Конкурс на тот свет - Сергей Бакшеев

Саша приложился ухом к двери в подвал и прислушался.

Зрение у Саши Евтушенко испортилось еще в детстве, как только он научился читать. Открыв для себя удивительный мир книг, он стал читать их запоем, и маме приходилось силой отрывать его от очередной книги, чтобы уложить спать. Накрыв одеялом, она выключала свет и удалялась. Как назло, это всегда происходило на самом интересном месте повествования. Тогда Саша придумал одну хитрость. Он брал с собой в постель фонарик, залезал с головой под одеяло и, направляя желтый свет на желанные страницы, после чего еще долго читал. Может, от этой привычки и еще оттого, что батарейки в фонарике быстро садились, Саша уже в начальных классах ходил в школу в очках. С годами стекла в оправе становились все толще, но слух, как он однажды неожиданно заметил, острее, чем у сверстников. Евтушенко это легко обосновал теорией: «О сверхнормальном развитии параллельных функциональных органов живой особи взамен утраченных или деградировавших».

Саша, прикрыв за ненадобностью глаза и замедлив дыхание, вслушивался в невидимое подвальное пространство. Вот чуткое ухо уловило некий металлический скрип. Затем через несколько минут этот звук повторился, но у него была другая тональность и продолжительность. Потом раздались несколько подобных звуков, плавно сменяя друг друга.

Евтушенко насторожился. Он был уверен — в закрытом подвале кто-то есть!

Тихон первое время неотрывно смотрел на дверь приемной комиссии. Ничего интересного не происходило. Он присел на каменный выступ под окном и стал просто слушать, когда раздастся звук открывающейся двери. Но кроме приглушенных разговоров собравшихся мамаш, да жужжания назойливой мухи, его уши ничего не улавливали. Хотя в тени Тихон чувствовал себя вполне комфортно, вскоре бестолковое ожидание ему надоело.

Он вспомнил, как в первый день секретарь приемной комиссии Люся говорила, что Владлен Валентинович является заведующим кафедрой «Политэкономии и Научного коммунизма». Раз так, у него должен быть личный кабинет. А что, если побывать там, пока он заседает? Вдруг появится какая-то зацепка. Милиция, судя по всему, ничего серьезного пока не предпринимает, а искать Свету надо, ведь он обещал Наташе.

Тихон оставил пост и вошел в здание. На первом этаже он уже бывал и названий кафедр там не заметил. Поэтому сразу начал обследование со второго этажа. Он с любопытством разглядывал таблички на кабинетах и аудиториях, где, как был уверен, ему скоро предстояло учиться. Нужную дверь с табличкой: «Заведующий кафедрой Павленко В. В.» он нашел на четвертом этаже в самом конце коридора, рядом с выходом на запасную лестницу.

Дверь была закрыта на защелку английского замка. Тихон бросил взгляд в длинный коридор. Никого! Он достал многофункциональный складной нож, который специально прихватил с собой, и длинным стальным лезвием легко отжал язычок замка. Юркнув в кабинет, он прикрыл дверь и огляделся.

Прямо перед ним располагался старый громоздкий письменный стол, на котором возвышалась несовременная настольная лампа с зеленым колпаком, как в фильмах про революцию. Рядом он увидел такой же древний письменный прибор и телефонный аппарат, а на самом углу столешницы лежала аккуратная стопка деловых папок. За столом на фоне окна с занавесками высилась потертая спинка кожаного кресла. Справа у стены громоздился высокий шкаф с книгами, среди которых выделялось полное собрание сочинений В.И.Ленина, а перед столом около двери стоял ряд стульев для посетителей и огромный старомодный потертый кожаный диван с цилиндрическими валиками по бокам.

Рука Тихона раздвинула плотные занавески. Из окна был прекрасно виден главный вход в учебный корпус и дорога, ведущая из города к территории института. Хорошее место для наблюдений за всеми входящими и выходящими, заключил Тихон и повернулся к письменному столу.

Он быстро просматривал содержимое ящиков. Многочисленные папки с бумагами, стопки машинописных страниц и брошюры не привлекли его внимание. Это были различные учебные материалы, вчитываться в которые он не собирался. Зато в самом нижнем ящике ждали сразу три интересные находки.

Во-первых, бросился в глаза яркий глянцевый журнал «Playboy» с полуобнаженной девицей на обложке. Тихон знал, что где-то там, на Западе существует такой развратный журнал для мужчин, но видеть его своими глазами никогда не доводилось. И вообще, таких качественных с точки зрения полиграфии журналов, он еще не держал в руках. Наиболее красивые из имевшихся в продаже журналов: «Советский Союз» и «Советский экран», не шли ни в какое сравнение с этим ярким, красивым, приятным на ощупь произведением полиграфического искусства с бесстыжими соблазнительными девахами на тонких глянцевых страницах.

Во-вторых, поверх журнала лежал большой армейский бинокль. Тихон не удержался и ради любопытства посмотрел в окно. В окулярах, как на экране телевизора, он увидел знакомые лица Карена и Гамлета, беззвучно, но очень эмоционально о чем-то спорящих. Он отвел глаза от бинокля и с трудом разглядел мелкие фигурки армян метрах в двухстах от института. Вскоре они свернули в нежилую зону и скрылись за углом бетонного забора.

В-третьих, в этом же ящике валялся широкий кожаный ошейник с длинной витиеватой цепью. Такой ошейник можно использовать для большой сильной собаки или для того чтобы издеваться над жертвой!

Припав ухом к двери, Евтушенко напряженно слушал. Странные звуки, доносящиеся из подвала, напоминали что-то очень знакомое. Саша пытался выудить из глубин памяти подобные звуковые колебания и трансформировать их в четкий зрительный образ. Он, несомненно, где-то когда-то слышал это. Скрипучий металлический звук не перемещался, но он был крайне неравномерным и означал присутствие человека. Живого человека в закрытом подвале!

Может, позвать Тихона? Но сначала надо разобраться самому.

Все наружное осязание Евтушенко было направлено в незримые лабиринты подвала, а все ресурсы мозга сконцентрированы на поиске хранящейся разнообразной звуковой информации и сравнении ее с услышанным.

Он был так сосредоточен, что совсем не заметил, как сзади тихо открылась дверь, ведущая в коридор, и кто-то стал осторожно спускаться по темной лестнице. Шагов Сашка не услышал. Он даже не почувствовал, как человек остановился за его спиной и резко занес руку…

Бинокль для слежки, возбуждающий журнал с голыми красотками и суровый ошейник с плетью — эти находки в кабинете Павленко ужаснули Заколова.

Бедная Света! Что с ней сделал этот извращенец?

Додумать тревожную мысль Тихон не успел. Снаружи послышались шаги и скрежет ключа, вставленного в замок. Тихон резко задвинул нижний ящик и спрятался под стол.

В комнату вошли двое — Тихон услышал очень тихий скрип кожаных туфель и стук каблучков.

— Ну что вы от меня хотите? — раздался голос Павленко. — Вы бы еще на заседание комиссии ворвались и стали там просить меня за свою дочь. Надо же соображать, что делаете!

— Простите, Владлен Валентинович, простите, — отвечал женский голос. — Я так переживаю за нее. Вы ведь в прошлом году помогли с поступлением одной моей знакомой. А я заплачу вам больше. Так сказать, с поправкой на инфляцию и возросшие трудности.