Я тебя присвою - Елена Тодорова

Но Андрей, конечно же, не заточен на нежные разговоры. Ему, очевидно, абсолютно безразлично то, как я это переживаю. Он действует без каких-либо колебаний и сомнений. Совсем не ласково, даже как-то грубовато руками по телу ведет, а у меня следом все колет и нестерпимо жжет. Он словно под кожу мне забирается.

Я просто должна потерпеть. Наверное, все так делают… Вот только у меня не получается.

— Андрей… Андрей…

Не откликается. Стискивая ладонями мои бедра, жжет губами шею. Кусает, вызывая изумленный вскрик, и тотчас жадно языком проходится. Зализывает клеймо, словно зверь.

Зачем он так пугает?

Меня начинает трясти сильнее. Впиваюсь пальцами ему в плечи. Цепляюсь за разрушителя своего внутреннего баланса. Что еще остается?

Трепещу от какого-то необъяснимого первобытного страха, но это не мешает зарождаться чему-то новому. Неизведанному. Разбиваюсь от волнения потому, что не могу идентифицировать этот ноющий жар. Он возникает в груди и медленно, словно расплавленный металл, скатывается в низ живота. Оседает там странной тяжестью.

— Андрей…

Мне становится жарко и душно, будто произошло заражение, и у меня от него подскочила температура.

Это ведь ненормально… Почему так ощущается? Как с этим справляться?

— Андрей…

Его слишком много. А я слабая. Не выдержу. Чувствуя его возбуждение, отчаянно паникую. Нет, это не просто эрекция… Я знаю, что так должно быть. Это естественно. Его член… Он пугает и смущает, но все же не является самым шокирующим фактором.

Меня ошеломляет энергетика Рейнера.

Доминирующий. Нетерпеливый. Опасный. Он ведь меня просто раздавит.

Нет, я не справлюсь…

— Андрей… Давай не сегодня… Хватит…

Он накрывает ладонями мою грудь и сдавливает ее. А потом и вовсе зажимает пальцами соски. Я, превозмогая стремительную вспышку непонятного удовольствия, молча терплю. И выдерживаю. Пока он не скользит туда же губами. Ловит ртом затвердевшую вершинку и жестко всасывает. Реагирую безотчетно громко и ярко. Выгибаюсь, стону и хрипло мычу. Сама к нему ближе бьюсь. Всем телом.

С нарастающей паникой отмечаю, как между ног становится мокро и горячо. Андрей, будто об этом догадывается, скользит ладонью по внутренней поверхности бедра, чтобы проверить.

Я не могу это скрыть! И не могу это остановить.

Распахивая губы, вдыхаю и с надсадным хрипом выдыхаю. Потрясенно моргаю, пока ладонь Андрея не достигает цели. Пищу и замираю, надеясь, что все же не умру от стыда, каким бы настойчивым ни было это ощущение.

Я уже многое выдержала, переживу и это. Еще чуть-чуть… Самое страшное, конечно, не за горами. Но и то, что я ему уже позволила, нельзя так безмозгло проигрывать. Все через это проходят.

Дыхание Рейнера заметно утяжеляется. Губы возвращаются к шее. Жгут, терзают, клеймят кожу. Мое сознание рассеивается. Ощущений слишком много. Не могу понять, на чем концентрироваться. На том, как он кусает и лижет меня? Или на том, как трогает пальцами, множа и размазывая красноречивый секрет моего возбуждения и удовольствия?

Сам Андрей при этом становится еще более требовательным и беспощадным в своих действиях. Задушенно вскрикиваю, когда он проникает в меня пальцами и начинает словно бы растягивать изнутри. Такого со мной еще никто не делал. Даже гинеколог сказала, что пока в подобном осмотре нет никакой необходимости. Со стороны Андрея это ощущается унизительно и как-то странно… Не приятно, нет. Напротив, что-то на грани неприятия, но отчего-то крайне волнующая эта грубость. Возможно, все дело в том, что в этот момент он поднимает голову и находит мои глаза.

