Питер Нимбл и волшебные глаза - Джонатан Оксье

Мальчик почувствовал, что силы начинают убывать, и поэтому решился на небольшой дипломатический ход.

— Подождите, — сказал он, выворачиваясь из шейного захвата. — Если так будет продолжаться, мы оба утонем. Нам нужно объединить силы!

Тонкая рука, сжавшая Питеру шею, немного ослабила хватку.

— И что же конкретно вы предлагаете? — спросил незнакомец.

Питер лягался ногами под водой, изо всех сил стараясь не дать им обоим уйти под воду. Его компаньон был невысок, но необычайно тяжёл.

— Первым делом избавьтесь от ботинок и шубы.

— Ха! Смешная шутка! — огрызнулся незнакомец. — Другие блестящие идеи есть?

— Сохраняйте спокойствие, мне нужно подумать, — сказал Питер и выплюнул солёную воду. Он знал, что нужно действовать быстро: холод всё ещё владел им, ноги начинали уставать, и долго держаться на плаву в таких условиях он не мог. К тому же мальчику было сложно сосредоточиться из-за бесконечного дзынь-дзыньканья бутылок вокруг него. И вот тогда его осенило.

— Бутылки! — сказал он. — Нам нужно как можно больше бутылок!

Питер открыл свой мешок, по-прежнему болтавшийся за плечами, и засунул в него бутылку. Широко раскрыв руки, он собрал с поверхности воды все окружавшие его сосуды и поступил с ними так же. Если ему и незнакомцу удастся вместе собрать достаточное количество, они смогут удержаться на плаву.

— Мой бог, это работает! — воскликнул незнакомец, поняв наконец, в чём суть плана. — Блестяще… О! Ещё одна бутылка вон там, справа! Хватай её!

Питер не мог не заметить, что сам делает большую часть работы, но довольно скоро полностью заполнил свой мешок бутылками всех форм и размеров. Набив мешок, оба утопающих отчаянно схватились за самодельный бакен.

— Порядок, — сказал незнакомец. — И что дальше?

— Теперь будем выбираться отсюда. Не видна ли на горизонте земля?

— Ещё как видна… Тут даже слишком много земли, сказал бы я.

Питер вздохнул:

— Придётся прояснить моё положение. Я слеп.

— О, простите меня! — запнувшись, сказал незнакомец. — Я и не понял… Страшно жаль это слышать. — И он начал описывать, что их окружает: — Кажется, мы попали в некий водоём на самом дне впадины. Её глубина никак не меньше трёх метров. А этот оглушающий звук производят гигантские водопады, окружающие нас со всех сторон.

Водопады. Так вот что за звук он всё это время слышал. Теперь Питер мог различить грохот каждого отдельного потока, падающего сверху в водоём. Каждый из них исполнял свою особенную песню, вспениваясь и урча.

— А виден ли вам какой-нибудь несложный путь наверх? — спросил он.

— Боюсь, что нет. Над нами виднеются корни деревьев, вышедшие на поверхность, но я не думаю, что нам удастся…

Незнакомец и закончить не успел, как Питер уже начал отталкиваться от воды ногами и двигаться к берегу, крепко ухватившись руками за свой поплавок. Он проплыл около двадцати метров, когда его рука упёрлась в каменистую стену, покрытую сетью корней. Мальчик зацепился за них и вытащил себя из воды.

— Подожди! — Незнакомец крепко ухватился за штанину Питера. — Прошу, не бросай меня… Боюсь, скалолаз из меня никудышный.

Мальчик вздохнул. Кем бы ни был этот человек, он казался совсем беспомощным.

— Руки мне нужны, чтобы лезть вверх, так что держитесь за мою ногу, — сказал Питер, перекидывая мешок через плечо. — И постарайтесь не ёрзать.

* * *

Питеру не доставило особого труда подняться по этой каменной стене. Решётка из скрюченных корней здорово ему помогла, а незнакомец, выбравшись из воды, оказался куда легче, чем Питеру сначала показалось. Уже очень скоро они оба стояли перед сочным лугом, благоухавшим корицей.

«Что это за место?» — с удивлением думал Питер, вдыхая сладкий аромат. Незнакомец отпустил его ногу и теперь лежал на земле, дрожа.

— Прости, что пытался тебя утопить, — сказал он.

Питер пожал плечами, опустошая свой мешок.

— Я рад, что нам удалось выбраться.

Питер с трудом понимал, что за голос был у незнакомца. В нём звучала солдатская бравада, но при этом сам голос был высоким, как у девушки.

— Меня зовут Питер. А вас?

— Можешь звать меня… — незнакомец выдержал театральную паузу, — сэр Тоуд.

Питер пытался осмыслить услышанное.

— Вы сказали «сэр»… Значит ли это, что вы рыцарь?

— Конечно, я рыцарь, — огрызнулся сэр Тоуд. — Не всё ж нам скакать на жеребцах да бряцать оружием… По крайней мере, в наши дни.

Всем известно, что рыцари знатные склочники, их вгоняет в ярость даже самая безобидная критика. Питер это знал и решил не гневить собеседника.

— Я не хотел вас обидеть, сэр! — извинился он. — Я просто никогда раньше не встречал настоящего рыцаря.

В представлении Питера это были толстые богатые мужчины, которые скакали верхом вдоль торговых путей или сидели в парламенте. Однако сэр Тоуд, судя по голосу, был человеком незаурядным, как персонаж сказки или детской песенки. Питер протянул к нему руку.

— Разрешите мне потрогать ваше лицо? Я слеп и только так могу…

— Лучше будет, если ты не станешь приближаться! — рявкнул рыцарь. — Меня восхищает твоё любопытство, но сейчас я несколько не в настроении для поглаживаний.

Поглаживаний? Незнакомец явно что-то скрывал. И уж если на то пошло, с чего это вдруг рыцарю потребовалась помощь, чтобы выбраться из воды?

— Простите, сэр Тоуд… Но разве рыцарей специально не обучают переплывать через рвы и всё такое?

— Обучают. Но, боюсь, я сейчас не в лучшей форме, чтобы грести руками. Понимаешь, я в некотором роде… котёнок.

— Вы говорящий кот?! — воскликнул мальчик.

Несмотря на то, что его всегда окружали вещи и явления более чем необычные, говорящих животных среди них пока не попадалось. Питер, как и любой ребёнок, всегда обожал сказки о говорящих существах. Так же, как и истории о рыцарях. От мысли о том, что он разговаривает с миленьким говорящим животным, посвящённым в рыцари, у мальчика замирало сердце.

— Я рыцарь-человек, — исправил его сэр Тоуд, — который оказался в теле кота… И коня.

Звучит жутковато, но описание было чистой правдой. Когда-то сэр Тоуд был самым обычным рыцарем, щедро тратившим свою жизнь на дуэли и юных особ. Но вот одним злополучным вечером он и его благородный жеребец совершили большую ошибку: они затеяли ссору с бездомным котёнком прямо под окнами у одной спящей ведьмы. Ведьмы грубы и несдержанны даже в лучшие из дней, а уж если не выспятся, то могут и вовсе озвереть. Не задумываясь ни на секунду, рассерженная старая колдунья взмахнула кухонным полотенцем из окна и сказала магическое заклинание, обратившее сэра Тоуда, его коня и котёнка в одно несуразное существо.