Жизнь замечательных растений - Николай Голь

В 1817 году генерал-губернатор Новороссийского края герцог Арман Эмманюэль Софи Септимани дю Плесси Ришелье, основатель Одессы, много сделавший для развития и благоустройства края, прислал в Никитский ботанический сад, который и сейчас существует в Крыму, 10 чайных кустов. Но потомства они не дали.

В 1847 году наместник Кавказа князь Михаил Семёнович Воронцов распорядился привезти несколько кустов из Никитского сада в Сухуми. Из этого тоже не вышло особого толка. Тогда попробовали закупать в Китае чайные семена — бурые, блестящие, величиной с вишнёвую косточку — и снова неудача. Всходили только отдельные побеги, слабые и нежизнеспособные. Стали дознаваться, в чём тут дело, и выяснили, что китайские поставщики обливали семена кипятком, чтобы те не могли взойти. Таков был негласный указ правительства, боявшегося, что Китай потеряет роль крупнейшего поставщика чая в Россию. Было что терять — к тому времени торговля шла на миллионы золотых рублей!

Толчком к развитию нашего отечественного чаеводства послужила война. Вообще чай и война, как ни странно, довольно часто оказывались связанными друг с другом. Вот один пример.

Англичане не только пили чай сами, но и, вывозя его из юго-восточных колоний, ввозили в другие свои владения — североамериканские. Тот чай был обложен довольно большим налогом. Это вызывало недовольство американских поселенцев. Они объявили английскому чаю бойкот — перестали его покупать. Но Англия не шла на уступки. Взаимное недовольство росло и росло. В 1773 году участники организации «Сыны свободы» выбросили в море прибывший в Бостонский порт груз чая. Это событие вошло в историю под названием «Бостонского чаепития». В ответ на это англичане ввели в Бостон войска. Местные жители оказали им сопротивление. Так, шаг за шагом, началась война. Она окончилась полным отделением североамериканских колоний от Англии и созданием независимого государства — Соединённых Штатов Америки.

А в 1854 году шла война Крымская — между Россией с одной стороны и Францией, Турцией и Англией с другой. Однажды, направляясь к месту боевых действий, в Чёрном море около грузинского города Поти потерпел аварию английский военный корабль. Команду взяли в плен. Освоившись в новой стране, один из офицеров, Джекоб Макнамара, женился на местной княжне и навсегда остался в Грузии. Как истинный британец, он не мог жить без чая. Макнамара завёл в своём имении первую чайную плантацию, выписав семена через Англию. И уже в 1864 году на торгово-промышленной выставке были показаны первые образцы «кавказского чая» — прообраза современного грузинского.

И всё-таки чай — национальный русский напиток. Недаром же мы изобрели самовар, который удивлённые немцы долгие годы называли «русской чайной машиной». Так давай же выпьем этот замечательный напиток — чай!

В Китае чай пьют без сахара. Но мы не китайцы. Нам подавай к чаю сахарку. Побаловать человека сахаром могут многие замечательные растения.

В Северной Америке мы могли бы добыть его из сахарного клёна, огромного дерева сорокаметровой высоты.

В начале марта на стволах делаются надрезы. Вытекающий из них сок собирают в специальные сосуды и варят.

Остыв, он превращается в сахар. Этот способ был известен индейцам ещё задолго до появления европейцев. Да только цвет у этого американского сахара не белый, а бурый.

В джунглях Индокитая, на Зондских и Филиппинских островах или Малайском архипелаге мы могли бы добыть сахар из сока пальмы, которая так и называется — сахарная. Её толстый ствол, покрытый необыкновенно прочными волокнами, напоминающими конский волос, достигает в высоту 13 метров и заканчивается величественной кроной.

Из листьев этой волосатой пальмы делают очень прочное волокно — гумути. Чем чаще гумути соприкасается с водой, тем прочнее и эластичнее становится; поэтому его используют для производства корабельных канатов. Из стволов сахарной пальмы, вынув из них мякоть, делают водопроводные трубы. Но самое главное в этом дереве — сок, скапливающийся в соцветиях.

Его добывают так. Когда приходит время цветения волосатой сахарной пальмы, по тем местам, где соцветия прикрепляются к ветвям, бьют палками. От этого происходит усиленный приток сока. Потом соцветия срезают, и из разрезов обильно вытекает сахаристый сок. Каждые сутки взрослая пальма даёт до четырёх литров сока. Потом его кипятят до тех пор, пока он не загустеет, и разливают по сосудам. Вот вам и сахар. Правда, чёрный.

Практически во всех тропических странах растёт сахарный тростник. Его гладкие стебли достигают иногда б метров в высоту. Когда тростник созреет, его срезают, выжимают сок под прессом, выпаривают — и получают кристаллы сахара. Так делали ещё в Древней Индии, а чуть позже — в Китае.

Первыми европейцами, попробовавшими тростниковый сахар, были воины великого полководца Александра Македонского, совершившего Индийский поход в 327 году до нашей эры. В свите царя Македонии находились не только военачальники и царедворцы, но и учёные. Один из них, ботаник Феофраст, вполне точно описал ситуацию с индийским сахаром: «В Индии растение, похожее на тростник, производит сладкую соль». Однако от 135 тысяч солдат, вернувшихся из похода (сам Александр не вернулся, он умер от малярии), пошли удивительные рассказы о сахаре. Говорили, что это — пыль, которую индийские ведьмы собирают с рогов молодого месяца. Сообщали, что сахар в Индии падает прямо с неба. Да мало ли что ещё болтали! В Индии, мол, есть люди с глазами спереди и сзади; есть люди-псы: сверху до пояса — человек, а ниже — пёс с длинным хвостом; обитает там и Горгония: с виду — женщина как женщина, а ноги конские и хвост есть. Так что рассказы о сахаре были, можно сказать, ещё более или менее близки к истине.

Много столетий сахарный тростник оставался для большинства жителей Европы растением замечательным, но полулегендарным. Лишь в XIII столетии его привёз в Венецию итальянский путешественник Марко Поло. Но всё равно сахар считался продуктом удивительным и чрезвычайно редким. Даже весьма осведомлённые люди порой не знали точно, откуда он берётся. Доходило до смешного. Васко да Гама в одном из своих путешествий вручил какому-то восточному владыке среди прочих драгоценных подарков сахарный тростник; тот был очень удивлён и огорчён — для него это растение было совершенно обыкновенным.