Скажи, что любишь - Джоанна Рид

— Да? — произнес в трубку Алекс.

— Как вы смеете? Это только Лора…

Стефани уже хотела выхватить трубку у нахального телохранителя и в этот момент заметила, как изменилось выражение его лица: грубоватые черты заострились, а в глазах зажегся холодный свет.

— Здесь нет никого по имени Крошка.

Крошка. Тело девушки покрылось холодным потом, во рту появился неприятный кислый привкус. Она едва сдержала стон ужаса. Стефани показалось, что ей нанесли страшный удар. Так ее называл он, так он обращался к ней в каждом присланном письме, и в последнее время именно с этого обращения он начинал столь ненавистные ей телефонные звонки. И сейчас его голос явственно прозвучал в голове Стефани, этот жуткий шепот: «Привет, Крошка».

Лицо девушки покрылось мертвенной бледностью, и она отшатнулась от телефона.

Александр бросил на нее быстрый взгляд, аквамариновые глаза великана прищурились.

— Здесь нет Крошки и никогда не будет, по крайней мере, для тебя. — Ответ не заставил себя ждать. — Понятно? Нет, уж ты послушай. Теперь тебе придется общаться не с Крошкой, а со мной. Не имеет значения, кто я такой, черт тебя побери! Единственное, что ты должен знать: я здесь отвечаю за все, а мне совсем не по душе…

Резко оборвав тираду, Хингис стал внимательно слушать собеседника на другом конце телефонной линии. Затем, к ужасу оцепеневшей девушки, Алекс расхохотался, но хохот этот был пугающим и безрадостным. Стефани вновь стало страшно.

— Давай, попробуй. — В голосе Алекса слышалось неприкрытое удовлетворение. — И я огромным наслаждением разорву тебя на части, кусок за куском. Что? О нет, приятель, я никуда не денусь. Я останусь здесь и не покину этого места, пока не упрячу тебя за решетку. Итак, если захочешь добраться до своей Крошки, то сначала тебе придется переступить через меня!

Уже с некоторой долей наслаждения Стефани заметила, как на лице Алекса появилась улыбка мрачного триумфа, затем он с силой опустил трубку на рычаг. Грохот был такой, что охваченной страхом Стефани показалось, будто прозвучал раскат грома.

— Его больше нет, — произнес Алекс с мрачным удовлетворением. — Кстати, запас слов вашего приятеля Сэма довольно ограничен, не правда ли?

Если бы у Стеф и сохранялись сомнения в отношении того, кто звонил, имя ее преследователя явилось бы окончательным доказательством. Он называл ее Крошкой, а себя Сэмом — одним из самых распространенных имен. Стефани не сомневалась, что это имя вымышленное.

— О боже! — Глаза девушки снова наполнились слезами. — Что же мне делать?

— Делать? — Алекс спокойно улыбнулся. — Вам ничего не надо делать.

— Но… — беспомощно пролепетала девушка.

— Разве вы не слышали, что я ему сказал? — отрезал Хингис. — Теперь это мое дело. Я отвечаю за вас.

Если этим он хотел подбодрить ее, то не достиг желаемого эффекта. Стеф почему-то подумала, что особой разницы между Александром Хингисом и маньяком, преследующим ее, нет. В голове мучительно прокручивался вопрос: какие темные силы она привела в действие, позволив этому великану вмешаться в ее жизнь?

На следующее утро Стефани проснулась с ужасным ощущением предчувствия беды. Вероятно, доверившись Хингису, она лишь осложнила, а не поправила положение. Но с другой стороны, все, что она сделала, — это лишь заручилась поддержкой профессионала. Хотя груз забот, разделенный с кем-то, уже не так тяжел, гласит пословица, но в данном случае легче не становилось.

— Что же мы наделали, папа? — задала она за завтраком вопрос отцу. — Тот ли человек Алекс?

— Конечно, дорогая. — Джефри отложил в сторону газету. — Хингис специалист высокого класса, один из самых лучших в этой области.

— Да, но от такой…

Стефани ощутила внутреннее волнение, вспоминая решимость, написанную на лице великана, его холодный расчет, когда он прервал ее разговор с Лорой, безжалостность и ярость в его голосе во время разговора с Сэмом.

— А, по-моему, именно такой человек и нужен нам. Послушай, Стефи, этот маньяк жестоко ломает тебе жизнь, превращает твое существование в кошмар. Мне кажется, что настало время поступить с ним так же, как он с тобой: ответить ударом на удар.

— Но именно это и пугает меня. Отвечая ударом на удар, мы затеем драку, вместо того чтобы остановить преследование. В конце концов, что мы знаем об этом Алексе Хингисе, кроме того, что он какой-то там охранник?

— Да. Мы ничего не знаем о нем как о личности, — согласился Джефри. — Но Хингис — больше чем просто охранник. Как я уже сказал, он профессионал высокого класса, основанная им компания имеет мировую известность и пользуется хорошей репутацией. И Алекс делает это не ради денег. Стефи… они ему не нужны.

— Но мне казалось…

— Что он простой охранник? Нет, совсем нет, он босс. Он мог бы переложить все на плечи своих подчиненных, но вникает в каждое дело, которое ведет его компания. И нам повезло, что он обратил на случай с тобой особое внимание.

Неужели только что услышанное изменит ее отношение к Алексу? — подумала Стефани. Во всяком случае, теперь понятны надменность и желание повелевать, которые, казалось, пронизывают каждую клеточку его тела. Хотя все же очевидно, что это свойство натуры: надменность и безжалостность так и проступают сквозь тонкую оболочку цивилизованности.

— Вообще-то, он сам напросился к нам домой…

— Алекс напросился? Но, кажется, он говорил, что ты сам пригласил его? — поразилась Стефани.

— Ты, наверное, что-то не так поняла, дорогая. Это была его идея, — пожал плечами отец.

Услышав звук подъехавшей машины, Джефри поднялся из-за стола и посмотрел сквозь неплотную задернутую штору.

В тревоге Стефани наблюдала за отцом, пальцы девушки нервно сжимали чашку с кофе.

— Все в порядке, это — Александр, — успокаивающе сказал Джефри. — Ну, перестань, милая, не делай такое испуганное лицо. Помни, он на нашей стороне.

Видимо, это должно ее успокоить, думала Стефани, в то время как отец вышел открыть дверь, но никак не могла понять, почему ей не по себе. Проявив минутную слабость, она обратилась к Хингису и молила помочь ей, но это совсем не значило, что ей по душе его методы.

Вчера он проверил каждый закуток в доме и саду с такой тщательностью, что даже ей подобное внимание показалось чрезмерным, затем дал ей и отцу огромное количество распоряжений.

Очнувшись от размышлений о мужчине, буквально ворвавшемся в их с отцом жизнь, Стефани с запозданием поняла, что вышла к завтраку в ночной рубашке, с едва накинутым поверх коротким халатиком. Таким образом, она вряд ли была готова к встрече с малознакомым человеком, совсем ни к чему создавать у него неправильное впечатление о себе.

В конце концов, Александр Хингис совершенно ей неизвестен. Она не знает о нем ничего, так же как и о своем мучителе, называющем себя Сэм, и при обычных обстоятельствах она ни за что бы не позволила такому человеку, как Алекс, так нахально лезть в ее дела.