Государственный переворот - Эдвард Николае Люттвак
Шрифт:
Интервал:
Таким образом, население на всех уровнях, скорее всего, примет переворот. Массы и нижестоящая бюрократия — потому, что их интересы не связаны ни с одной из борющихся сторон; высшая бюрократия — потому, что любая оппозиция в условиях изоляции от народа сопряжена с большим риском. Это отсутствие реакции является ключом к победе переворота и контрастирует со спонтанной реакцией, которая имела бы место в политически развитом обществе.
В тоталитарных государствах полуночные аресты и контроль над всеми общественными объединениями (даже неполитическими) — часть общей тактики по изоляции индивидов, которые стремятся противостоять режиму. В неразвитых странах оппозиция изолирована от масс уже самими социальными условиями жизни.
А следовательно, вот первая выявленная нами предпосылка переворота: социальные и экономические условия страны, где может осуществиться переворот, должны быть такими, чтобы допускать участие в политической жизни только небольшой части населения.
Под участием мы понимаем не активную и важную роль в национальной политике, а всего лишь общее понимание основных моментов политической Жизни, которое обычно можно найти среди масс в экономически развитых обществах. Эта предпосылка также предполагает, что, за исключением высшего уровня, бюрократия работает в пассивной механической манере из-за своего плохо подготовленного персонала.
В более общем смысле «экономическая предпосылка» исключает возможность существования системы местного самоуправления — или, точнее, репрезентативного местного самоуправления. Да, в слабо развитых местностях часто есть система самоуправления, основанная на традиционной власти вождей племени, но из двух возможных ролей, которые они обычно играют, ни одну нельзя считать репрезентативной[20]. Либо эти вожди пользуются полнотой власти, и тогда обычные люди подпадают под двойной контроль, или же их власть рухнула, и они представляют собой всего лишь нечто вроде старомодных госслужащих. Ни один из этих вариантов не позволяет обычному человеку участвовать в местной политике деревни или города так, как это происходит в западных странах.
Таким образом, в экономически отсталой среде не может происходить диффузия власти, характерная для развитых демократических обществ. Существует либо жесткое централизованное управление, либо, в качестве переходной фазы, такая степень власти для отдельных регионов, которая делает их де-факто независимыми государствами. (Последнее имело место, например, в северной Нигерии перед переворотом 1966 года.,) Каждый знает, что лучше взять что-нибудь конкретное, чем что-нибудь эфемерное. Несколько упрощая, можно сказать, что власть в централизованном государстве, управляемом маленькой элитой, подобна хорошо охраняемому сокровищу; власть в развитом демократическом обществе походит на свободно перемещающуюся атмосферу — и кому под силу ее захватить?
Предпосылка экономической отсталости может быть протестирована на основании известных фактов о степени экономического развития государств, в которых свершились перевороты в последние десять лет, — и четкая взаимосвязь сразу станет ясной[21].
Но это необязательно означает, что: а) все слаборазвитые страны подвержены сами по себе опасности переворота; б) что развитые страны ни в каком случае не являются хорошей мишенью для переворота. Однако можно с уверенностью сказать, что лишь благодаря вмешательству особых обстоятельств реально предотвратить успех хорошо спланированного переворота в экономически отсталых странах, в то время как только исключительные условия (описанные в первой главе) позволят совершить успешный переворот в развитых странах.
Невозможно захватить власть в государстве, если важный источник политической власти в этом государстве не находится. Восстание 1956 года в Венгрии, например, было абсолютно успешным, и его лидеры быстро установили контроль над традиционными инструментами власти: вооруженными силами, полицией, радио и средствами связи. Но главным источником власти прежнего режима оказалось то, с чем нельзя было справиться на улицах Будапешта: присутствие сил Советской армии внутри и вокруг Венгрии.
Эти вооруженные силы — намного превосходившие венгерскую армию — были более весомой опорой для поддерживаемого Кремлем правительства, чем любой элемент внутри страны. Красную армию контролировали из Москвы, и восстание в Венгрии могло добиться успеха только при условии, если бы его осуществили в Москве, а не в Будапеште[22].
Подобная зависимость одного правительства от другого является довольно распространенным явлением; хотя осталось мало колоний, существует много псевдонезависимых государств. И в некоторых случаях у них гораздо меньше свободы действий, чем у прежних колоний.
Как в Восточной Германии, так и в Южном Вьетнаме вооруженные силы великана-«союзника» гораздо более мощны, чем национальные вооруженные силы. В обоих государствах международное и внутреннее положение так тесно переплетены, что «союзник» должен иметь эффективный контроль над обширными сферами внутренней политики — даже если предположить, что он не хочет вмешиваться в них по иным причинам. Правители Восточной Германии всегда стремились заручиться одобрением советских властей даже по отношению к небольшим изменениям в своей политике, и каждое заявление политического толка руководителей ГДР можно без труда связать с их очередным визитом в Москву. В Сайгоне посольство США тоже признано всеми гораздо более значимым источником власти, чем президентский дворец.
В этих условиях переворот может быть успешным только с одобрения большого «союзника». Первый переворот в Южном Вьетнаме, в результате которого были свергнуты непопулярный диктатор Дьем и еще менее популярный семейный клан Нго, сделали люди, которые прекрасно понимали эти реалии. Когда события 8 мая 1963 года в Хюэ привели к разрыву между Дьемом и буддистами, давно проявлявшие недовольство генералы решили действовать: они «прозондировали» мнение посольства США в Сайгоне и спросили через посредника, сообщат ли американцы Дьему о «консультациях относительно возможного изменения преобладающей политической структуры». Когда после некоторых значительных дискуссий между ЦРУ, посольством, президентом и Пентагоном американские власти проинформировали заговорщиков, что Дьему ничего не сообщат, произошли события, перечисленные ниже.
Май 1963 года: начало интенсивного конфликта между буддистами и Дьемом.
Май — сентябрь: внутриамериканские дебаты о том, являются ли буддисты нейтралистами, с которыми надо бороться, или националистами, которых надо поддержать. Конечный вывод был примерно таким: буддисты течения хинаяны «плохие», а буддисты течения махаяны — «хорошие»[23].
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!