У меня сердце сжимается. С тонким звоном вниз обрывается.

Это ведь Андрей Рейнер… Мечта моих тайных девичьих грез. Мой защитник. Мой герой. Ну почему все так? Почему он такой? Как можно быть настолько притягательным и настолько грубым одновременно? Хотя кому как не мне знать, что внешняя привлекательность не свидетельствует о внутренней наполненности.

Могу ли я представить, что все сложилось по-другому? Что он оставил криминал, не покупал меня… Могу ли… Это, конечно же, позорный самообман. А я с такой охотой цепляюсь за него…

Продолжая сканировать мое лицо взглядом, Андрей сильнее растягивает меня. Я глухо стону и инстинктивно ерзаю бедрами, сопротивляясь болезненной пульсации плоти.

Он вроде как отпускает. Но в следующий миг, все также неотрывно глядя в мои глаза, заявляет:

— Первый раз — мой.

И направляет внутрь моего тела свой член. Я чувствую его там! Он в самом начале, но уже ощущается пугающе огромным и чрезвычайно горячим. Непроизвольно зажимаюсь, но Андрей оказывает давление. Разводя мои дрожащие ноги, фиксирует их ладонями. Подаваясь бедрами, толкается до упора и без каких-либо заминок разрушает мою невинность.

Он меня размазывает.

Я вскрикиваю. Хрипом выдыхаю слезы боли и нестерпимого напряжения.

— Потерпи. Я недолго.

Прижимаясь губами к моей шее, тяжело выдыхает.

На втором толчке мой пульс критически взлетает. Сердцебиение эхом расходится. В груди пожар разгорается, трещит и шипит. Слух звенящим гулом затягивает. Кажется, я умираю, а Андрей, продолжая мощно и ритмично двигаться, вливает в мою кровь какой-то анестетик. Тело парализует. Сознание плывет. Живу только звуками. Это странное накаленное, тягуче-болезненное удовольствие вырывается из моего рта судорожными и хныкающими вскриками.

Это просто непереносимо. Невозможно терпеть. Дышать через раз получается. Делаю это натужно и громко. Хватая губами ускользающий кислород, ищу какое-то освобождение. Внизу живота все жжет и режет. Таким жаром наполняется, я уже вся мокрая. Не только там.

— Пожалуйста… — неразборчивый булькающий выдох. — Пожалуйста…

Чего я хочу? О чем прошу? Сама не понимаю.

А стоит открыть глаза и встретиться взглядом с Рейнером, окончательно себя теряю. Смотрит и будто какие-то неведомые границы стирает. Сердце сжимается, разбухает, безумно толкается в ребра.

— Андрей…

Стискивая зубы, жмурюсь, сцеживая остатки слез.

— Барби, — зовет, а я только головой мотаю. Отказываюсь отзываться. — Наташа!

Так удивляюсь этому обращению, аж глаза распахиваю. Едва сталкиваюсь с темнотой Рейнера, он запечатывает мой рот своим. В этом порыве, как и во всем остальном, особой ласки нет. Он жесткий и грубый. У меня опыта минимум, но даже я понимаю, считать поцелуем это можно с натяжкой. Это откровенное доминирование, захват территории.

Он врывается мне в рот языком, я вкус его слизываю и будто пьянею. По телу искры проносятся.

Меня дико трясет. Не находя, за что зацепиться, неосознанно скребу ногтями плечи Андрея. Не знаю, что происходит, и почему мне это нравится. Не знаю… Я дышу им. Отзываюсь всем телом. И когда он, усиливая давление, начинает двигаться быстрее и резче, только надсадно стону ему в рот. Вздрагиваю, вздрагиваю, вздрагиваю… Ярко. Остро. Выразительно. Прийти в норму уже не могу.