дня, когда корабль приземлился на Сарке, она только и делала, что удивлялась. Даже тюремные камеры, куда их с Риком поместили, были чудом из чудес. Стоило нажать кнопку, и из крана текла вода. Стены были теплыми, хотя снаружи стоял холод, какого Валона и представить себе не могла. С ней разговаривали прекрасно одетые люди.

Она побывала в комнатах, где было полным-полно невиданных вещей. Сейчас же Валону привели в огромное, но почти пустое помещение. Впрочем, в комнате находились люди. За столом сидел сурового вида мужчина. Были еще морщинистый старик в кресле и трое других.

Один из них оказался старостой! Валона даже подпрыгнула и бросилась к нему:

– Староста! Староста!

Но его уже там почему-то не было. Староста поднялся с кресла и замахал на Валону руками:

– Стой, Валона! Стой спокойно!

Валона с разбегу проскочила прямо сквозь него. Она хотела взять старосту за рукав – и почему-то не смогла. Тогда она попыталась уцепиться за его плечо, споткнулась и вновь прошла насквозь. У нее захватило дух. Староста повернулся к ней, но Валона смотрела только на свои ноги. Они словно бы вырастали из массивного подлокотника кресла, в котором сидел староста. Валона видела кресло отчетливо, оно было ярким и совершенно настоящим. Ее ноги торчали прямо оттуда, хотя она ничего не чувствовала. Протянула трясущуюся ладонь, пальцы на дюйм погрузились в обивку, и… опять ничего. Только пальцы.

Валона взвизгнула и упала. Последним, что она увидела, были руки старосты: он машинально попытался ее поддержать, но она провалилась в кольцо его рук, как сквозь воздух телесного цвета.

Очнулась она в кресле, ее ладонь крепко сжимал Рик.

– Не пугайся, девочка, – сказал склонившийся над ней морщинистый старик. – Это просто картинка. Как фотография, понимаешь?

Валона осмотрелась. Староста продолжал сидеть, где сидел, даже не глядел на нее.

– А вон там разве не он? – Валона показала пальцем.

Неожиданно ответил ей Рик:

– Это трименсиональная персонификация, Лона. Староста находится в другом месте, но мы можем его видеть.

Валона замотала головой. Раз так говорит Рик, значит, это правда. Она потупилась. Не могла себя заставить смотреть на людей, которые одновременно тут и не тут.

– Вы знаете, что такое трименсиональная персонификация, молодой человек? – спросил Абель у Рика.

– Да, сэр.

Последние сутки потрясли и Рика. Но если Валона все сильнее впадала в ступор, то Рику с каждой минутой окружающее становилось все более знакомым и понятным.

– Где вы об этом узнали?

– Не помню. Я знал это до того… до того, как все забыл.

За время всей сцены Файф даже не пошевелился, лишь произнес:

– Извините, что побеспокоил собравшихся, приведя в кабинет туземку-истеричку, но так называемый пространственный аналитик требовал ее присутствия.

– Ничего страшного, – ответил Абель. – Однако выясняется, что ваш умственно неполноценный флоринианец знает, что такое трименсиональная персонификация.