Фестиваль для южного города - Чингиз Абдуллаев

– Ты повсюду установил эти скэллеры, – напомнилгенерал. – Не считай нас идиотами. Мы тоже научились работать.

Дронго поднялся и принес бутылку коллекционного коньякадвадцатилетней выдержки. Генерал, соглашаясь, кивнул головой. Хозяин квартирыразлил коньяк в два больших пузатых бокала.

– За нашу дружбу, – предложил генерал, поднимаясь изкресла.

– За нашу дружбу, – согласился Дронго. – Тызнаешь, я сейчас вспомнил, что троих из наших ребят уже нет в живых. А ведь мыс тобой совсем молодые люди.

– Уже четверых, – помрачнел генерал, поднимая бокал.

– Кто? – спросил Дронго.

– Алик. Он погиб во время ликвидации банды, – сообщилгенерал. – Говорили, что случайная пуля. Некоторые еще верят в такиеглупости. Но в нашем деле случайных пуль не бывает. Он пошел первым, чтобы неподставлять молодых ребят. И погиб. Вот такая у нас работа. – Генералотвернулся. Дронго знал историю семьи своего друга. Учившийся с ними на двакурса старше, его двоюродный брат воевал в Карабахе и погиб, уйдя с отрядом на задание.Двоюродный брат генерала был сыном вице-премьера. Он вполне мог отсидеться вштабе или в тылу, мог не рваться на передовую. Но во все времена находилисьлюди, которые принимали ответственное решение и первыми шли под пули. Может,потому, что чувствовали себя более ответственными за все, что происходило у нихв стране.

– За всех погибших, – сказал Дронго, – и за нашудружбу. За всех наших погибших товарищей.

В пятницу вечером должен был прилететь самолет из Лондона. ВVIP-зале уже ждали прибывающего режиссера и его телохранителя. Зема нервнопрогуливалась по залу, поглядывая на часы. В кожаном кресле сидел Вагиф Бабаев.Ему было приятно находиться в таком месте, где бывали министры и депутаты. Судяпо его довольному лицу, он был вполне счастлив. Рядом с ним на диване сиделмолодой человек – Салим Садых, который должен был работать своеобразнымпомощником и переводчиком прибывшего режиссера. Салим хорошо знал английский ифарсидский языки, был кандидатом в мастера спорта по боксу и мог при необходимостивыступить и в роли телохранителя. Молодому человеку было двадцать четыре года.Он впервые приехал в такое место и поэтому с любопытством оглядывался посторонам. Мимо прошагал известный депутат, торопившийся на свой рейс. Оннедовольно посмотрел на молодого человека, верно рассудив, что тот либопомощник, либо переводчик, но в любом случае не начальник и не должен сидеть надиване в присутствии «слуг народа».

В этом зале было еще несколько комнат для особо избранных.Там могли находиться члены правительства и руководители президентскойадминистрации. В таких случаях в этих комнатах накрывались столы, подавалисьфрукты и сладости.

Зема была в коротком пиджаке и темных брюках. Ей былонемногим больше сорока лет. Работавшая в Союзе кинематографистов уже долгоевремя, она привычно ходила по залу, в котором принимала стольких знаменитостей,от обладателей «Оскара» до популярных актеров, прибывающих изо всех стран мира.Она была своеобразным хранителем традиций всех кинофестивалей, так какнеизменно работала в оргкомитете.

Сегодня Зема приехала сюда уже в третий раз. Рано утромприлетела делегация из Стамбула, в которую входили несколько известных турецкихпродюсеров и режиссеров. Днем она приехала за частью российской делегации. Нафестиваль традиционно приезжали некоторые гости, которые часто бывали в Баку,например продюсер Юрий Мацук или сценарист Павел Финн.

Зема многих знала в лицо. Знала их привычки и особенностихарактеров. Поэтому она лично приезжала в аэропорт, чтобы встретить почетныхгостей. Но прибывающего иранского режиссера Хусейна Мовсани она раньше никогдане видела. Возможно, именно в силу этого обстоятельства и других моментов, окоторых Зема говорила с Дронго, она волновалась гораздо больше, чем раньше. Ейявно не сиделось на месте, и она все время подходила к окнам, словно моглаувидеть прибывающий лайнер и каким-то образом ускорить его посадку.

Ни Зема и никто из мужчин, сопровождавших ее для этойвстречи, даже не подозревали, что в машине, припаркованной на другой стороне отвхода в зал, в это время находился сам Дронго. Он приехал сюда, чтобы увидетьприлетевшего гостя. Но еще больше его интересовал сопровождавший гостясотрудник английских спецслужб. Если Стивен Хитченс действительно профессионал,то тогда большая часть проблем, связанных с визитом Мовсани, так или иначебудет решена. Ведь профессионалы понимают друг друга намного лучше, когда делокасается их внутренних проблем.

Дронго не стал заранее предупреждать Зему о своем возможномвизите. Он сидел в салоне автомобиля, чтобы появиться в зале только в последниймомент. Ему не хотелось обращать на себя внимание. Ведь среди прибывающих иотъезжавших могли оказаться люди, знавшие его в лицо. К тому же у дверейVIP-зала постоянно дежурили представители различных телеканалов, и ему не хотелосьпопасть в объективы их камер. Самих операторов не пускали в зал, и онивынуждены были дежурить у входа, ожидая появления Мовсани.

Когда по аэропорту объявили о прибытии самолета из Лондона,он быстро вышел из автомобиля и натянул на голову кепку, чтобы его не моглиузнать. К счастью, в Баку его не знали в лицо. Он сумел пройти в зал, миновавтаможенный и пограничный посты и обойдя корреспондентов, толпившихся у входа.Входя в VIP-зал, Дронго положил два своих мобильных телефона на столик, чтобы пройтичерез металлоискатель. Уже входя в зал, он обратил внимание, что за таможеннойстойкой сидит офицер с погонами полковника-лейтенанта. Очевидно, таможеннуюслужбу успели предупредить о визите Мовсани. Хотя, скорее всего, их интересовалне столько приезд иранского режиссера, сколько приезд сопровождавшего егосотрудника, которому разрешили привезти с собой оружие. Дронго прошел в зал иуслышал, как за его спиной раздалась речь с английским акцентом. Это былсотрудник посольства, который прибыл в аэропорт для встречи режиссера, ведьМовсани являлся гражданином Великобритании.

Дронго нарочно замедлил шаг, проходя по коридору, чтобы егообогнал дипломат. Тот вошел в зал и сразу направился к Земе. Очевидно, они былизнакомы. Зема, улыбнувшись дипломату, шагнула к нему навстречу. Дронго вошел взал. Увидев его, Бабаев сразу поднялся.

– Добрый вечер, – радостно сказал он, пожимая рукугостю, – как хорошо, что вы лично приехали. Сейчас объявили о посадкесамолета. Девушка уже пошла их встречать. Они скоро будут здесь.

– Кто это с вами? – поинтересовался Дронго, показываяна молодого человека, также поднявшегося при его появлении.

– Салим Садых, – сказал Бабаев. – Он будетработать помощником и переводчиком нашего гостя. Между прочим, он кандидат в мастераспорта по боксу. Спортсмен. И хорошо знает английский язык. И фарсидский тоже.Его дедушка, бабушка и отец приехали из Ирана еще в пятидесятые годы. А онродился уже в восемьдесят пятом в Баку.

– Очень приятно, – Дронго пожал руку молодому человеку.