Школа для дурака - Ак-патр Алибабаевич Чугашвили

здоровы…

– Мы все когда – то были здоровы…

– У вас нормальный голос, что у вас случилось?

– Страшные боли в коликах, сипы в хрипах, да какая разница?

– Что – что? Что это за заболевание, я про такое не слышала.

– Очень опасное, шансов на полное выздоровление очень мало…

– А кто же повезёт детей на олимпиаду, экскурсии…

– Откуда я знаю, я звоню, чтобы поставить вас в известность, у меня всё, до свидания

– До свидания.

Первые две недели, проведённые на больничном были посвящены тяжёлой борьбе с экзотическим заболеванием – долгий, здоровый сон, дневная нега, ночные клубы, весёлые девчонки, полнейшая беззаботность и импровизация, уезжая из дома утром, я не знал, где придётся заночевать. Четырнадцать дней пролетели, Олег продлил больничный ещё на неделю, сообщив эту радостную новость завучу, я услышал её возмущённое фырканье, не дожидаясь продолжения, я положил трубку.

Понедельник.

Мой мозг разрывается от длинного, пронзительного звука – это дрель? Или бормашина? Это телефон!

– Да?

– Когда вы выйдите на работу?

–Что? Сколько сейчас времени?

– Восемь часов. Когда вы выйдите на работу?

– Кто это?

– Не надо притворяться, вы меня узнали, повторяю ещё раз – когда,вы, выйдите на работу?

– Ах, это вы Паулина Теодоровна, и вам здравствуйте!

– Я так и не услышала ответа на вопрос – когда…

– Можете не повторять, я понял ваш вопрос, как только врачи выпишут.

– Шутка затянулась, учащиеся сказали мне, что видели ваши фотографии из ночного клуба, в…диаграмме? Или гистограмме? Короче в одной из этих модных интернет – помоек, куда принято сливать своё дерьмо…

– В инстаграмме?

– Наверное, не знаю точно, я ненавижу всё, что связано с компьютерами, мы с мужем уже тридцать лет…

– Очень увлекательно, повторяю, как только врачи выпишут меня, так я и выйду.

– Шутка затянулась, если вы не хотите неприятностей, советую вам выйти на работу.

– Больным? Вам меня не жалко?

– Не паясничайте, закрывайте больничный и выходите.

– Всенепременно. У вас всё?

– Да.

– До свидания.

Вторник.

Проникающий прямо в мякотную ткань нерва, безжалостный, дробящий сознание звук звонка, вырывает меня из сердцевины сна.

– Алё?

– Почему вы ещё не на работе?

– Ч – ч– то?

– Почему вы не на работе?

– Я всё вам объяснил вчера.

– По – моему вы не понимаете серьёзность ситуации, вы что, хотите лишиться работы?

– На каком основании я должен лишиться работы?

– Вы – прогульщик, вы не ходите на работу, будучи абсолютно здоровыми, учитель биологии видела вас вчера, вы садились в такси, она сказала, что вы не похожи на больного.

– Неважно, похож или нет, пока врачи не разрешат приступить к работе, я в школе не появлюсь.

– Ах вот что, значит, вы не хотите исполнять свои функциональные обязанности?

– Хочу, здоровье не позволяет.

– Я всё поняла.

Среда.

Телефон злобно вибрирует (звонок отключен) и ползёт к краю прикроватной тумбочки, смотрю на часы – 7 часов 45 минут.

– Да?

– Вы ещё не на работе?

– Я нахожу очаровательной вашу манеру звонить мне по утрам, но прошу вас больше этого не делать, это начинает меня утомлять.

– Я прекращу звонить тогда, когда вы выйдите на работу.

– Я выйду тогда, когда меня выпишут, не раньше.

– Тогда до завтра.

Четверг.

Открываю глаза, на часах 6 часов 45 минут. Телефон молчит. На уши давит, ощущаю пульсацию крови в сосудах, закрываю глаза, дрёма мягко охватывает меня… Звонок телефона грубо разрушает полусонную негу.

– Я уже соскучился, вы так долго не звонили.

– Милена Власьевна объявляет вам выговор, вы абсолютно здоровы, и тем не менее…

– Что за бред? Вы что хотите, чтобы я обратился в Федеральную инспекцию труда? Какой выговор? Работнику, находящемуся на больничном? Сделайте одолжение, объявите мне выговор, я этого хочу, а потом я с трудовой книжкой отправлюсь куда надо, и ваша скучная жизнь расцветёт всеми оттенками радуги.

– Вы мне угрожаете?

– Нет, что вы, кто я такой, чтобы угрожать вам? Я вас предупреждаю.

– Так вы отказываетесь выходить на работу?

– Не вижу причин выходить на работу больным, вы хотите, чтобы я всех заразил? Где ваше сочувствие и забота?

– Вы подводите коллег, они работают за вас, заменяя ваши уроки…

– Так же, как и я заменял их, они это делают не бесплатно, принудительный труд у нас запрещён.

– А дети? Они же отстанут от программы, подумайте о них!

– Ничего, наверстаю.

– Это чудовищно, я поставлю перед Миленой Власьевной вопрос о вашем увольнении, я с самого начала была против этой затеи с вашим трудоустройством.

Вечером я долго крутился в постели, сон не шёл, в голове назойливо повторялся рефрен модной песенки – becauseImhappy…за окном уже начало светать, когда я, наконец, заснул, сон был каким – то рваным, напряжённым, сигнал звонка заставил меня подпрыгнуть на кровати

– Блядь, я же сказал…

– Доброе утро, Роман Викторович, это Милена Власьевна.

– Ззздрасте.

– Я понимаю ваше недовольство, мы слишком многого от вас ожидали, и как многие работники, конфликтующие с администрацией, вы выбрали такую форму пассивного протеста как, уход на больничный. Поверьте, вы не первый, кто так поступает, не надо было этого делать, надо было прийти ко мне, и мы бы легко разрешили возникшие противоречия. Я прошу вас прекратить этот детский сад, и выйти на работу.

– Ааа, я понимаю, это же «добрый и злой полицейский», Паулина Теодоровна обрывает мне телефон, угрожает, мешает спать, а потом звоните вы, и одним царственным изгибом брови решаете все проблемы, добрый друг с хризантемой в зубах.

– Не совсем так, вернее – совсем не так, просто Паулина Теодоровна очень близко к сердцу принимает все проблемы нашей школы, она живёт ими, натолкнувшись на вашу чёрствость, она возмутилась и… произошло то, что произошло. Чтобы не доводить ситуацию до точки кипения, я вынуждена вмешаться. Вы согласны с тем, что программа должна быть пройдена, а дети должны получить весь объём знаний определённый федеральным государственным стандартом?

– Я уже сказал…

– Да или нет?

– Да, но…

– Вот и замечательно, увидимся в понедельник, всего доброго.

– До свидания.

Судя по всему, администрация затаила в мой адрес некоторую грубость, но уничтожать меня будут не сразу, а постепенно, растягивая удовольствие, надо как – то отсрочить экзекуцию.

– Алло, Ромчик, привет тёзка!

– О. Здорово.

– Слушай, чего я тебя постоянно в школе встречаю?

– Я сыновей забираю после уроков.

– Кого, мы же с тобой однокурсники, когда ты успел?

– Долго ли умеючи.

– Умеючи долго.

– Я живу с бабой, у которой двое сыновей от первого брака.

– Какого возраста сыновья?

– Один во втором, другой в шестом.

– В шестом? Как фамилия?

– Козьепупов.

– Да хорош ты, я