Мустанкеры - Ник Одинцов

Когда Тихон и Журибеда въехали на базу, страж показался из-за угла и замер. Танкист, похоже, не понимал, что ему делать одному с двумя сильными турнирными машинами, но все-таки дал очередь. Шершень содрогнулся, но выдержал. Тихон направил машину прямо на вражеский танк, прибавляя ходу и активируя наноботы. Противник вместо того, чтобы сбежать, поехал навстречу.

Они столкнулись. Близнецы стреляли безостановочно, а трудолюбивые дети Богини вгрызлись в броню и одновременно лечили шасси своего танка. Расклад был не в пользу пыльника.

Журибеда воспользовался моментом и атаковал. В несколько секунд все было кончено. «Сик транзит глория мунди», – кажется, так говорили в древности.

Тихон проверил систему. Танк не пострадал. Только легкие царапины. А вот пыльник Изатбая пребывал в плачевном состоянии. Его лобовая броня была покорежена. Орудие сильно повреждено. Кроме того, в сети не наблюдалось активности. Исходящие сигналы и коды управления Близнецами не транслировались. Это значило, что человек внутри был либо без сознания, либо мертв. Тихон минуту колебался, но вспомнил бледное, в холодной испарине лицо отца и полез наружу.

Дежнев ловко соскочил на броню поверженного танка. Пробежал по дымящемуся корпусу и разблокировал люк. Внутри было непривычно сумрачно. Светились красным аварийные индикаторы. Посреди этого мерцания Дежнев различил фигуру человека, безвольно застывшего в жалком подобии ложемента. А вот на защитный скаф Изатбай не поскупился: доспехи на противнике были надежные. Тихон аккуратно высвободил оператора из кресла, уже чувствуя, что под броней есть жизнь, и потянул обмякшее тело на свет. Кроме прочих преимуществ скаф позволял танкисту создавать усилие до трехсот килограмм. Тихон легко разжал зажимы смятого шлема и поглядел на поверженного противника. Ничего примечательного, обычный человек, на вид около тридцати лет. Только на лбу едва видный треугольный шрам – отметина давних битв.

Тихон активировал маяк-эвакуатор на поясе танкиста, а сам полез внутрь своего танка: медлить было нельзя. Уже через визоры танковой телеметрии он наблюдал, как спустилась спасательная платформа.

Теперь нужно к остаткам Павлика, забрать флаг. Из темного проулка слева выдвинулось рыло вражеского танка, а камера заднего обзора показала, что со стороны стадиона приближается еще один пыльник. Это был С-870 «Самсон», тяжелый танк российского производства с двумя дальнобойными пушками и ракетной турелью. Тихон чертыхнулся. Он знал, на что способна такая машина. В общем, два на два, и почти на равных.

Дежнев указал Журибеде цель, и тот дал залп. Угол дома, к которому приближался «Самсон», тяжело обрушился. Улицу заполнило облако бетонной пыли. Теперь врагу понадобится время, чтобы пройти завал и прицелиться. Первый танк тем временем выбрался из проулка и выстрелил бесконечной очередью. На сей раз атака преодолела активную защиту, но корпус Шершня повредить не смогла.

Тихон понимал, что долго ему не выдержать. Казак дал залп, но противник вовремя отступил, невредимый. Тогда Тихон завладел флагом и рванул к своей базе. Из-под завалов выбрался С-870. Пыхнул огнем из одного ствола и промазал, окончательно снеся постамент Павлика. Но сейчас он даст второй залп, и кто знает, спасет ли Шершня современная броня?

Стена ближайшего дома взорвалась, на площадь в шлейфе белой пыли выкатился Журибеда.

– От же ж попляшем! – зазвучал в шлемофоне бодрый голос Сэмэна.

Тихон скатился вниз по переулку, ведущему к вокзалу. Его не преследовали. Противнику хватало проблем с танком напарника. Тихон усмехнулся. У пыльников не было шансов против гнева Журибеды.

Путь до последнего флага прошел легко, ему почти не препятствовали. Пара самоходных турелей, несколько мин и небольшой легкий танк, который предпочел вывесить белый флаг. Уже второй сдавшийся за турнир: все-таки жизнь важнее. Без поддержки легкому танку нечего было противопоставить навороченной турнирной машине, и это вполне устраивало Дежнева. Через синхрон до Тихона докатилась волна радости. Журибеда одержал победу и теперь ускоренным маршем догонял командира. Нужно было спешить, на базе шел бой.

Том выбрал самую правильную тактику против превосходящего, но явно неопытного противника. Если бы пыльники Изатбая пошли все разом, они бы просто задавили медлительный танк. Поэтому китаец заминировал проходы к базе, оставив открытым одно направление.

Наивный пыльник все же сунулся с фланга и теперь застыл с развороченными траками, полностью закупорив узкий проулок. Таким образом, танки выходили на штурм флага по одному, и Том снимал их в два выстрела: выстрелил и снес половину защиты, а сам откатился с линии огня на перезарядку. Как правило, за время перезарядки противник успевал подцепить флаг, но второй залп догонял его, и танк взрывался. Том возвращал флаг на базу, и как раз появлялся новый пыльник. Все повторялось.

Друзья успели вовремя: враг пошел напролом. Одно из зданий, окаймлявших базу, с грохотом обрушилось, и на площадь выбрались сразу три танка Изатбая. Тихон разогнал свой легкий Шершень до максимума, стрелой пролетел по наклонной стене рухнувшего дома и врубил прыжковые ускорители. Среди танкистов такие прыжки именовались Паркуром. Шершень взвился над позицией врага и через мгновение приземлился на площади рядом с алыми цветами захваченных трофеев.

Как только последний флаг был доставлен, прожекторы, освещавшие карту, вспыхнули с удвоенной силой. Над трибунами взвились тысячи фейерверков. Гул боевых машин перекрыли восторженные крики сотен зрителей.

Вместе три танка выехали на широкую площадку перед стадионом. Мощный, в черных подпалинах Вожак Сэмэна, маневренный Шершень Тихона и увенчанный тяжелым рельсовым орудием Варяг Тома.

По традиции танкисты вышли на броню и подняли руки в приветствии.

Люди с летающих платформ бросали в них лепестки синтетических роз, блестки и неоновых светляков. Тихон стоял под рукотворным дождем и никак не мог избавиться от глупого мальчишеского восторга, такого же, как испытанный впервые много лет назад на площадке КТБ в далекой покинутой Москве.

* * *

– Так значит, это ваша кошка?

К танкистам подошел Дан Бог. Его чудная одежда все-таки поймала сигнал спутника и теперь транслировала старую военную хронику. Через грудь киевлянина шли советские танки. Даже сейчас в этих предтечах современной техники ощущалась грозная мощь фронтовых машин.

– Надеюсь, вас не обидел мой маленький розыгрыш? – улыбнулся Тихон.

– Да чего уж там, – махнул рукой коллекционер, и сразу стало ясно, что характер у него легкий, незлобивый, – из вас получился прекрасный проходимец. Но как танкист вы просто неподражаемы! Прекрасный бой! Скажите, почему вы прячете свой талант в этой глуши? Я мог бы поговорить насчет вашей команды. У меня хорошие связи в ВТБ.

– У нас свои причины находиться здесь.

Тихон взял Алису на руки, почесал за ушком и был вознагражден довольным урчанием.

– Вот оно что. Понимаю, – кивнул Дан Бог. – В любом случае позвольте еще раз поздравить!