Полоса невезения пахнет весной - Егор Серебрянский

– Все уже в сентябре определились, – Короленко просто не мог выносить такого халатного отношения к образованию. – Кроме тебя. Ты и диплом купишь, как покупал до сих пор все курсовые?

– Ну да, найму кого-нибудь, – тот и не думал отрицать, хотя начал с интересом рассматривать всех по очереди. – У меня даже есть кандидатуры. Три второкурсника смогут потянуть диплом одного неподъемного выпускника? Натурой оплату возьмете?

Шахматисты обещали подумать и поплелись на третью пару. В аудитории Ника сразу оттащили девчонки и облепили со всех сторон, не позволяя продохнуть, но к такой ситуации все давно привыкли. Вот одногруппники мужского пола недоумевали недельку-другую, потом хором рыжего ненавидели, а потом гуськом поодиночке потянулись к нему с расспросами, в каком зале качается и чем вообще занимается, что так сильно изменился. Ник с серьезной рожей врал о своих спортивных достижениях, хотя на самом деле он внешне-то почти и не похорошел. Но получил лишнее подтверждение древней мысли: люди видят только то, что хотят видеть, а если чего-то не видят, то придумают и поверят. Вот так, ничуть не подкачавшись, он стал секс-символом даже для тех, кто его силе не поддавался.

Когда шли после пар на выход, жаловался:

– Эх, как же надоела эта фальшивая страсть. Зря я с Надей не продолжил отношения. Ведь она меня до этого всего разглядела, снизошла. Правда, она меня и не слишком ценила, но хоть в той низкой оценке была искренна…

– Это она с тобой не продолжила отношения, – напомнила Вера. – А почему ее на третьей паре не было? Она ж староста, обычно не пропускает.

К ним наперерез шли Захар с Андреем, которые на сегодня тоже закончили. Впятером можно посидеть в кафе и заново подумать о том, что делать с бандитами и стоит ли от тех вообще прятаться. Николай сразу же продолжил предыдущую тему, так ему хотелось найти хоть какие-то способы повысить собственную важность:

– Базука, вот ты непредвзято скажи – мог я с Надей и дальше встречаться? В смысле, без суперсилы. Если уж она один раз смилостивилась, то с ней же был шанс?

– С голыми ягодичками? – вспомнил Бойков. – Нет, без вариантов, ты же ушлепок. Но я могу поинтересоваться, когда ее кувыркну. Обычно девочки становятся сговорчивее после хорошего кувырка. Андрюш, сегодня ночью во дворе на лавочке посидишь? У меня, кажись, свидание.

– Что?! – Ник от ярости залился краской. – Ты встречался с моей бывшей подружкой?! Это же против всех правил! Ты нарушил братский кодекс!

– Пока не нарушил, – утешил его бездушный гад. – Как раз собираюсь. У нее жопендель толстоват и сейчас мне вообще не до нее, но надо же тебя до полной тряски довести. Если не найду никого получше, то ею и отмечу свою последнюю учебную неделю.

– Не смей, козел! – орал на него Николай, как будто не понимал, что над ним просто издеваются. – У меня еще с Надей есть шанс на настоящую любовь, а не навязанную!

Они уже выходили в центральную дверь, когда позади раздались крики. Друзья застопорились, развернулись, как и весь студенческий поток, текущий в том же направлении. Где-то совсем далеко истошно орала какая-то женщина, потому людская волна потекла теперь в сторону шума, чтобы выяснить причину. Минут десять вообще ничего не было понятно – какая-то беготня, крики, потом рядом с Верой притормозила зеленая одногруппница и ненормальным шепотом произнесла:

– Тело нашли… В раздевалке за актовым залом. Кажется, это наша Надя… мне Матвей сказал… а наткнулся кто-то из театралки…

У Веры воздух застрял в горле и начал там больно расширяться. Впрочем, то же происходило и со всеми ее друзьями. Вдали кричали кураторы, чуть ближе и немного спокойнее отдавали распоряжения деканы.

– Вот теперь у тебя появился шанс… – очень неуместно выдавил Базука.

Николай – белый, как стена за ним – замахнулся на него, но тот и сам заткнулся. Кто-то из охраны прикрикнул и на них:

– Сейчас расходимся! Кого надо – вызовут в полицию для дачи показаний. Слухи не разносите, панику не сейте. После воровства в гардеробе несколько камер все-таки установили. Проверят записи, быстро вычислят ублюдка.

Но ноги не слушались, не хотели слушаться команд. Вся пятерка стояла потрясенная, ведь они только что обсуждали в шутку девчонку… которой больше нет. В университете! Разве убийства происходят в университете среди бела дня?!

– Это не я… не я… – Вера с трудом расслышала и не сразу поняла, что эту фразу, как заевшую присказку, повторяет Базука. – Блин, она мне очень нравилась! Вы же слышали, я сам говорил… это не я!

Она подалась к нему:

– Ты чего, Захар? С ума сошел? На тебя никто и не думает!

Но он посмотрел на нее сумасшедшими глазами и продолжил нести бред:

– Не я, Вер, честное слово! Я ее вообще там не видел… Подождите, она несколько месяцев назад в окно выпрыгнуть собиралась… Может, ее родители доконали, и девочка в петлю полезла?

Теперь рядом с ними остановился одногруппник Матвей, который трясся всем телом:

– Театралы говорят, что там крови полно… Кажется, ей горло перерезали… Вы можете представить?

– Она себе сама горло перерезала? – почти с надеждой спросил Базука.

Вера ударила его по губам.

– Прекрати немедленно! От твоего юмора сейчас тошнит!

– Да не юморю я… – он снова перевел взгляд на нее. – Это моя защитная реакция на стресс!

Она сразу сжалилась и захотела его обнять – как бы перекрыть недавний бессердечный удар:

– Ты так расстроился из-за смерти девочки, которую почти не знал?

– Да какое мне до нее дело? – опроверг он лучшие о себе предположения. – Просто камеры с коридора покажут меня. Я с пары сбежал и в каморке той отсиделся – хорошее тихое место. И никого больше я там не видел, ни единой души. Минут за десять до звонка оттуда ушел. Но это не я! Зачем мне вообще убивать именно ее, если бы даже приспичило кого-то прикончить?

Андрей хорошо расслышал каждое слово и жестко ухватил Бойкова за локоть, силой волоча к двери:

– Ногами двигай быстрее, пока они запись не запустили.

Базука был не в себе. Остальные еще некоторое время косились, пытаясь его заподозрить, но не получалось. Бойков – просто ходячий капец, это бесспорно. Но именно он когда-то Надю защитил от насмешек! После того убивать девушку стал бы только маньяк. Интересно, а Захар точно не маньяк?

Он не смог сесть за руль, уступил место Андрею, поскольку руки тряслись. Тот отъехал на несколько кварталов и припарковался возле городского парка, не зная, куда двигаться дальше. Вылетел из машины, упал на колени перед деревом, чтобы отдышаться или преодолеть тошноту. Все вышли на свежий воздух тоже, но остались возле Бойкова, пока тот соображал и озвучивал каждую свою истеричную мысль:

– В квартиру нельзя – она на меня записана. Искать будут у родаков и там… На склад? На складе меня, наверное, и ждут люди Марата. Но почему из всех выбрали именно меня?